новые возможности. Ты мог бы и поблагодарить.
Грэм упрямо молчит. Надежда, что все происходящее — просто сон, гаснет с каждой секундой. А голос Короля, бархатистый и чарующий, становится совсем гипнотическим:
Ты так похож на меня. Я и представить не мог, что сын смертного мира может быть равен сидам. Я отдам тебе все сокровища, только подчинись...
Сокровища… это звучит заманчиво, но в мозгу Грэма огромной птицей бьется одно лишь слово — опасность! Стоит только дать слабину, чуть склонить голову перед бессмертным, и произойдет непоправимое. Неизвестно откуда, но Грэм знает это.
Король тоже знает. Он нетерпеливо взмахивает рукой. Широкое одеяние на мгновение застилает Грэму глаза, а в следующую секунду из тронного зала он переносится на балкон дворца. И неизменно рядом проклятый фэйрийский Король.
— Я не должен был помогать тебе! — хочется быть яростным, но свой голос юноша слышит жалким и виноватым.
Ты сам не понимаешь, что говоришь, сокровище, — роняет Король, точно мудрый родитель капризному отпрыску. — Посмотри вокруг, это все может быть твоим.
Грэм против воли осматривается. Лес отодвинулся дальше, и теперь юноша ясно видит туманную границу между миром людей и бессмертных. А внизу простирается цветочный сад, наполненный ароматами и пением незримых птиц. Против воли Грэм глубоко и расслабленно вдыхает.
«Мне нравится», — думает он, и мысль почти не вызывает ужаса.
Он вздрагивает. Голову тут же наполняет зудящий звук, постепенно превращающийся в нудный визг
Подчинись! Подчинись! Подчинись!— и это приводит в чувство.
— Нет! — кричит юноша.
Король лишь вздыхает.
Я подожду. Пока ты не в моей власти, но ты придешь.
«Все же, сон! — с ликованием думает Грэм. — Это скоро закончится. Я приказал ему уйти, и он обещал. А это... это я выдержу».
Король берет его за руку, больно и крепко. Грэм рвется в сторону, но это только заставляет его потерять пол под ногами. Он ожидает падения, но переносится в новое место в очередной раз. Теперь вокруг совсем мрачная чаща.
Я покажу тебе... — слышит Грэм рядом голос невидимого Короля.
Юноша ступает вперед в почти полной темноте, наощупь, сам не понимая, зачем должен идти. Пробирается через бурелом, невозможный в этой Волшебной стране бессмертных, стремясь выйти на простор и свет.
Впереди действительно становится чуть ярче, но это не солнце, а скорее огонь. Точно кто-то зажег костер в ночи. Короля рядом нет, но его голос продолжает звучать в голове юноши:
Я был готов дать тебе многое, а тебе все не то. Но долг крови-то ты не отвергнешь. Смотри же…
Грэм выходит на пламя. Перед ним большая круглая поляна, освещенная не костром, а сияющими каплями огня. Они осыпают деревья вместо листьев, висят прямо в воздухе, и юноша снова чувствует под кожей разгорающийся жар.
Посреди поляны — огромный каменный постамент. Сложно разобрать, но на таком можно с легкостью уложить пятерых крепких мужчин. Что-то тянет Грэма подойти ближе, все осмотреть. Он делает несколько шагов к постаменту...
Строение похоже на древний алтарь, сложенный из темных каменных плит. Время, если оно есть в этом мире, не пощадило его — камни потрескались от дождя и ветра. Можно долго гадать о предназначении этого постамента, но глаза выхватывают одну деталь, и спину Грэма продирает мороз. В каменные плиты неведомым колдовством вплетены цепи, кончающиеся оковами. Чтобы ни было сейчас перед Грэмом — это место пыток и казни. Юноша отшатывается.
Король возникает за спиной внезапно, подхватывает Грэма за плечи и удерживает на ногах. Прикосновения бессмертного легки и от этого еще более отвратительны. Юноша отстраняется.
— Что это? — спрашивает он с отвращением.
Я рад, что тебе нравится. — Король будто намеренно игнорирует явные эмоции юноши. — Черный Алтарь создан давно, еще моими родителями, по пророчеству предков. Это средство свободы моего народа. И твоего тоже, сокровище мое.
— Что это значит? — спрашивает Грэм одними губами, желая и боясь ответа.
Алтарю нужна кровь, — отвечает Король буднично. — И я только недавно узнал, чья именно.
— Моя? — вопрос срывается с губ раньше, чем Грэм может понять его смысл.
В конце концов, это только сон, безумный кошмар, вызванный ночной духотой или зарождающейся в теле болезнью. Но Король мягко смеется.
Что за идеи, сокровище? Ты мне нужен живым, и ты будешь жить долго. Очень долго. Я расскажу тебе легенду. Когда-то давно, когда на земле еще царили Туата, а предки смертного племени не знали огня и металла, волшебный народ оскорбил Богов. Их королева, самая гордая и величавая, захотела мести, но непростой. Она пожелала, чтобы бессмертных унизили простые люди, которые так же отличались от сидов, как и сами сиды от богов. Прочие Туата посчитали это справедливым.
Боги создали камень, который должен был достаться самому сильному, самому великому среди смертных. Король сидов попросил о милости, и, как ни странно, к нему прислушались. По его просьбе камень был спрятан на изнанке мира, дожидаясь своего истинного владельца. И мой народ поверил, что этот срок не наступит никогда, ведь смертным не было пути в тот мир. Но мы ошибались.
Моим родителям был дан талант прозрения будущего. Они увидели, что камень обретет первого владельца и других после него. Они построили этот алтарь, до конца не осознав, зачем он. Это знание открылось уже мне.
Король зловеще замолчал
Жертва. Проклятому камню нужна кровь. И я знаю, чья, — закончил он.
Грэм ринулся прочь от каменного постамента, не разбирая дороги. Ноги путались в высокой черной траве. Хотелось назад, в привычный солнечный мир, домой, к друзьям… и к...
«Элли!» — крикнул он беззвучно.
Темнота вокруг треснула со звуком рвущейся ткани. Грэм ощутил рывок, точно чья-то рука схватила его за запястье и выдернула из-за пелены тумана...
Грэм проснулся на измятых простынях, жадно вдыхая прохладный воздух от распахнутого окна. Доминик тряс его за плечо:
— Эй, ты кричал во сне. И горишь весь, ты заболел?
Грэм недовольно стряхнул руку соседа.
— Все в порядке,— ответил он, накрывая бедра одеялом. — Жарко просто, хорошо, что окно открыл.
✧☽◯☾✧ Ночь с 31 мая на 01 июня ✧☽◯☾✧ Школа «Хизер Блоссом» ✧☽◯☾✧ Общежитие первого курса ✧☽◯☾✧ Комната Элинор и Брианны ✧☽◯☾✧
Элли редко видела сны, или она просто не запоминала их. В раннем детстве ей снились в основном кошмары, а в последние несколько лет уже практически ничего. Она словно проваливалась в черную дыру и выныривала из