Читать интересную книгу Барабаны пустыни - Али аль-Мисурати

На все мои расспросы он отвечал уклончиво, словно не доверял мне. Как-то он сказал:

— Ты мой старший брат, я тебя очень люблю, но ты не заставишь меня сказать о том, чего я не хочу.

— Как хочешь. Ты знаешь, что я не собираюсь вмешиваться в твои дела…

— Извини меня, Али. Я потерял всякую веру в громкие слова, ибо без конкретных дел они просто пустой звук…

— Ты хочешь сказать, что приступил к действиям?

— Пока нет. Я тебе сообщу, когда это произойдет.

— Будь осторожен. Я надеюсь, ты не стремишься провести остаток жизни за тюремной решеткой.

— Конечно, нет, но, если это произойдет, я пойду в тюрьму с чистой совестью.

Примерно через неделю после этого разговора Махмуд сообщил нам, что поступил в военный колледж. Увещевания, мольбы и угрозы отца и матери не помогли. Махмуд уехал в Бенгази и навещал нас раз в месяц. Мать тайком плакала. Но скоро она успокоилась. Сердцем арабской матери она поняла, почему Махмуд избрал военную профессию, и молчаливо одобрила его решение. Так покинул нас Махмуд — без шума, прощания и слез…

* * *

После отъезда Махмуда в доме исчез дух молодости и задора. Помню, такое же чувство я испытывал, когда Фатима покинула наш дом. Ее присутствие наполняло дом радостью, энергией, весельем. Даже от ее споров веяло весной и счастьем бытия. Она ушла, и дом в моих глазах понес невосполнимую утрату, и теперь радость забудет дорогу к нашему осиротевшему жилищу. Но шли месяцы и годы, и постепенно мы привыкли к отсутствию Фатимы. Тем более что она и Умран искренне и горячо любили друг друга и в его доме Фатима нашла свое счастье.

После отъезда Махмуда меня стал мучить вопрос: вызовет ли мое отсутствие столь же сильную печаль у родных? Ощутят ли они огромную пустоту и мертвую тишину?

Нет, нет и нет! Такова моя ценность в жизни. Если я умру, никто и не заметит моей смерти, как не замечал моей жизни.

* * *

Прошло время, и я свыкся с отсутствием Махмуда, как раньше свыкся с уходом Фатимы. Махмуд приезжал редко и оставался на один-два дня. Он очень гордился своей военной формой. Я стал замечать, что девушки нашего квартала стали проявлять к нему повышенный интерес. Когда Махмуд бывал дома, девушки под различными предлогами старались к нам зайти, чтобы взглянуть на него или привлечь его внимание.

Как-то я спросил Махмуда:

— Господин лейтенант, откуда у вас такая спесь?

— Какая спесь?

— В отношении к девушкам. Почему ты не обращаешь на них никакого внимания?

— Ты имеешь в виду соседских девчонок?

— Да, о проницательный офицер! Или в вашем колледже запрещена любовь?

— Нет, но дело — прежде всего.

— Какое дело, расскажи…

— Признаюсь тебе, Али, что я уже полюбил.

— Ты мечтаешь о ней ночами, а она мечтает о другом. А ту, которая мечтает о тебе, ты не замечаешь, так, что ли?

— Нет, Али. Я люблю ее, а она любит меня. Мы любим друг друга святой и чистой любовью.

— Значит, ты женишься на ней? А почему ты не скажешь об этом матери? Я уверен, она будет рада твоему счастью.

В этом момент вошла мать. Она слышала мои последние слова и спросила:

— О чем вы говорите, дети мои? Чему я должна радоваться?

— Мама, Махмуд хочет сказать тебе важную вещь…

— Да, мама, я должен сообщить тебе самую важную вещь в моей жизни.

Я опередил Махмуда:

— Он хочет жениться, мама…

Мать очень обрадовалась и расцеловала Махмуда.

— Правда, сынок? Благодарение аллаху, он услышал мои молитвы. Я так переживала за тебя: один, в Бенгази, в чужом городе. Я выберу тебе в жены красавицу, какой еще не видел Триполи, уж я постараюсь, сынок…

Махмуд прервал ее:

— Не беспокойся, мама, я нашел себе невесту.

— Кого же ты выбрал, сын мой?

— Чудесную, необыкновенную девушку! Она тебе понравится, мама, я уверен в этом! Ее зовут Салви Атар, она учится в университете, на последнем курсе филологического факультета.

Мама наморщила лоб, вспоминая:

— Из семьи аль-Атар? Никогда не слышала о такой семье. Но это ничего, я расспрошу о ней и сосватаю ее для тебя.

— Ее семья живет в Бенгази, там мы и познакомились. Пока тебе не удастся с ней увидеться.

По расстроенному лицу матери я понял, что она вот-вот расплачется.

