Он следил, чтобы церкви строились с нефом и боковыми приделами, копируя огромную, сложенную из красного кирпича базилику в Трире, где он впервые узнал вкус власти. Именно Константин построил церкви, ставшие римской классикой, Латеранскую базилику и собор Святого Петра. Архитектурные сооружения обретали новые формы: появлялось все больше закруглений и цветов. Возведенная в 315 г. Триумфальная арка Константина, украшенная древними сполиями со складов архитектурных древностей со всего города, и поныне стоит по соседству с Колизеем. Создаваемые тогда изображения Константина были невероятно огромных размеров – по-видимому, чтобы передать масштаб единственного истинного Бога, от имени которого, как отныне считали, действовал император.
Через несколько месяцев после победы Константин получил в свое распоряжение монетные дворы Рима, Остии и Тицинума (ныне Павии). Будучи провозглашенным императором Западной Римской империи, он начал чеканить монеты со своим изображением{173}: уже не бородатого воина, который все время в пути, а правителя, чисто выбритого, с орлиным носом, смутно напоминающего то ли Августа, то ли Александра. С течением времени портреты на монетах стали подчеркивать религиозность Константина: большие глаза обращены к небесам, на губах играет загадочная, блаженная улыбка, иногда голову его окружало сияние. Золото из языческих храмов переплавили в новую валюту – солид, монету, официально заменившую римский ауреус и остававшуюся в обращении до XI в. (солид сохранился и по сей день: в усеченной форме, в виде французского су, что означает «немного денег», и итальянского сольдо, а еще от него происходит слово soldier, «солдат» – тот, кто служит в армии за деньги){174}.
В Риме для своей преданной, пострадавшей от несправедливости матери Константин построил роскошный дворцовый комплекс. Елена, которую примерно с 324 г. начали величать Августой, не могла не оценить такой иронии судьбы, ведь лет тридцать назад ее «гражданский муж» Констанций «дал ей отставку», предпочтя ей Феодору – женщину более благородного происхождения и с более подходящими родственниками (Феодора была падчерицей императора Максимиана).
Но судьба смеялась над Еленой в последний раз. Новый римский император поручил своей матери править Вечным городом, оставив ее своим заместителем. А сам – двинулся дальше.
Вполне понятно, почему у Константина не лежало сердце к этому городу, некогда бывшему Caput Mundi, столицей мира. Для него Рим оставался полем боя. Через шесть лет после поражения Максенция Константин назовет Рим полным суеверий, а его культы – «пережитками диктатуры Максенция». День же победы Константина, 28 октября, отмечали как «День свержения тирана». Молодому человеку, который большую часть жизни провел, обходя рубежи империи, должно быть, вспоминались возможности Востока. Но сначала Константину нужно было убрать с дороги других претендентов на власть.
В 313 г. Константин устроил в Милане брак своей сводной сестры Констанции с Лицинием, бывшим тогда императором на Востоке, – с тем чтобы скрепить свой властительный союз. Но уже через три года в этом хрупком союзе почувствовалось напряжение, а Константин, как оказалось, все дальше и дальше вторгался в новые восточные земли Лициния. В 317 г. он дошел до Византия. Ситуация неизменно ухудшалась, и к 321 г. двое императоров отказались признавать консулов друг друга (а это высшая политическая должность, даруемая императором).
Константин, видимо, все больше склонялся к христианскому устройству вещей. В 323 г. 25 декабря, день рождения Непобедимого Солнца, Sol Invictus, бога, покровительствующего многочисленным воинам, стало днем рождения Христа.
Преследуя готов, Константин явно зашел на территорию Лициния, наступив ему на больную мозоль. А в 324 г., оказавшись в Фессалониках (ныне второй по значению город Греции), где страшной смертью умер Галерий, оставив по себе пустой мавзолей и арку, стоящую до сих пор в ознаменование начала конца единого Древнего Рима, Константин приготовился напасть на своего противника.
Они сошлись в Адрианополе, современном городе Эдирне в западной оконечности Турции. Историческое значение этого города для Стамбула и остального мира часто недооценивают. 3 июля, перейдя широкую и коварную реку Марицу и равнины, где сейчас цыгане выращивают розы и гладиолусы, два войска, две армии числом более 100 000 человек схлестнулись в сокрушительной битве.
Через несколько дней Константин, несмотря на полученные раны, погнал Лициния по дороге Виа Милитарис, которая шла севернее Эгнатиевой дороги, соединяясь с ней ответвляющимися тропами, по направлению к Византию, где он еще три месяца осаждал своего соперника. С помощью флота, который стоял в широкой бухте Фессалоников под командованием сына Константина, Криспа, Константин отогнал флотилию Лициния вдоль Дарданелл туда, где сейчас находится Галлипольский полуостров. Хотя флот Криспа был более чем вдвое малочисленнее, его более легким судам было легче маневрировать в проливе, и Крисп одержал решительную победу, разбив все корабли Лициния, за исключением четырех. Как уже доказала история, в ходе осады Византия можно истощить все запасы, поэтому находчивый сын трактирщицы вынудил Лициния принять генеральное сражение на другом берегу Босфора, в Хрисуполисе, «Золотом городе»{175}.
Наряду с Византием, Хрисуполис, который, как вы помните, в эпоху поздней Античности назывался Скутари, а сегодня Ускюдаром, – один из районов ныне широко раскинувшегося города, где недавно в связи со строительством метро проводились раскопки и где – весьма кстати – обнаружились археологические находки из золота. По оживленным дорогам, что по пересохшим речушкам Булбул и Кавус ведут к площади Ускюдар, сюда прикатили бурильные установки, экскаваторы и дренажные насосы, раскрыв тайны множества жизней. Поверх многочисленных открытий, сделанных за 48 месяцев раскопок, лежит аккуратная полоска бетона и краски.
Расчески, туфли, сандалии, бокалы – все эти вещи скрывались тут под слоем грунта. А еще, вопреки ожиданиям, в прибрежной глине в целости и сохранности уцелели пристани и порты, обгоревшие и покрытые битумом деревянные строения{176}. Обнаружилось любопытное захоронение, где покоились 80 мужчин и женщин – умерших в среднем в возрасте от 30 до 35 лет. У женщин руки скрещены на груди, у мужчин – на животе. Судя по множеству найденных неподалеку ракушек с дырочками, которые можно нанизать на нить и носить как украшения на шее, можно предположить, что они поклонялись Афродите или Артемиде{177}.
Как и следовало ожидать, в гавани, куда ведет идущий по Анатолии караванный маршрут, было найдено множество связанных с торговлей предметов: украшенные изображениями кораблей горшки, статуэтки путешественника с Востока, богини Кибелы, а также более поздние таблички с арабскими надписями, описывающими расположенную здесь торговую палату{178}. Благодаря воде с высоким содержанием сероводорода, которая, словно живая, потихоньку булькает, многие из этих ценных морских находок получают нечто вроде второй