– Отец Онуфрий это вы, как я понимаю? – искренне улыбнулся падре.
– Истинно так, – с достоинством склонил голову гладко выбритый мужчина в строгом деловом костюме. – А как величать вас?
– Теодор, можно падре Теодор. И, заметьте, это именно то имя, которое я получил принимая постриг.
Сказано это было с ноткой обиды. Онуфрий на секунду опешил, но тут же искренне и широко улыбнулся:
– Ах, вот вы о чём! А вы прекрасно знаете русскую народную культуру! Но, представьте себе, принимая постриг, я, волею божию, получил именно то имя, которое столь популярно в не совсем приличных антицерковных анекдотах.
– Как будто клевета на церковь может быть приличной... – буркнул Теодор и оба синхронно вздохнули.
По ходу беседы, святые отцы переместились в комнату, выходящую окнами на кроны бульварных деревьев. Правда увидеть вечерний бульвар они не могли, ибо окна были плотно зашторены. Свет в комнате давала настольная лампа, стоящая на письменном столе, расположенном возле самого окна. Её свет был направлен прежде всего на шторы, что исключало для любого наблюдателя, находящегося на улице или в доме по ту сторону бульвара, возможность понять кто находится в комнате и находится ли там хоть кто-нибудь. Сами святые отцы расположились за журнальным столиком в глубине комнаты. Католик оценил столь грамотную организацию офиса для секретных переговоров, но никаких замечаний по этому поводу делать не стал, сразу перешёл к делу:
– Итак, чем вызван такой острый и, прямо скажем, недружественный интерес к моей скромной персоне?
– Вашей противозаконной деятельностью, преподобный. И, заметьте, мы пытаемся урегулировать возникшую по вашей вине проблему в межцерковных переговорах, а не сдали вас сразу же в ФСБ.
– Последнее говорит о том, что вы знаете, чем я тут занят и тоже имеете интерес в этом деле.
– Вынужден напомнить: это вы сейчас находитесь в Москве, а не я в Риме! Так что извольте объясниться: что вам понадобилось на нашей канонической территории настолько, что вы не гнушаетесь привлекать к работе откровенно бесовские силы?!
– Каноническая территория, преподобный, это территория духа и веры, а вовсе не участок поверхности Земли.
– Тогда почему вы так рьяно ставите палки в колёса нашим приходам на Украине, например, или в Прибалтике? Так что оставьте демагогию и отвечайте по существу! И учтите, передача информации о вашей деятельности в компетентные органы всего лишь отложена до выяснения подробностей, окончательное решение будет принято по результатам нашей беседы.
– Не по братски вы себя ведёте, ну да ладно! Прежде всего, относительно сенсов, которых мы используем: мы считаем, что поскольку экстрасенсорные явления реальны, а дьявол не способен создавать ничего реального, эти способности возникают у людей по воле божией. Отсюда следует, что само по себе обладание такими способностями не может быть греховным или противоестественным и если христианин направляет свой дар к вящей славе церкви и Господа, значит он ведёт вполне добродетельную жизнь.
– Да? Это теперь официальная позиция папского престола?
– Курия не афиширует эту позицию, но в практической работе мы придерживаемся именно этого принципа. Теперь относительно сути ваших претензий: пожалуйста, не делайте вид, что информация о появлении на Земле истинного государя прошла мимо вашего внимания. Даже если вы упустили информацию о том, что один из сенсов, работающих на масонов, засёк его ауру в Москве, в людном месте.
– То, что известно Православной церкви, это дело Православной церкви, особенно в свете того, что церковь Католическая, по всей видимости, в пароксизме сестринской любви, не пожелала ни поставить нас в известность о случившемся, ни проконсультироваться с нами. Вместо этого в Москву присылают вас, а вы, нагло и топорно начинаете откровенно разведывательную деятельность.
