— Это я от нее отказался, — спокойно ответил Мэтт, уверенный в том, что поступил правильно.
Лицо брата вытянулось от удивления.
— Какого черта ты это сделал?
— Оказалось, что Лэрримор дедушка Сюзанны. После одного неприятного случая, произошедшего несколько лет назад, она от него отдалилась. Увидев ее со мной вчера вечером, он выдвинул условие. Сказал, что, если я уговорю Сюзанну помириться с ним и его женой, он заключит договор с «Кинсейд груп».
— Значит, ты встал на сторону Сюзанны? — Брови Эр-Джея взметнулись.
— Я не готов манипулировать людьми ради выгодного контракта. К тому же у нее действительно были веские причины разорвать с ним отношения.
— Вижу, эта Сюзанна тебя зацепила. Какие у тебя планы на ее счет?
— Никаких планов, — произнес Мэтт с обманчивым спокойствием. — Она уехала.
— Как странно. — Эр-Джей откинулся на спинку кресла и соединил руки в замок за головой. — В тот день в больнице мне показалось, что между вами что-то есть.
— Было, но уже закончилось, — ответил Мэттью, потупившись.
— Это из-за Грейс? Ты все еще ее любишь?
Мэтт резко поднял голову. Похоже, Сюзанна не единственная, кто так думает.
— Мы с Грейс собирались развестись, — признался он. — Мы перестали любить и понимать друг друга задолго до ее смерти.
Брат опустил руки и изумленно уставился на него:
— Боже мой. Я понятия не имел. Все это время я думал, что ты запрещаешь себе жить дальше, потому что тоскуешь по ней.
Мэтт нахмурился:
— Что значит, запрещаю себе жить дальше?
— Ты делаешь все то же, что и раньше, но словно по инерции, без огонька. Только общение с Флинном доставляет тебе радость. У меня такое чувство, будто вы с Флинном ждали кого-то, кто заполнит пустоту, образовавшуюся в вашей жизни после смерти Грейс.
Внезапно ему стало трудно дышать, и он расстегнул воротник рубашки. Резко поднявшись, Мэтт подошел к кулеру в углу кабинета и налил себе воды. Сюзанна сказала ему, что он думает, будто не заслуживает любить снова. В глубине души он знал, что это отчасти правда. Они с Грейс не успели оформить развод. На момент ее гибели он официально оставался ее мужем, хотя на самом деле они уже давно были друг другу чужими. Весь последний год он жил как в аду, мучимый чувством вины. Оно запрещало ему радоваться жизни, испытывать новые ощущения, и он словно замер на месте в ожидании чего-то.
Повернувшись, он обнаружил, что брат наблюдает за ним.
— Ты уже прочитал письмо отца? — спросил его Эр-Джей.
Удивительно, но он не испытал привычного раздражения при упоминании о письме. Наверное, ему действительно пора его прочитать.
— Увидимся позже, — сказал Мэтт, направляясь к двери.
Войдя в свой кабинет, он сразу выдвинул второй ящик стола, достал из-под бумаг конверт, который не видел со дня оглашения отцовского завещания, вскрыл его и, вынув из него листок бумаги, прочитал:
«Дорогой Мэттью!
Я медлил с написанием этого письма, потому что знал, что ты больше всех во мне разочаруешься. Ты имеешь право меня судить. Ты знаешь, как сложно быть отцом. Знаешь, что родители хотят дать своим детям все самое лучшее. Когда родился Флинн, ты посвятил ему всего себя, а после смерти Грейс ты стал для него не только отцом, но и матерью.
Различие между нами состоит в том, что ты стал для Флинна лучшим отцом, чем я для любого из своих детей. Особенно я подвел Джека. Я скрывал от вас его существование все эти годы, и вы узнаете о нем, когда меня уже не будет в живых.
Все, о чем я могу сейчас тебя просить, это о прощении. Все, что я могу тебе предложить, это слова извинения. Если ты меня не простишь, я тебя пойму. Знай, что я люблю тебя и горжусь тобой.
Папа».
Эмоции, охватившие его, были такими сильными, что у него сдавило горло. Он такого не ожидал. Он думал, что в этом письме будут сплошь оправдания и просьбы подружиться с Джеком и Аланом, а оно оказалось проникнуто любовью и восхищением.
Но его отец ошибся. Его, Мэтта, вряд ли можно считать образцовым родителем. Он совершил ошибку, позволив Флинну привязаться к Сюзанне, а затем отпустив ее.
Сюзанна.
Она сказала, что он окружил себя и Флинна секретами, и была права. Он злился на своего отца за то, что тот скрывал существование внебрачного сына, в то время как сам никому не говорит, кто в действительности биологическая мать Флинна.
Мэтт подошел к окну, из которого открывалась панорама Чарлстона.
— Прости, Грейс, — прошептал он, глядя на белые облака, — но я так больше не могу. Я не могу допустить, чтобы Флинн тоже рос, окруженный секретами.
Он должен сказать своим родным, что Сюзанна биологическая мать Флинна. Необходимо, чтобы она при этом присутствовала и все подтвердила.
Достав из кармана мобильный телефон, он набрал ее номер.
Только Сюзанна вошла в свою квартиру и отпустила ручку чемодана на колесиках, как зазвонил ее мобильный. Достав его из сумочки, она, не глядя на дисплей, нажала кнопку соединения и поднесла его к уху. Когда она услышала свое имя, произнесенное до боли знакомым голосом, ее сердце бешено заколотилось.
— Мэттью? У вас что-то случилось? Что-то с Флинном?
— С ним все в порядке. Он сейчас с моей матерью.
— Слава богу, — произнесла она, чувствуя невероятное облегчение.
— Но я бы хотел, чтобы ты вернулась в Чарлстон для одного дела.
Если он сейчас начнет ее уговаривать, хватит ли ей духу сказать «нет»?
— Мэттью…
— Я не хочу, чтобы Флинна окружали секреты, — решительно заявил он. — Я собираюсь сказать своей семье, что Грейс не была его биологической матерью. Что в действительности ты его мать. И я хочу, чтобы ты при этом присутствовала.
Чувствуя, что у нее подкашиваются ноги, Сюзанна добрела до ближайшего стула и опустилась на него.
— Что заставило тебя принять это решение? Ты говорил, что никогда не нарушишь клятву, данную Грейс.
— Мои обязательства по отношению к Флинну важнее обещания, данного Грейс. Я собираюсь поступить так, как будет лучше для моего сына. Сначала я поговорю с остальными, а он все узнает, когда немного подрастет.
Флинн узнает, что она его биологическая мать!
В ее душе затеплился огонек надежды, но она потушила его, прежде чем он превратился в пламя. Что почувствует Флинн, узнав, что у него есть еще одна мама, которая с ними не живет? Позволит ли Мэтт ей общаться с мальчиком?
— Должно быть, это было непростое решение, — произнесла она, гадая, что так внезапно заставило его передумать.
— Меня к нему подтолкнули.
— Кто?
— Ты. Эр-Джей. Мой отец. — Прежде чем она смогла спросить, как он получил совет от своего покойного отца, Мэтт спросил: — Ты приедешь?