Трире, ездил в Колонь, Бове, Отён, Шалон, Вену, Арль, Аквавиву, Сирмий (неподалеку от Брешиа), Милан и Рим.
Человек, совершавший такие походы, вовсе не намерен был просиживать свою карьеру в захолустных землях, где одни только неприятности, неделями идут дожди и обретаются неудачливые претенденты на трон. В 310 г. в Галлии Константин встретился с Максимианом. Максимиан якобы замыслил казнить «забракованного» сына Констанция, но Константина предупредили о заговоре, и он оставил вместо себя евнуха. Максимиан, как Константином и было задумано, убил евнуха, а Константин «предоставил» ему возможность совершить самоубийство.
Чтобы упрочить собственные притязания на власть, Константин восстановил родственную связь с победоносным, ставящим своей целью геноцид, Клавдием Готским, императором, который всему миру доказал, что Византий – город не варваров, а римлян. Это – цезарь, при котором Рим будет действовать с позиции силы. В 311 г. умер Галерий, и Константин с Лицинием объединили силы против Максимина Даза и Максенция. Константину рассказали, как Максенций (сын Максимиана) посмеялся над его портретом, отосланным в Рим после того, как Константина провозгласили цезарем, и назвал его «сыном потаскухи». По распоряжению Максенция в Риме снесли все статуи Константина. Конфликт был неизбежен.
Константин отправился на юг, а затем по Фламиниевой дороге напрямик в Рим. Через много лет противоборство этих тетрархов облагородят религиозными мотивами. Каковы бы ни были его политические или личные побуждения, Константин должен был знать, что эта борьба за территорию и за право распоряжаться образом Римской империи будет борьбой не на жизнь, а на смерть{163}.
Часть вторая. Константинополь
Константинополь времен Константина, примерно 337 г. н. э.
Константинополь времен Феодосия, примерно 450 г. н. э.
Племена «варваров», примерно 350–450 гг. н. э.
Глава 11. Битва у Мульвиева моста
312 г. н. э.
В полуденные часы дня, когда солнце начало уже склоняться к западу, – говорил василевс, – я собственными очами видел составившееся из света и лежавшее на солнце знамение креста, с надписью: «Сим побеждай!» Это зрелище объяло ужасом как его самого, так и все войско, которое, само не зная куда, следовало за ним и продолжало созерцать явившееся чудо.
Евсевий, «Житие Константина»{164}
Красивый, добротный сельский дом, который называют виллой Мальборгетто, у северной окраины Рима, пожалуй, не самое подходящее место для переломных видений. Но, судя по результатам археологических раскопок, именно здесь стоял лагерь Константина, когда он готовился к нападению на своего первейшего врага – Максенция. А по свидетельствам более поздних древних источников, именно здесь в конце октября 312 г. у будущего правителя Византия было видение о том, что он избран для спасения человечества. Значение этого сверхъестественного события – будь оно реальным или выдуманным – нельзя переоценить, ведь оно стало мифическим и религиозным фундаментом для основания Константинополя.
Официальный подход к самой концепции Римской империи скатился до низкопробнейшей демонстрации силы. После радушного приема в Йорке Константина женили на сестре Максенция, Фаусте, когда она едва ли вышла из детского возраста. На несколько лет между зятем и шурином воцарился хрупкий мир: Константин сосредоточился на охране границ, а Максенций осел в Риме. Однако вскоре их отношения разладились.
Константин разбил армию Максенция в Турине и Вероне, а затем обходным путем направился в Рим. Осада Константином своего родного города, укрепленного крепостными стенами и хорошо обеспеченного продовольствием, была бы бесплодной, но вспыльчивый Максенций принял необъяснимое и катастрофическое решение покинуть безопасные пределы Рима и встретить Константина с его войском снаружи, на поле между Фламиниевой дорогой и рекой Тибр. Двигала им гордыня, суеверия или попросту глупость? Как утверждали прорицательницы Сивиллы, в этот день враг Рима должен был быть повержен.
Толкователи сухо констатировали, что действия Максенция были непродуманной стратегией. На деле же он, пожалуй, поступил так от отчаяния. Во время недавних археологических раскопок обнаружилось, что на территории, которую контролировал Максенций, были возведены стены и частично вырыты рвы – казалось, он вел себя как человек, который полностью отдает себе отчет в способностях своего противника и оказывается припертым к стене – как в переносном, так и в буквальном смысле{165}.
По другой версии, когда Константин отправился на юг, готовясь к войне, цезарю и будущему императору явилось чудо. В небе перед ним неожиданно появился образ: ослепляюще яркое солнце, пересеченное пламенеющим, пульсирующим крестом. По свидетельствам, войска Константина тут же получили новое убранство, им было велено украсить щиты и знамена новой эмблемой, «знаком Господним».
По поводу этого есть любопытное предположение, что историческому факту языческого характера весьма кстати придали христианский характер. Многие самые свирепые воины из Константиновой auxilia (войска, изначально составлявшегося из чужеземцев, но к этому времени представлявшего собой пестрое собрание римских граждан и «варваров») были германцами. В эту эпоху «варваризация» римской армии была широко распространена, а в последние несколько десятков лет Константин орудовал, разумеется, на западных «варварских» землях. У некоторых из этих экстра-классных подразделений были щиты с изображением рун или двухголовых змей, которые, судя по описаниям в некоторых источниках, напоминали слегка перекошенный крест. Оба этих символа похожи на христограмму – монограмму из двух первых букв греческого имени Христа. Сказать, что на щитах изображен символ Христа, – выгодная уловка.
Так значит, божественное видение Константина – лишь выдумка? Быть может, видению Константина есть астрогеологическое объяснение? Например, солнечное гало над альпийскими ущельями или даже метеорит, создавший кратер в долине Сиренте в области Абруццо? Этот метеорит упал на Землю с ударной силой в тысячу тонн – силой, равной силе взрыва небольшой ядерной бомбы. Ударная волна и ядерный гриб, должно быть, представляли бы собой впечатляющее зрелище!
Символы на щитах племен Северной Европы, в том числе корнутов. Возможно, Константин превратил эти символы в христограммы. Кроме того, на императора якобы снизошло божественное послание: «In hoc signo vinces», т. е. «Сим победиши»