удивился, когда узнал, что я оказалась втянута в очередную переделку. Но и скрывать своего облегчения не стал, узнав, что все завершилось благополучно.
Рижень[9] уже подходил к концу, когда я достала из шкатулки письмо, прибывшее из столицы. Окончательно сорвав печать, я еще раз перечитала содержание, смысл которого лишил меня покоя два дня назад.
Решив, что дольше тянуть не стоит, я направилась с письмом к отцу в кабинет. Он как обычно занимался делами конезавода, закопавшись в своих бумагах. Кабинет был насквозь пропитан ароматом кофе, а на столе уже скопилось с полдюжины чашек.
— Ты пьешь слишком много кофе.
— А, это ты, Вэл, проходи, — отец поднял голову и улыбнулся мне. — Что-то хотела? Ты просто так в мой кабинет не заглядываешь.
— Что думаешь по этому поводу? — подошла я к нему, протягивая письмо.
Пока отец его читал, я собирала чашки вокруг него и переставляла их на кофейный столик. За моей спиной раздались шаги — это отец отошел к окну. В помещении воцарилось молчание, единственные звуки — это треск дров в камине. Прошла минута, другая…
— Ты ведь уже все решила, — не спросил, а скорее утвердительно сказал отец, поворачиваясь ко мне.
— Да, — еле слышно шепнула я.
Папа подошел к креслу и сел в него, слегка прикрыв глаза рукой. Переубедить меня не получится, но он и не пытался — слишком хорошо знал мой характер. Вслух он не озвучивал своих мыслей, а я и так знала, о чем он думал.
— Папочка, — я подошла к нему и забралась на колени, обвив шею руками. — Помнишь, ты просил меня подумать о более важных вещах. Я подумала.
— Просто твоему старику трудно осознавать, что его маленькая девочка выросла, для меня ты всегда останешься ребенком, за которого я буду переживать.
— И этого ребенка ты хотел замуж выдать? — скорчила я забавную рожицу, заставив отца улыбнуться.
— Это другое, так я был бы уверен, что о тебе позаботятся. Кстати, могла бы и возразить по поводу старика, — ворчливо сказал папа, гладя меня по волосам.
— Ты у меня самый молодой, — ласково поцеловала я его в щеку.
— Так-то! Надеюсь, ты не пожалеешь о своем выборе. А по поводу замужества — все-таки подумай, шучу-шучу, — папа остановил мой кулачок, нацеленный ему в плечо.
Мы еще долго сидели и разговаривали, разошлись только тогда, когда поленья в камине окончательно прогорели.
* * *
Прошла неделя. Этого времени хватило на то, чтобы собрать вещи и добраться до места.
И вот я, Валерия Прайд, стояла в небольшой комнатке перед дверью и тряслась от волнения, напряженно вслушиваясь в разговоры за стеной. От нервного напряжения я просто не знала, куда деть свои руки — то косу поправляла, то начинала штаны одергивать, то рубашку. Как меня там примут?
Доставленное мне письмо прислал король. А содержание было следующим — Филипп Блейк предлагал мне вступить в орден святой Линды, поскольку, «он убежден в моей преданности государству и чистоте помыслов». Там присутствовало еще много витиеватых фраз, половину которых я пропустила, ведь это всего лишь никому не нужная формальность. Основная суть ясна — мне доверяли. И не просто торгаш с улицы, а сам король. Эта мысль приятно грела и давала надежду на то, что я могу стать кем-то большим, чем просто наследницей богатого клана. К тому же, среди членов ордена не было ни одного целителя, так что мои способности будут весьма кстати. Эту фразу я приберегла на тот случай, если мужчины из ордена будут, а они точно будут, скептически настроены против девушки в их стане.
Разговоры за стеной, тем временем, начали касаться меня лично, пока что в завуалированной форме.
— Итак, основные вопросы мы обсудили, — раздался приятный голос монарха. — Теперь перейдем более приятному делу. Сегодня в наш орден вступит еще один человек.
Пронесся одобрительный гул, который достаточно быстро стих, Блейк продолжил:
— Присоединится ваш новый товарищ к Винтеру и Форсам, им давно пора четвертого найти. Так, шебутная троица, не спорить — я уверен, что вы сработаетесь, а я редко ошибаюсь в людях.[10]
О да, Дик будет в восторге.
Раздались шаги, и дверь комнатушки распахнулась, на пороге появился король.
— Готовы? Пойдемте. Не переживайте, леди, все будет хорошо.
Зал оказался ярко освещен, но постепенно глаза привыкли к слепящему с непривычки свету, и я начала разглядывать присутствующих.
Мама дорогая!
Я дернулась назад, но король предусмотрительно крепко взял меня за локоть на выходе из комнатушки, видимо, догадывался, насколько я впечатлюсь. Почти все члены ордена были гораздо старше меня, да что там, старше короля. Самые молодые — троица, к которой меня прикрепляют, да еще пара человек, один из которых Оливер Стоун. Возраст остальных — около тридцати и старше. На всех надеты темно-синие мантии, прошитые серебряными нитями по краям, закреплявшиеся застежкой в виде лиры.
Александр хитро мне подмигнул, Эван даже не попытался скрыть улыбку, а лицо Ричарда выражало что-то среднее между «глаза б мои ее не видели» и «а других вариантов нет?»
Мужчины, увидевшие меня впервые, всем своим видом показывали, решение короля вызывает у них сомнения. Наконец, один из них — высокий шатен с непослушными кудрями — произнес:
— Ваше Величество, вы уверены, что девушке, тем более такой юной, надлежит быть в ордене? — он искоса бросил на меня взгляд своих угольных глаз. — Тем более, вы хотите включить ее в команду, где и так один молодняк собрался. Винтеру с тремя детьми не управиться.
— Джейсон, — неожиданно заговорил сэр Рейн вперед короля. — Напомню тебе, что все среди нас уже давно вышли из детского возраста, а молодняк, как ты выразился, в некоторых вещах нам с тобой вперед сто очков даст.
— Ладно, но Форсы — мужчины, а женщине не место в тех змеиных клубках, которые мы распутываем!
— Грей, — раздался голос монарха. — В минувшем месяце эта девушка спасла мне жизнь. Дважды. Она не побоялась рискнуть своей репутацией в обществе, а ты и сам знаешь, как леди дорожат ей. Да что репутацией — Валерия Прайд поставила в какой-то момент на кон свою жизнь. И выиграла. Тем более, неужели ты думаешь, что я бы пригласил к нам человека, если бы был не уверен, что он справится?
— Нет, милорд, ваше слово — закон. Кстати, леди Прайд, не желаете что-нибудь сказать? А то мы о вас в третьем лице говорим, невежливо как-то, — Джейсон Грей был вынужден смириться с моим присутствием в ордене.
Многие поддерживали Грея, но перечить королю не решились,