привезу, посуду, одеяла. Что еще холостому мужчине нужно? Телевизор? Вот телевизора нет, но у соседей есть. Соседи здесь гостеприимные. Они, правда, сейчас тут не живут, но появятся. Со дня на день появятся.
– Со дня на день? – Богданов усмехнулся. – Это значит, через месяц или через год?
– Может, и год. Трясло Ташкент, дома пострадали. Центр отстроили, нас оставили. Своими силами ставим, потому долго, – объяснил таксист. – А вам плохо ли? Хочешь спи, хочешь гуляй, никто не расстроится, ругаться не будет.
– Куда гуляй? Тут на сто километров ни одной живой души. Как отсюда гулять? На чем?
– А Карим-ака на что? Позвонил, позвал – я и приехал.
– Позвонить было бы неплохо, только вот откуда?
– В магазине есть телефон, – Карим подошел к окну, ткнул пальцем в одноэтажное строение, выкрашенное в серо-синий цвет. – Видишь дом? Там магазин, лавка по-нашему. Почти что дома телефон, пару метров пройти.
– Нет, Карим, вези нас обратно, – заявил Дубко и направился к дверям.
– Куда же вы обратно? В аэропорт?
– К свояку вези.
– Да какой там свояк? Седьмая сыворотка на катыке! – Карим театрально закатил глаза. – Здесь живите, довольны останетесь.
– Мы остаемся, – вдруг выдал майор Богданов. – Вези свои тюфяки, Карим-ака. За отсутствие удобств с тебя обед.
– Будет вам обед, гости дорогие! – Карим повеселел. – Плов привезу, настоящий узбекский. Пальцы оближешь.
Карим поспешно удалился, боясь, что гости снова передумают. Как только остались одни, Дубко возмущенно произнес:
– Зачем ты ему потакаешь? Здесь же невозможно жить!
– Мы сюда не разлеживаться приехали, – напомнил Богданов. – А для наших нужд этот дом подходит идеально. Местность пустая, и до центра близко.
– Близко-то близко, но не сразу выйдешь. Вон как дорога петляет.
– Ничего, привыкнем.
Карим вернулся буквально через полчаса. Привез все, что обещал, включая ароматный плов в тяжелом казане, большую булку хлеба и азербайджанский чай на развес. Вместе с продуктами выложил на стол клочок бумаги с номером телефона, по которому его вызывать, если нужно куда-то ехать. Поинтересовался, не нужно ли уже куда-то «дорогих гостей» отвезти, получил отказ и снова уехал.
После всех утренних перипетий до встречи с Солодовниковым и Кульпой оставалось два часа. Встреча была назначена в Музее кустарных ремесел, вернее в лавке с сувенирами, и идти туда предполагалось одному представителю группы. Сверившись по карте, посчитали, сколько времени займет пешая прогулка. Решили, что к музею пойдут вместе, а в лавку пойдет Богданов. Он передаст второй группе адрес дома, где они поселились. Если же у Солодовникова и Кульпы есть более уединенное место, значит, первую встречу проведут там.
Музей кустарных ремесел оказался довольно востребованным среди гостей столицы Узбекистана. В полдень в кассах – самый наплыв посетителей. Школьники и пенсионеры, иностранные туристы и гости из соседних республик – посетители на любой вкус, в такой толпе затеряться нетрудно. Купив билет, Богданов для вида походил по залам, полюбовался на вышитые вручную тюбетейки, ювелирные украшения, оценил качество старинных ковров, после чего прошел в сувенирную лавку. Здесь народу оказалось даже больше, чем у билетных касс, каждый хотел приобрести что-то на память о своей поездке. Продавщицы, молодые узбечки, бегали от прилавка к прилавку, практически не останавливаясь, так много было желающих воспользоваться их услугами.
Богданов встал по левую сторону от прилавка, сделав вид, что его заинтересовали разноцветные тюбетейки. Сам же он в это время оглядывал магазин. Андрея Солодовникова он увидел спустя десять минут. Тот неспешным шагом прошел в магазин и начал двигаться вдоль прилавка в направлении к Богданову. Майор положил на место тюбетейку и в свою очередь стал продвигаться ближе к центру прилавка. Когда они поравнялись, Солодовников поднял глаза на майора и как бы случайно толкнул его.
– Простите, уважаемый, я вас не заметил, – негромко произнес Солодовников, обошел Богданова и продолжил движение.
Майор подозвал продавца, купил тюбетейку зеленого цвета, расплатился и вышел.
– Скажите, в музее есть уборная? – спросил он смотрительницу музея.
– По коридору и налево, – заученно произнесла та.
Богданов прошел в указанном направлении. В мужском туалете было пусто, тем не менее Богданов прошел в кабинку и запер дверь. Только после этого он сунул руку в карман брюк и достал оттуда листок бумаги, профессионально подброшенный ему Солодовниковым. На листке был написан адрес и проставлено время. Прочитав, майор разорвал листок на мелкие клочки и смыл в унитаз. В музей он больше не пошел. Вышел на площадь, подал сигнал Дубко и свернул в боковую улочку.
– Как все прошло? – догнав майора, спросил Дубко.
– Солодовников приходил, дал адрес. Встреча через час.
– Отлично. Надеюсь, недалеко.
– Прилично. Посмотрел в музее на карте. Нам на Алайский базар, сувенирная лавка в третьем ряду. Ориентир – кошки.
– Что? Снова сувениры? Похоже, Солодовников и Кульпа основательно здесь прижились. И что за кошки еще?
– Видимо, редкий сувенир, – пожал плечами Богданов. – По крайней мере, я на это надеюсь. Не представляю, как найти нужную лавку сувениров на рынке сувениров.
– Разберемся, Слава. Как добираться будем?
– Придется брать такси.
– Ладно, Слава, пошли машину ловить.
Выбор места встречи Богданов и Дубко оценили сразу же, как только попали на базарную площадь. Вот уж действительно: если тебе нужно затеряться в толпе, да так, чтобы ничем не выделяться в толпе даже среди местного населения, Алайский базар – идеальное место. В половине второго здесь яблоку негде было упасть, фраза «продираться сквозь толпу» здесь имела прямой смысл. Богданову и Дубко приходилось прикладывать усилия, чтобы толпа не унесла их за собой в том направлении, куда двигалась. А двигалась она непрерывно, словно мощный водяной поток. Каким-то образом в непрерывном потоке люди успевали торговаться, покупать и продавать, и при этом получать неподдельное удовольствие.
Лавку с ориентиром кошки они нашли на удивление быстро. Кошки, три глиняных великана, стояли на переднем плане лишь в одной лавке, так что не ошибешься. Однако за прилавком ни Кульпы, ни Солодовникова видно не было. В лавке хозяйничал долговязый узбек преклонного возраста, не слишком старательный, судя по тому, как редко к нему подходили покупатели. Остановившись возле нужной лавки, Богданов обратился к продавцу:
– Красивые кошки. Что хочешь за них, отец?
– Дорого, – лениво ответил узбек, даже не повернув головы в сторону потенциальных покупателей.
– А если подешевле?
– И так дорого.
– Это окончательная цена? – Майор произнес стандартную в таких случаях фразу, вспомнив, чему его учил знакомый узбек, когда он с женой решил провести в Ташкенте отпуск.
– Зачем кошки? Возьми халат, – продавец наконец заинтересовался покупателем. – Смотри, отличный халат, яркий! Тепло будет, прохлада будет. А то что! Руки сгорят, сморщатся, жена любить