— Но я должна уложить Хью в постель, ваша светлость.
— Лэтхэм проводит мальчика в его комнату, — сказал Станден, бросив на слугу взгляд, не допускающий возражений. — А наша экономка позаботится, чтобы его хорошо укутали и накормили мясным бульоном.
— Ну, это уж слишком, — воскликнула Грейс, отбрасывая салфетку и вскакивая на ноги несмотря на удерживающие ее руки Стандена. — Если вы думаете, что я дам заниматься своим племянником незнакомым людям, то вы…
Хью закашлялся, прикрывая рот салфеткой.
— Ну, пожалуйста, тетя Грейс, — сдавленно попросил он. — Я не хочу портить тебе удовольствие, правда. Просто… если будет возможность, ты зайди потом ко мне рассказать сказку, ладно?
Прежде чем она могла что-нибудь ответить, Станден непререкаемым тоном вмешался:
— Твоя тетя заглянет к тебе, но только после десерта. И, если ты еще не будешь спать, расскажет тебе сказку. А теперь скажи всём спокойной ночи, дружище; доктора я пошлю к тебе тотчас же.
Отодвинув стул назад, Хью вылез из-за стола и по ребячьи поклонился.
— Спасибо, ваша светлость, — хрипло поблагодарил он. — Прошу простить меня, мэм, — обратился Хью к герцогине. — Спокойной ночи, тетя Грейс, я очень рад, что твоя поездка состоялась, — обнимая Грейс, попрощался мальчик. И, отпустив ее, последовал за державшимся очень прямо слугой к дверям.
Когда дверь за ними закрылась, Грейс одарила герцога разгневанным взглядом.
— Если вы полагаете, что этот мальчик отправится спать, не услышав сказки, вы глубоко ошибаетесь.
Она еще больше разозлилась, когда герцог начал смеяться. Сделав останавливающий жест, он сказал:
— Ему так же необходима сейчас ваша сказка, как прыщики на лице. Дорогая мисс Пенуорт, не надо капризничать. Самое лучшее, что вы можете для него сделать, это дать ему отдохнуть. Особенно после того, как доктор Тумбс закончит свои процедуры.
И, хотя от близкого присутствия герцога она все еще ощущала жар, после его слов она почувствовала, будто вся краска сходит с ее лица. Испуганным голосом она проговорила:
— Он ведь не будет делать ему… кровопускание, не так ли?
— Кто его знает? — ответил Станден так, как будто лечение, которое назначит доктор, не имело никакого значения.
Грейс тут же бросилась к дверям со словами:
— Конечно, мне следовало бы понять, что вас это не волнует.
Но в дверях уже стоял герцог, преграждая ей дорогу. Они оказались буквально в пяти дюймах друг от друга. Грейс очень спокойно и твердо потребовала:
— Будьте так любезны, дайте мне пройти, ваша светлость. Я действительно должна быть рядом с Хью.
Сердито хмуря брови, Станден всем своим видом давал ей понять, что не намерен пропускать ее. Однако Грейс, будучи вся во власти тревожных мыслей о Хью, не отдавала себе отчета в том, что кто-либо мог позволить себе испытывать волю герцога без того, чтобы получить надлежащий отпор. Услышав, однако, сдавленный возглас ошарашенной герцогини, Грейс моментально вспомнила, кто она такая и где находится. Теперь она ожидала, что вот-вот раздастся сказанное ледяным тоном: «Что это вы о себе возомнили?» — фраза, которая всегда ставила на место людей, которые ничего из себя не представляли.
Но вместо этого со словами «Вы правы» герцог, к ее удивлению, отступил в сторону, потом добавил:
— Мы все будем друг о друге худшего мнения, если станем продолжать трапезу, будто ничего не случилось.
Прочистив горло, словно эта уступка стоила ему чувства собственного достоинства, он продолжал:
— Идите к нему и убедитесь, что он устроен вполне удобно. Вага обед доставят к вам на подносе. — И добавил с угрожающим мерцанием во взгляде: — И я ожидаю, что все будет съедено вами до последнего кусочка, иначе мне придется заключить, что и вы заразились его болезнью и также отправить вас в постель.
Грейс понимала, что эта угроза — не ради красного словца. Вспоминая, как он подхватил ее на руки и отнес в кухню в той гостинице, Грейс почувствовала странный восторг пополам со страхом, но заставила себя подавить эту нелепую дрожь предвосхищения чего-то небывалого. Все, на чем она могла сейчас сконцентрироваться, — это исходящая от герцога мощная мужественная сила, его волевой характер.
Конечно, она не могла позволить ему увидеть, какое воздействие он на нее оказывает. Подняв голову и расправив плечи, она в упор посмотрела ему в глаза и, стараясь, чтобы голос не дрожал, заявила:
— В этом нет необходимости, ваша светлость. Я бы предпочла идти спать одна.
Злясь на себя за это высказывание, Грейс вспыхнула и убежала, не попрощавшись должным образом с хозяйкой дома, которая, похоже, находилась в состоянии почти что апоплексического удара.
Сдерживая смех, герцогиня исподлобья посмотрела на внука.
— Это было очень нехорошо с твоей стороны, Алан.
Станден, смеясь, утвердительно кивнул головой.
— Я не позволю тебе изводить мисс Пенуорт, — настаивала герцогиня.
Станден снова занял свое место во главе стола.
— Я вовсе не собирался изводить ее.
Подцепив вилкой кусок уже холодной лососины, он отправил его в рот и тут же бросил столовый прибор на стол.
— Эй! Убери это. И скажи кухарке, чтобы мисс Пенуорт доставили что-нибудь другое. Такое, чтобы это отвлекло ее от мыслей о племяннике.
После того, как молчаливый лакей убрал тарелки, Станден устремил на бабушку горящий взор.
— Я всего лишь хочу немного побыть с ней.
Потягивая вино, герцогиня, рассмеялась.
— Ты не первый, дружок, кто называет это «побыть», ты только не забывай, кому ты делаешь это бестактное признание.
— К черту! — зарычал герцог. — Я не имею намерения портить ее репутацию. Хочу лишь понять, откуда у Грейс Пенуорт эти смелые, нет, опасные мысли, и способна ли она вообще относиться с симпатией хоть к одному аристократу.
Дальнейший разговор по необходимости был отложен, потому что подали второе блюдо, и герцогиня распорядилась, чтобы для мисс Пенуорт накрыли в комнате Хью легкий ужин. Как только герцогиня осталась с внуком наедине, она смерила его оценивающим взглядом и спросила:
— Ты что, хочешь обратить ее?
— Ради Бога, — запротестовал он, — в твоих устах это звучит очень уж религиозно.
— Дорогой мой, любая выстраданная философия, когда подвергается нападкам, неминуемо защищается с помощью религиозных идей. Заводить дружбу с такой леди, как мисс Пенуорт, похоже, опасный шаг. Наверное, мне следует все же прочесть ее шокирующую книжицу.
— Ну, не такая уж она шокирующая, — задумчиво отозвался герцог, глядя на разделываемого на кусочки цыпленка. — Просто это неблагоразумно, неосторожно и наивно — ведь она выставляет напоказ все свои сокровенные мысли.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});