– А вы не думали, что топорность моей работы возникла не просто так? – возразил падре Теодор, про себя сокрушаясь, что в штаб-квартире Конгрегации слишком легкомысленно относились к этим восточным варварам и радуясь тому, что вот он-то сам всё просчитал правильно. А всего-то надо было прислушиваться к его преосвященству Паоло, который предупреждал: контрразведка у русских снова на высоте, даже сугубо церковная. А ещё падре Теодор подумал, что было бы очень хорошо не впасть на этой почве в гордыню. Отец Онуфрий, тем временем, подтвердил выводы ватиканского засланца относительно местных спецслужб:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Кстати, на всякий случай, по поводу вашей топорной работы: в ФСБ есть целое управление по работе с колдунами и экстрасенсами и там работают высококлассные профессионалы. И к католической церкви они, в отличие от нас, не испытывают никаких братских чувств. Так что беседуя сейчас с вами, а не с представителем этого управления, я очень сильно рискую. Прошу это ценить!
Инквизитор не сомневался, что подоплека этого риска вовсе не в братских чувствах к представителю конкурирующей организации, а в высокой заинтересованности в объекте. Аналитики Конгрегации рассматривали такой вариант развития событий как нежелательный, но сам инквизитор был гораздо большим реалистом и считал некоторое сотрудничество с местной церковью, как минимум, неизбежным. Их некоторая осведомлённость и заинтересованность вполне подходили как основа для торга и получения некоторых гарантий для себя лично. Теперь оставалось по возможности выяснить, чего знают эти еретики, выдавая им в ответ минимум информации. При том, что сами местные будут заниматься тем же самым. Короче, начиналась обычная оперативная игра двух не слишком дружественных, но и не враждебных разведок.
-------------------------------
[1] полевая игра, полёвка – ролевая игра в реале: участники наряжаются в орков, эльфов и прочих, берут в руки деревянные мечи, топоры, бегают по реальной местности, рубятся этими мечами и на самом деле напиваются до поросячьего визга.
[2] бастард – полуторный меч. Промежуточный вариант между одноручным и двуручным мечом. Им можно фехтовать как одной, так и двумя руками.
Глава 16. Высокая политика
Басов редко бывал в главном здании ФСБ – легендарном доме номер 1 на Лубянке и не считал это большой для себя потерей. В этот раз неизбежную бюрократическую кашу удалось разгрести довольно быстро и осталось немного времени, чтобы отобедать в местной столовой. Времена, конечно, уже не те, страшные и романтические, когда простой опер и сам Железный Феликс могли запросто встретиться в этой столовой за одним столиком, но кое-какие традиции всё ещё живы и появление начальника одной из служб в столовой для старших офицеров – дело обычное. И ничего удивительного не было в том, что стоило Басову приступить к трапезе, как к нему за столик приземлился сам директор всея ФСБ.
Обязательный обмен любезностями, пара ничего не значащих фраз и, наконец, вроде как между делом:
– Кстати, я слышал, вы взяли в разработку клан Мамедовых...
Ну правильно, эти Мамедовы – такого полёта птицы, что сам директор ФСБ за них переживает. Впрочем, ясно же, просто заходит с этого краю к чему-то более важному, причём Басов сразу понял к чему. Мало того, что понял, но и прекрасно представлял, о чём сейчас пойдёт разговор. Потому как давно к нему готовился. Вот только проявлять инициативу начальник СКУНП совершенно не собирался: пусть официальное начальство выговорится, глядишь узнаем, что там, в верхах, хотят и что на самом деле знают? Поэтому и ответил Басов демонстративно равнодушно, столь же демонстративно выставляя на стол маленькую чёрную пирамидку:
– Учитывая, что у него тёща ведьма, жена ведьма и дочь тоже ведьма, это по любому наш контингент.
– Мужику можно только посочувствовать, – совершенно искренне вздохнул Бортников.
– Да щаз! Смог бы он чего достичь без такой поддержки! И, заметьте, – Басов очень невежливо указал вилкой на собеседника, – из всех братьев только он один поднялся. Остальные до сих пор либо баранов пасут, либо мелким рэкетом на рынке пробавляются. А вот мужья дочек его тёщи все как один развились, и весьма серьёзно. Так что нет тут никакого клана Мамедовых. Это старая Зулейха распускает щупальца.