Читать интересную книгу "Тьма. Том 1 и 2 - Лео Сухов"

пусть идёт практику проходит! — обрадовался мужчина, хлопнув меня по плечу.

— А он не может: ему надо первый курс за месяц пройти! — Мария скрестила руки на своём третьем размере. — А мне его надо заселить и обучить!

— Может, вечером? — оставив в покое моё плечо, мужчина умоляюще сложил руки перед грудью.

— Кость, ну я, правда, не могу… — устало откинулась на спинку кресла Малая. — Ну сам видишь: вот, прислали сегодня с утра. И всё… Либо я его зачисляю, и тогда куда я его одного сейчас оставлю… Либо…

То, каким взглядом она меня смерила, мне очень не понравилось. Я даже успел отрицательно помотать головой. Но, видимо, возражения были бесполезны.

— … Да! — сказала она и, встав из кресла, процокала к шкафу.

Внутри шкафа обнаружился сейф. Мария Михайловна принялась старательно вводить код, искоса поглядывая на меня:

— Воевал, значит… Стрелковку сдашь….

Дверца сейфа открылась. А через секунду мне в лицо уже буквально летела кобура с пистолетом внутри.

— Всё, Федя! Ты на практике! — заявила Мария, убедившись, что «посылку» я поймал не щами, а руками.

И уже внимательно осматриваю.

— Маша, да ты совсем рехнулась⁈ — возмутился её гость. — Ребёнку — пистолет?

— Этот ребёнок жнеца завалил! — отрезала Мария Фёдоровна. — И ещё пару дней назад на первом ряду воевал.

Константин удивлённо посмотрел на меня, а я повторил уже привычное, но железобетонное оправдание:

— Жнец был махонький! Притомился…

— А разрешение у Феди есть? — всё ещё недоверчиво уточнил Константин.

— Есть! — гордо кивнула Мария Михайловна и ткнула в себя пальцем: — Я его разрешение!

— Маша, ты нас под монастырь подведёшь! — сокрушённо покачал головой Константин.

— Костя, тебе след нужен или формальности? — сердито сузила глаза Мария Михайловна. — Федя, ты пистолет опознал?

— Да, это «цыцка», — кивнул я и, спохватившись, исправился: — Пистолет Цыцеронова, калибр 7.5. Магазин — пятнадцать патронов.

— Отлично! Слушай сюда! Это Костя, он старший следователь из Тёмного Приказа по нашему городу. Костя — знакомься, это Федя, мой учащийся и помощник. Федя, во время учёбы я — госпожа проректор Мария Михайловна. А на практике я — Мария, очень хороший специалист по «теньке» и очень плохой стрелок. Поэтому сейчас ты подпишешь соглашение о неразглашении, прицепишь кобуру себе на пояс и станешь моей тенью. Я буду работать, а ты… А ты будешь смотреть, восторгаться и защищать! Понятно?

В голосе Малой снова послышались нотки нашего сотника. Я даже бессознательно встал по стойке смирно, но был остановлен проректором:

— Федя, солнышко, давай без царской армии!

— Тогда понятно, — ответил я, тут же без команды выполнив «вольно».

— Господь Всемогущий и Милосердный… Куда я попал? — пробурчал старший следователь Костя.

В этот момент мимо нас вихрем пролетела Мария, уже вооружённая сумочкой и пиджаком. И почему Костя, взывая к высшим силам, смотрел именно на меня, я ответить не мог.

Зато мог развести руками, выказывая полную с ним солидарность.

— Пойдём, Федя… Я там машину заблокировал. Надо успеть открыть, пока Маша дверь не вырвала… — вздохнул следователь.

Не успели мы выйти из кабинета, а Мария уже успела заскочить по пути ещё куда-то. И теперь в её руках виднелась стопка листов. Видимо, то самое соглашение о неразглашении, которое мне предстояло подписать.

Правда, останавливаться она не стала: всё так же летела вперёд, цокая каблучками. Пришлось прибавить шагу. Догнали мы её только возле машины. Меня впихнули на заднее сиденье, всучив заодно ту самую стопку листов и ручку. И я даже начал сей документ читать, но был прерван очередным проректорским повелением:

— Живо подписывай! Нам ещё в курс дела входить!

— А как же… — попытался возмутиться я.

Хлопнула передняя дверь, впуская в салон Константина.

— Кость, ну как так? Впервые за шесть лет попался ученик, который читает важные документы, прежде чем их подписывать, и именно сейчас это не вовремя⁈ Ну вот как⁈

— Федь, не думай, подписывай! — со вздохом бросил мне спереди Костя. — Оно стандартное, потом почитаешь. Всё равно без подписи нам тебя даже с собой брать нельзя…

— Ну ладно… Но смотрите: если что, это на вашей совести! — не стал я артачиться и приступил к расстановке автографов.

Пока я корпел над этим делом, Мария, как минимум, трижды оглядывалась на меня, каждый раз нетерпеливо восклицая:

— Всё уже?.. Ну?.. Да давай!..

— Маш, не суетись. Всё равно ехать за город, неблизко… — Костя улыбнулся.

А я чуть не пропорол бумагу — так быстро ставил автографы на последних страницах — и, наконец, отдал соглашение Марии. Что примечательно, проверять, всё ли подписано, она не стала. Сразу повернулась к водителю и приказала, махнув ладошкой:

— Всё, давай, Кость, вещай!

— В общем, нашли мы одного потеряшку… — проговорил Константин.

— Жив? — уточнила Мария.

— Ага, в семи частях, рассованных по пакетам, — кивнул Костя, подпустив сарказма в голос.

— Точно семь? Не восемь? — деловито переспросила Мария.

— Точно семь… Буквально отбили мешки у того, кто вёз их закапывать, — хмуро подтвердил Костя. — Повезло.

— Ой-ой… — прокомментировала Мария.

— Городовые все живы, но гадёныш их приложил от души, — пояснил Костя. — Федя, ты про пропавших гражданских слышал?

— Читал в газете, — кивнул я.

— В общем, тут дело такое, мы одного нашли! — объяснил Константин, видимо, для непонятливых. — Правда, уже не совсем живого… Да и не очень целого. Да и нашли случайно… Но это первая зацепка во всём деле!

— А что он разделён на семь частей, а не восемь… Это почему-то важно? — уточнил я.

— Ага, это ритуалистика Тьмы, — ответила Мария. — У нас тут где-то бродит тёмный. Прямо-таки полноценный тёмный. И делает куколки. Знаешь, что это такое?

— Нет, — признался я.

— Если коротко, тёмные умеют подчинять себе обычных людей, — поведал Константин. — Подчинение мягкое. Почти незаметное. Такой человек живёт обычной жизнью, ходит на работу, детей в парк водит… А потом — раз! — и у него уже развивается чёрное сердце. Только не такое, как у нас или как у тёмных. А такая, знаешь, ознакомительная версия. И вот он уже побежал служить своему хозяину.

— Значит, надо найти хозяина, так? — догадался я.

—