меня напрячься.
— А сейчас я по-твоему какой? Ненастоящий? — спросив это, Пожарский впивается в мои глаза тяжелым, задумчивым взглядом. Я тут же одергиваю руку от его хмурого лица, будто от раскаленной подошвы утюга.
— Я вас не знаю, — выдаю чуть севшим от волнения голосом. — Не знаю, каким вы были до того, как вам сломали сердце.
Отпустив рубашку, что на мне, Пожарский молча берет меня за талию, приподнимает с колен, вынуждая встать. Затем сам поднимается со стула и уходит к бару. Наполнив стакан порцией виски, осушает его до дна.
Устремленные на меня глаза прожигают чернотой насквозь.
Моя кожа под его взглядом покрывается инеем. Стягивается до неприятных покалывающих ощущений.
— Я был точно таким же, как сейчас с тобой. Ты не могла не заметить изменений во мне. Впервые за долгое время я смог расслабиться рядом с незнакомой девушкой, — выдает Пожарский, опираясь задницей на стойку бара. — Мою бывшую невесту звали Катя. Это было давно. Как будто в прошлой жизни… Милая девочка. Весёлая. Умная. Возможно, даже чем-то похожая на тебя. Скорее характером, чем внешностью. В двадцать пять я решил создать семью. Много пахал для этого. Но моё предложение отвергли. Видишь ли, Ива, в жизни человека, независимо от его желаний, может наступить такой момент, после которого невозможно оставаться собой. Порой мы вынуждены носить броню и надевать маски…
— После неё вы влюблялись? Хотя бы раз?
— Нет.
— Ни капельки?
— Абсолютно.
— А если бы встретили ту, которая оценила бы вас по достоинству? Не за деньги, которыми вы можете оплатить любые чувства. Даже самые лживые?
— Больше я не намерен влюбляться. Ты хотела правды? Хотела узнать меня настоящего? Правда, малыш, в том, что душа моя черная, как тёмный лес. Там я прячу всё, чем не хотел бы делиться с другими. И лучше тебе туда не лезть. Ты чистая девочка. Неопытная. Наивная. Не нужна тебе эта грязь…
— Какая грязь? — не понимаю, о чём он.
— От которой стоит тебя уберечь.
Я стою на месте как вкопанная. Едва дышу. Грудь разбивают частые удары сердца.
О чём он? Что там у него за грязь такая в душе после Кати? Почему не хочет рассказывать? Больно ему? Да?
Неужели не понимает, что мне тоже больно, что неосознанно он влюбляет в себя и не даёт мне права сблизиться с ним?
Голый секс — только и всего. Большего я не достойна.
Маленькая, наивная, глупая девочка.
То, что я чистая — это отмазка. Тупая отмазка!
Чтобы не цеплялась за него «грязного», не бегала следом, как собачонка, и не создавала для взрослого мужика проблем!
Нихрена я не чистая! Он знает это. Я спала с его братом. А теперь вот с ним. И мне понравилось. Господи, мне безумно понравилось. И как бы я сейчас не пыталась убедить себя в обратном, это будет чистой ложью.
Я хочу его. Смотрю на него и до безумия хочу. Чтобы рядом был. Только со мной.
Боже, как жить-то теперь?
Когда мысли в моей голове полностью заняты им!
И самое парадоксальное в том, что полчаса назад я его ненавидела, презирала, чувствовала себя жертвой, вынужденной терпеть прихоти ненормального, а сейчас всё словно стерлось из памяти. Растворилось. Изменилось.
Обнять бы его, но первой сделать шаг не решаюсь. Не знаю, ответит ли взаимностью.
Чертова Катя! Чертов Илья! Зачем я с ним связалась? Зачем я встретила его старшего брата? Зачем?
Как теперь забыть этот вечер? Как стереть из памяти то, что с нами произошло? В этом странном и таком уютном доме. Вместе с Максимом Пожарским атмосфера здесь заиграла иными красками. Стало тепло.
Перевожу взгляд на горящий камин. Глядя на танцующие языки пламени, пытаюсь успокоиться. Но нихрена не выходит. Каждая клетка моего тела тянется к мужчине. И это притяжение настолько сильное, словно кожу заживо срывает. Оставляет меня, приросшую к месту, оголенной и уязвимой.
Бож-ж-же, я влипла. Как же я влипла…
Подойди, Макс…
Обними меня, пожалуйста…
Ну же, обними…
— Собирайся. Я отвезу тебя домой. Так будет лучше для нас обоих.
Он убивает меня своим внезапным решением. Эти слова пулей прошивают висок. Сердце с лопающимся треском обрывается вниз.
Мне не послышалось? Нет? Это все из-за какой-то Кати? Из-за прошлого, которое я затронула так не вовремя? Будто разворошила осиное гнездо.
Я не хочу домой. Не надо домой…
Я лучше здесь останусь. С вами. С тобой… Макс…
Глава 33
Ива
Пронзительное звучание сменившейся музыки выворачивает скрипкой душу. Вытаскивает ее из меня наружу.
Выключить бы… Вырубить к черту! Как и свет. Чтобы ни один замок в этом доме не открылся.
Он обещал мне танец. Я хочу с ним потанцевать.
Уверена, Максим Андреевич во всём хорош. Всё делает превосходно. От ведения бизнеса до любой мелочи.
Он не только сексуально орет, он ещё идеально трахается.
Один танец и больше ничего…
Хочу прикоснуться к нему ещё раз, как к чему-то запретному. Почувствовать жар его кожи. Вдохнуть безумно вкусный аромат. Лишиться рассудка — в хорошем смысле.
Какие всё-таки разные братья. Почему от Ильи меня ни разу так не вело? Не штормило, как от старшего Пожарского? Одна кровь, а будоражит по-разному… притягивает… убивает… воскрешает…
— Ива? Ты в порядке? — спрашивает Максим Андреевич, отмечая мой ступор.
— Да… — медленно выныриваю из грез. Не знаю, что делать, как себя вести и куда деть дрожащие руки. Обнимаю себя и тут же позволяю рукам безжизненно соскользнуть по швам. — Я… только… только еду уберу в холодильник, — лепечу, срываясь к столу. — Жалко, если что-то испортится…
Нужно хоть чем-то себя занять. Боже, мне нечего надеть. Платье до сих пор в сушке. В чём я уеду домой? В его трусах и рубашке?
— Оставь!
Командный голос вынуждает вздрогнуть.
Находясь в каком-то туманно-суматошном помешательстве, я приступаю хаотично собирать столовые приборы и с грохотом опускать их на тарелку.
Макс вырастает передо мной за считанные секунды. Высокий. Угрюмый. Пугающий. Но такой притягательный! Чертов магнит. Такой домашний и временами растерянный.
— Что ты творишь? — шипит, вырывая посуду из рук. Она выскальзывает из его пальцев на пол.
Всё вдребезги. Всё!
Громко. Оглушающе громко разбивается.
Как и моя душа. Крошится и царапает нутро острыми звенящими осколками.
Задыхаюсь. Лёгкие сжимаются от нехватки кислорода. В груди печет. Адски горит огнем.
Такого неописуемого отчаяния я ещё никогда не испытывала. Хочется разодрать нутро до крови.
— Я не знаю… — всхлипываю, хватаясь за очередную тарелку.
— Прекрати! — дернув меня за плечо, притягивает к себе.