— Из Бенгази? В Триполи полно красивых и образованных девушек, зачем же ты выбрал невесту из Бенгази, сын мой?

— Неужели ты сердишься на меня только потому, что моя девушка родом из Бенгази? Я ее полюбил с первого взгляда, и мне абсолютно все равно, откуда она — из Триполи, Бенгази или из любого другого ливийского города, с востока или с запада Ливии.

— Верно, сынок, но мы не привыкли, чтобы мужчины нашей семьи женились на девушках из Бенгази.

— Но ведь это глупое местничество…

Я решил разрядить обстановку:

— Махмуд пытается осуществить на деле национальное единство, мама.

Но Махмуд принял мои слова всерьез.

— Да, мама, мы не должны забывать о претворении в жизнь великого арабского единства, ибо нас разъединяет чувство местничества.

Мать расплакалась. Махмуд вынул из кармана гимнастерки маленькое фото и показал матери. Мать взглянула, и печаль на ее лице сменилась радостной улыбкой. Я взял у нее фотографию и увидел необыкновенно красивую, с тонкими чертами лица девушку, глаза которой сияли, как две звезды.

Чувство восхищения Махмудом охватило меня. Вот каков мой брат — знает, чего хочет, и всегда добивается своего. Он умеет убеждать других в необходимости и правильности своего выбора… Я был уверен, что невеста Махмуда с честью заменит в нашем доме Фатиму.

Мать начала каждый день доказывать, что мне тоже надо жениться.

— Сын мой, — говорила она, — мне недолго осталось жить, и я очень боюсь умереть прежде, чем увижу твоих детей. — И горючие слезы полились из ее глаз.

— Ну что ты говоришь, мама?

— Сынок, неужели я слишком многого требую от тебя? Ведь ты отрада моей жизни, мой первенец. Именем аллаха, исполни мою великую просьбу и надежду!

— Хорошо, мама, я выполню твою просьбу и даю тебе возможность самой выбрать мне невесту.

— Сынок, невест хватает, ты только прикажи…

Я хотел на этом закончить разговор и уйти, но мать схватила меня за руку.

— Куда же ты? Неужели ты не хочешь узнать, кто она…

Я остолбенел. Оказывается, мать уже выбрала для меня невесту, не спрашивая моего мнения.

— Скажи же мне, мама, кто эта несчастная, которую судьба уготовила мне в жены?

Мать победоносно рассмеялась:

— Наоборот, сынок, она очень счастливая. Она родилась в ночь предопределения, и сама судьба дарует ее тебе в жены.

— Но кто же эта счастливица?

— Наима, дочь нашего соседа шейха Абдель Фаттаха. Он тоже благородный человек, да и мать ее из порядочной семьи. Признаюсь тебе по секрету, Наима влюблена в тебя по уши и давно мечтает выйти за тебя замуж.

Словно ядовитый кинжал вонзился мне в сердце.

— Ты ошибаешься, мама. Она влюблена в Махмуда и поэтому всегда старается посетить наш дом, когда Махмуд бывает здесь. Я не могу жениться на девушке, которой нравится мой брат, а не я!

— Дурачок! Она бывает у нас каждый день, но ты такой рассеянный, что не обращаешь на нее внимания. Ты замечал ее лишь тогда, когда ее визиты совпадали с приездом Махмуда. Раскрой глаза, сынок. Она же без ума от тебя. О ее любви знают все наши родные и знакомые и подшучивают над бедняжкой.

Проклятое время, да падет на него гнев аллаха. В наши дни парни и девушки вступали в брак по божьему благословению, без великой любви. Мы и слова такого не знали — «любовь». И ничего, жили и радовались. А теперь… Я пятьдесят лет прожила на свете, голова стала седою, а проклятые дети заставляют меня употреблять такие слова и выражения, которых я раньше вообще не знала! Мы жили без любви и радовались, а эти живут в любви и сами отравляют и осложняют свою жизнь. Кто же из нас прав? Кто ошибается? Если бы знать!

Наверное, правы были наши предки. Но я и представить не мог жизни без любви. Я хочу дарить любовь и получать любовь.

— Мама, я и не думал, что ты можешь так мудро и замечательно говорить…

— Сынок, достаточно честно сказать, что лежит на сердце, и твои слова обретут величие и мудрость.

— Я и не предполагал, что ты, мама, училась в школе и такая образованная.

— Эх, сынок, я прошла лишь одну школу — школу жизни и даже грамоту не знаю.

Я поцеловал мать, ушел в свою комнату и стал вызывать в памяти образ Наимы…

Стройная девушка, рост средний, смуглая, порывистая, очень скромная и робкая. Во мне она никаких чувств не вызывала.

Но с этого дня я стал тщательно присматриваться к Наиме, тем более что она частенько забегала то к матери, то к моей младшей сестренке Хадидже.