Читать интересную книгу Тринадцатый апостол - Ричард и Рейчел Хеллер

— «Затем небеса распахнутся, и пение ангелов отомкнет сердце праведника…»

— Да, хорошо. Мы уже это сделали, теперь остальное, — поторопил ее Гил.

— «…потому что они пропоют ему те же слова, какие пели другим до него. Да будут живы они во веки веков…»

— Вот оно! — воскликнул Гил. — «…Те же слова, какие пели другим до него».

— Тем, кто жил раньше?

— Дневник может и написан на латыни, но свиток-то создавали во времена Иисуса, он должен быть составлен на древнееврейском!

— Или на арамейском. Справа налево… — тихо добавила Сабби.

— Точно. Мы подбирали ноты не в той последовательности.

Гил уселся на скамью и подождал Сабби, пока та занимала свое место у труб.

— Качай! — велел он.

Его ум был ясен и сосредоточен. Он припомнил всю комбинацию нот, чтобы чего-нибудь не упустить при перестановке, после чего повторил затверженное, но уже в перевернутом виде. Справа налево — как пишут евреи, сохранив верность манере письма тех, кто жил много раньше Элиаса.

Ничего не происходило, пока он не добрался до шестой ноты комбинации. В тишине раздался резкий скрежещущий звук, затем он сменился громким лязгом, который наполнил часовню. Колеса, приспособления, противовесы, пребывавшие в неподвижности почти десять веков, со скрипом пришли в движение.

Алтарь зашатался. Библия поползла к его краю, как и большой крест, лежавший с ней рядом. Гил вскочил с органной скамьи и, светя себе фонариком, привязанным к голове, подхватил одной рукой крест, покрытый изумительной гравировкой, а другой Библию. Боль пронзила раненую ладонь и метнулась к плечу. Покров алтаря соскользнул ему под ноги, он подхватил его здоровой рукой, и как раз вовремя, чтобы успеть отскочить от надвигавшейся на него тяжелой плиты.

Сабби шагнула к нему и осветила своим фонариком пол у него под ногами. Большое темное прямоугольное отверстие зияло там, где мгновение назад располагалась каменная плита. Она наклонилась, чтобы вглядеться. Свет ее фонарика выхватил из тьмы каменную лестницу, уходящую в подземелье. Они стояли рядом, пытаясь раздвинуть взорами тьму за пределами световых пятен. Плита резко остановилась.

Гил медленно положил на снова обретший недвижность алтарь Библию и крест, потом снял с головы фонарик. Осторожно направляя его луч раненой рукой и сжимая здоровой руку Сабби, он начал спускаться в темный провал, который почти тысячу лет ожидал этого мига.

ГЛАВА 34

Несколькими минутами позже

Алтарь часовни

Гил двинулся вниз, в подземелье. В ноздри вошел запах плесени. Луч его фонарика моргнул и начал тускнеть. Теперь он едва освещал пару футов пространства. Основная часть лестницы оставалась во тьме. На восьмой ступени он добрался до пола, выпрямился и внезапно стукнулся головой о потолок. Удар был неожиданным, сильным. Грубый влажный камень рассек кожу макушки, резкая боль отдалась в шею и плечи. Гил инстинктивно повернулся и пригнул Сабби вниз, чтобы ее не постигла та же участь, однако, вспомнив, что она на целый фут ниже его, тут же отпустил ее руку и позволил себе рухнуть на пол, ибо болевой шок был силен.

— Не залеживайся, — сказала она. — У нас не так много времени, чтобы столь бездарно его терять. Лучше встань и наклонись, но так, чтобы голова находилась выше сердца. Это не даст шишке набухнуть.

— Армейские навыки, а? — бросил Гил.

Здоровой рукой он обследовал шишку, выросшую на его голове, и сел, мокрый и грязный. Знакомый запах крови уже не давал повода гадать, что его порождает.

На этот раз Сабби воздержалась как от острот, так и от дальнейших инструкций. Полная тишина позволяла представить, что похожий на склеп погреб поглотил ее.

«Мы здесь нежеланные гости. Я чувствую это. Как тех парней, которые обнаружили гробницу Тутанхамона, нас с ней убьют…»

— Нечего заводить ту же песнь, — сказала Сабби, словно прочитав его мысли. — Элиас хотел, чтобы ты здесь оказался. Все, что ты делаешь, это идешь по хлебным крошкам, которые он рассыпал за собой.

Неожиданное, необъяснимое умиротворение снизошло вдруг на Гила. С ним теперь было все в порядке. Даже более чем в порядке. Нет, они не являлись тут незваными гостями, наоборот. Монах, который так долго ждал, чтобы они завершили то, что он начал, выражал им свое одобрение.

Гил медленно поднялся на ноги и принялся водить фонариком по сторонам, стараясь рассмотреть погреб полностью. И скорее ощутил, чем увидел, что он пуст. Его сердце упало.

