Авентине он поселился недавно. Из Сицилии, говорят, Главк. Жил долго где-то в римских окрестностях, скот воровал, путников грабил и убивал, а потом девку нашел и переехал к ней в дом, как раз на Авентин, там себе шайку сколотил. Усердствовал очень, когда били статуи Коммода, а после этого он на дома богачей переключился – грабит, разрушает все, хозяев убивает. Вигилы никак найти его не могут – к бабе его приходили, а его там уж и нет, они ее забрали к себе в караульню, а этот Главк напал на них, всех перебил и любимую свою освободил. Вигилы весь Авентин прочесали, всех перетряхнули, но опять никого не нашли.
Квинтиллиан подумал, что личные дела так его занимают в последнее время, что про Главка Цербера он пропустил мимо ушей. Хотя, если до императорского дворца слухи не дошли, городские когорты не побеспокоили, значит, опасность этого разбойника сильно преувеличена.
– А почему его Цербером прозвали?
– Говорят, что на плечах у него так сильно развиты мышцы, что вроде как еще по одной голове – справа и слева. Силен, словно Геракл, этот Главк. Прямо чудовище! Странно, что ты, господин, не слышал о нем. Наверное, твои товарищи знают…
– Какие мои товарищи? О чем ты, старик?! Знай свое дело – лечи зубы.
– Молчу, молчу! Прости, господин.
– Ладно, вот тебе деньги за помощь, я пойду.
– Не стоит благодарности, господин! Возьми свои деньги.
– Зачем отказываться от платы, когда она заслуженная? Думаешь, заплатив, я забуду твою доброту и, если что, не помогу тебе?
– А разве не так? – смиренно спросил Авл Приск.
Марк Квинтиллиан оставил плату, положил на плечо старика руку и вышел. Свежий зимний воздух показался ему необыкновенно приятным, почти вкусным, по сравнению с вонью, оставшейся позади. Марк порадовался, что его зубы здоровы и белы, как мрамор храма Юпитера.
Он подумал, что хорошо бы сейчас возвратиться в казармы, поесть, показаться профессиональному лекарю, лечь спать. Но это было бы слишком малодушно, ведь он обещал Марции ждать ее в храме Геркулеса. Глупо и бессмысленно, конечно, но он так сильно любит ее, что не может предать свое обещание. Пусть возможность ее прихода ничтожно мала, Марк все равно должен ждать.
Бычий форум находился неподалеку – всего несколько домов и алтарь Геркулеса отделяли рынок от западной полуокружности Большого цирка. Марка мало беспокоили россказни про разбойников, больше всего его донимали холод, голод и боль в ране. Узкие улочки между многоэтажными инсулами оказались совсем черны – сюда не проникал даже свет мелькавшей из-за туч луны. Марк Квинтиллиан пожалел, что с ним нет никакого оружия – если кого встретишь тут, в кромешной тьме, никто не поможет. Однако улочки он миновал спокойно. На верхнем этаже одного из домов кто-то приоткрыл ставень, и послышались брань и крики, мимо Марка пролетел вниз и разбился глиняный горшок, затем полетела и еще горевшая лампадка. Преторианец ругнулся на ссорящихся и продолжил путь, через минуту он вышел к алтарю Геркулеса.
В центре небольшой площади, окруженной невысокими колоннадами, стоял под крышей алтарь. Его украшали барельефы с Геркулесом. Рядом с алтарем преторианец увидел группу людей с факелами. Они о чем-то тихо переговаривались. Квинтиллиан прошел мимо колоннады, стараясь двигаться как можно более тихо, чтобы не привлечь к себе внимание. Он все больше понимал, что его безрассудство, подогреваемое страстью, до хорошего не доведет.
Ему осталось пересечь площадь рынка и зайти в храм, стоящий на его окраине. Квинтиллиан ускорил шаг, но тут услышал, что за ним бегут.
– Эй ты, остановись! – услышал он позади себя.
Можно было бы, конечно, закричать, прося помощи, возможно патрули вигилов неподалеку, но даже сама эта трусливая мысль стала ему противна, и Квинтиллиан решил, что лучше умрет, но не станет вопить. Он преторианец и останется им до конца. Он шел, не оглядываясь, но преследователи уже оказались у него за спиной.
– Ты что, оглох, сын шлюхи?! – окрикнули его.
– Отдавай деньги и иди спокойно дальше! – сказал другой голос.
Квинтиллиан резко обернулся и неожиданно для нападавших мощным ударом кулака сбил с ног первого. Второго Марк схватил за горло и резко дернул на себя. Хрипя, разбойник свалился к его ногам, дергаясь и пытаясь судорожно вдохнуть через сломанный кадык. За первыми разбойниками побежали к Марку и остальные – их было шесть или семь человек. Впереди всех бежал рослый широкоплечий мужчина с бородой.
Преторианец не бросился к храму Геркулеса, зная, что разбойники не станут чтить святилище и просто убьют его там. Он пошарил по телам двух поверженных врагов и взял у них по кинжалу. С таким оружием можно защищаться.
Разбойники окружили Квинтиллиана, но, видя, что он вооружен, пока не подходили близко.
– Ты кто такой? – пробасил главарь, тот самый широкоплечий и бородатый.
– Я римлянин, а ты кто такой? – смело ответил Квинтиллиан.
– А я из Акраганта, слыхал про такой город?
– Сицилиец, значит.
– Да, смотрите, друзья, нам умный попался. Ну что, умник, деньги есть? Ты ножички брось и деньги отдай.
– А потом?
– А потом мы подумаем, что с тобой делать.
– Тогда какой мне смысл бросать кинжалы, если вы не обещаете меня отпустить?
– Ты поговори еще! Давай быстро кошелек!
Квинтиллиан вздохнул, прикусив губу, оглядел Бычий рынок, тонущий во мраке. Силуэт большого бронзового быка, привезенного с острова Эгина, и установленного на постаменте в центре площади рынка, зловеще смотрел в его сторону. Над холмом Палатин возвышались огромные императорские дворцы. Где-то там заветная комната, где спит Марция. Квинтиллиан знал, что больше никогда не увидит ее, он приготовился умереть. В черном небе Юпитер ждет своего героя, Геркулес, которого Марк всегда почитал, встретит его и проводит к берегу Стикса. Отец, погибший в маркоманских войнах Марка Аврелия, ждет его. Дед, умерший неподалеку отсюда, в Большом цирке, когда обрушились переполненные деревянные зрительские места и больше тысячи римлян погибли, он тоже ждет.
– Главк! – крикнул Квинтиллиан. – От тебя, что ли, доносится запах мочи? Обоссался от страха! Тебя, говорят, Цербером кличут? Да ты шавка.
Главарь разбойников бешено заревел и прыгнул на Квинтиллиана. Остальные разбойники также бросились на преторианца со всех сторон.
Квинтиллиан не терял сознания. Он приподнял голову и увидел, что рядом с ним валяются два убитых им разбойника. Остальные стояли над ним и тихонько зло посмеивались. Преторианец лежал наполовину раздетый, весь покрытый кровью из многочисленных ран и ссадин.
– Кроме десяти денариев у него ничего нет, – проворчал один из разбойников. – Я его видел недавно возле цирка, он заходил к зубодеру Приску. Может,