— Не понимаю. Если здесь ничего нет, зачем тогда Элиас выкопал эту яму? — спросил он.

В его голосе слышались нотки отчаяния.

— Не будь идиотом, — ответила ему Сабби. — Элиас не стал бы рыть такую громадную яму для одного свитка. Даже если бы он по какой-то причине замыслил нечто подобное, то не смог бы исполнить свой замысел незаметно для остальной братии. Без вариантов, это один из десятков схронов, которые уже были вырыты до него. Эти старые монастыри кто только не грабил. Французы, испанцы, даже пираты. После каждого такого нашествия монахи, оставшиеся в живых, обычно опять отстраивались, добавляя тайные ходы к уже существующим, для того чтобы при очередном нападении спрятаться там или что-нибудь спрятать. В результате возникал целый лабиринт подземных тоннелей, беспорядочно проложенных под монастырем, подобно ходам в муравейнике. Монахи также часто выкапывали примитивные дополнительные бессистемно разбросанные погреба на тот случай, если другие их убежища обнаружат, чтобы переждать и начать все сначала. По прошествии веков об этих разрозненных погребах забывали. Держу пари, что Элиас обнаружил один такой погреб и, сообразив, как засекретить вход в него при помощи музыкального пассажа, нашел отличное место для того, чтобы спрятать свиток.

— Итак, если свиток и можно где-то отыскать, так только здесь? — с надеждой спросил Гил.

— Да, — ответила Сабби, — если только кто-нибудь не опередил нас.

Она двинулась вперед, следуя за уже помаргивающим лучом фонарика и тщательно обследуя стены, покрытые каплями влаги и темными пятнами непонятной растительности.

— Пахнет смертью, — заметила она.

«Смертью мечты. Прости, Элиас. Все выглядит так, словно кто-то уже побывал здесь до нас».

Гил продолжал водить своим фонариком туда-сюда и по наиболее возможной дуге несмело двигался в противоположную от Сабби сторону. Это была пустая затея, но все же надо было осмотреть все еще раз. Может, они все же найдут какую-нибудь подсказку вроде той, на какую набрел тот, кто обнаружил свиток раньше их.

Он задел что-то правой ногой. Что-то что лежало на полу в углу, причем так, что он наверняка прошел бы мимо, если бы полагался только на тусклый свет своего фонарика. Гил выпрямился от изумления и снова стукнулся головой о потолок. Но он даже не обратил на это внимания. Что-то сказала Сабби. Это тоже не имело значения. Он опустился на колени. Прямо на холодную грязную твердь, чтобы получше вглядеться. И увидел что-то маленькое. Темное, покрытое той же плесенью, какая господствовала на стенах. Луч его фонарика сделался ярче, затем стал гаснуть. Он яростно потряс фонарик, чтобы оживить его хотя бы ненадолго, тот вспыхнул еще раз и погас окончательно.

— Сюда! — позвал Гил.

Сабби уже была рядом.

— Прямо здесь, у моих ног.

Просмоленный деревянный ящичек стоял на плоском камне размером с поднос. Лоскуты темной ткани, которые как-то еще держались на нем, придавали ему вид огромной заплесневевшей буханки хлеба, а не бесценного сокровища. Дерево на углах сгнило, фонарик Сабби освещал ядовитую зелень. Впрочем, смола все еще скрепляла дощечки, и ларчик невозможно было открыть так, чтобы не повредить. Они присели на корточки, чуть не стукнувшись головами, стараясь в бледном неверном свете рассмотреть все детали. Фонарик Сабби моргнул и погас.

— Проклятье! — воскликнула она. — Похоже, они втюхивают туристам просроченные батарейки, — пробормотала она себе под нос.

Они стояли в темноте, а обещанное сокровище лежало у их ног. Гил ломал голову, что делать дальше. Сабби сообразила первой.

— Камера, — вскричала она.

— Великолепно! Вспышка даст нам достаточно света для того, чтобы довершить дело.

— Нет, — пояснила Сабби. — Я имею в виду, что нам надо сделать несколько фотографий. У нас должны быть доказательства подлинности находки. Кроме того…

— Фотографии можно подделать, — не подумав, возразил Гил, затем махнул рукой. Если она хочет фотографии, она их получит. А он, в любом случае, получит свет.

Сабби осторожно двинулась к ступеням. Через мгновение она окликнула его уже сверху:

— Готов? Я собираюсь снимать прямо отсюда.

— Да.

Первая вспышка была ослепительной. Гил закрыл глаза слишком поздно, но, пока перед его глазами рассеивалось оранжевое пятно, успел прикинуть, как получше оберечь их находку. Сабби все снимала. Потом он на ощупь завернул ящик в одеяло и, поднявшись, сунул сверток под мышку.