— Прости. — Он молча обругал себя. — Я пообещал себе, что ничего этого не будет. И не смог сдержаться.
Нэнси закусила губу.
— Ты меня совсем не помнишь. Не помнишь, что было между нами. Ты наняла меня, чтобы разыскать ребенка, а вовсе не для того, чтобы… Прости.
— Ты не виноват. Я хотела… — Она отвела взгляд. — Я решила, что поцелуй поможет мне вспомнить…
Но надежда оказалась напрасной. Как и другие надежды, она растаяла как дым.
Ведь Сэм тоже надеялся, что она его вспомнит, вспомнит, как хорошо было им вместе. Надеялся, что она поймет: пока они рядом, им не страшны любые невзгоды.
Теперь все закончилось. Сэм боялся одного: вдруг уже слишком поздно спасать их дочь? «Нашу малышку», как назвала ее Нэнси.
— Давай поедим, — проговорил он.
Нэнси кивнула. Он подвинулся, пропуская ее к столу.
За едой они сидели молча, у обоих не выходил из головы этот поцелуй.
Наконец Сэм нарушил молчание.
— Ты не сказала, что Лестеровский институт основал Харлан Нельсон. Твой муж.
— Я думала, ты знаешь. Это важно?
Как знать? Но он повсюду натыкается на доктора Нельсона.
— Я вымою посуду.
— Не надо, — сказала Нэнси. — Я сама все вымою. — Она подавила зевок.
Должно быть, здорово вымоталась за этот день.
— Иди лучше спать. Я сам справлюсь.
Она метнула испуганный взгляд в сторону лестницы.
— Не волнуйся ты так! Я рядом. Буду внизу, в спальне. Если понадоблюсь, зови! Выспись хорошенько! Завтра мы поедем к доктору Пламмеру. Или ты хочешь ехать одна?
— Нет, — быстро сказала она. — Пожалуйста, не бросай меня.
Он кивнул. Ему хотелось подбодрить ее, но в голову лезли одни мрачные мысли. И вообще, как любой мужчина, он привык утешать женщину не словами, а делами.
— Спи спокойно.
Она поднималась по лестнице, Сэм смотрел ей вслед и ругал себя за то, что плетется в хвосте событий. Нужно действовать, нужно перехватить инициативу. А он не придумал ничего лучше визита к психиатру.
На полпути Нэнси вдруг остановилась и повернулась к нему.
— Спасибо, — тихо сказала она.
За что она его благодарит? Ведь он ничем ей не помог. Больше того, сам растерялся и не знает, что делать.
— Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — откликнулся он, понимая, что это всего лишь слова.
Она исчезла за дверью спальни. Сэм проводил ее взглядом, всем телом испытывая непреодолимое желание. Как ему хотелось снова увидеть Нэнси Баркер, вернее Джеки Хардгрейв, которую он так хорошо знал! Впрочем, пора забыть это вымышленное имя. Ее настоящее имя Нэнси Баркер.
Сегодня, совсем недавно, когда он поцеловал ее, ему показалось, что та Нэнси возвращается. Но, наверное, он принял желаемое за действительное.
Проклятье! Шею свернуть мало тому, кто такое с ней сотворил. С ней, да и с ним тоже. Какое счастье, что она вернулась к нему! Наверное, сыграли свою роль прежние воспоминания.
Если кто-то и впрямь в состоянии контролировать ее рассудок, не может ли произойти так, что они снова ее уведут и она уже больше не вернется к нему? Она исчезнет, как исчез их ребенок, и он больше никогда ее не увидит.
Ему вспомнилась Айрин. Она из кожи вон лезла, лишь бы убедить Нэнси вернуться в клинику. С чего бы это вдруг такое усердие? Старуха считает ее безнадежно больной или опасается, что к ней начала возвращаться память, а это грозит ей самыми серьезными последствиями?
Эти мысли не давали ему покоя. Возможно ли, что Нэнси закодировали?
Похлопав себя по карманам, Сэм достал записную книжку, отыскал в ней номер Рика Валенти и снял трубку.
Рик Валенти был большой поклонник теории заговоров. Заговоры мерещились ему повсюду. Поискам темных сил он отдал лет двадцать жизни. Верхом его достижений было открытие, что правительство разработало особую программу для управления погодой. Все это, разумеется, была ерунда, но к кому еще можно обратиться по поводу манипуляций с сознанием, Сэм не знал.
Они с Сэмом были не то чтобы друзья, но время от времени общались. Но, услышав в трубке после двадцатого гудка голос Рика, Сэм на всякий случай представился.
— Привет! Это Сэм Донован, Рик. Ты меня помнишь?
— А то! — В голосе Рика слышалась такая неподдельная радость, будто Сэм только что сообщил ему, что он, Рик, выиграл в лотерею тысяч десять баксов. Что, согласно его теории заговоров, невозможно, поскольку все выигрыши в ней заранее распределены. — Как дела?
— Спасибо, нормально. — Сэм решил сразу перейти к делу. — Что тебе известно о манипуляции сознанием?
— Лучше спроси, что мне об этом неизвестно. Я знаю все! Полжизни этому отдал. Что конкретно тебя интересует?
Сэм уже пожалел, что связался с Риком.
— Сам не знаю. Вообще, как это делается?
— Способов полно. Ты даже не представляешь, чего можно добиться, если знать, как действовать.
Это точно.
— Применяются различные способы: от наркотических средств, подавляющих функции коры головного мозга, до радиации и ультразвука, от гипнотического внушения до…
— Ты сказал, гипноз? — вдруг спросил Сэм неожиданно для самого себя.
— Естественно! А ты думал гипнотизеры только в цирке выступают? Нет, — хохотнул Рик. — Гипноз — могучая штука в руках умелого человека. Конечно, одним внушением мало чего добьешься, это только на совсем слабонервных действует. Надо сочетать гипнотическое воздействие и разные там препараты. Если ты знаешь, чего хочешь добиться, запрограммировать человека с помощью гипноза — плевое дело! Можно заставить любого совершить какой-то поступок, который тому и в голову не придет при обычных обстоятельствах, а потом просто стереть это из его памяти?
— Постой, как это? Человеку дают лекарство, гипнотизируют, внушают, что он должен сделать то-то и то-то, а потом просто стирают из памяти воспоминание о сеансе?
— Вот именно! Но это еще не все!..
— Ты преувеличиваешь, — сказал Сэм. — Я слыхал, люди даже под воздействием гипноза не сделают ничего такого, чего бы не сделали в нормальном состоянии.
— Это я-то преувеличиваю? — возмутился Рик Валенти. — Ну ты даешь! Дай нормальному человеку в руки оружие и скажи: убей того-то. Естественно, он этого не сделает. Другой вопрос, если он будет считать, что он солдат, посланный со спецзаданием, а тот, кого он должен пристрелить, его противник, солдат вражеской армии. Он выстрелит не задумываясь. Остается лишь внушить человеку во время сеанса, что он находится на войне, что он тот самый солдат, получивший сверхсекретное задание, и дело в шляпе. Увидев свою жертву, он вытащит пистолет и выстрелит, прежде чем успеет осознать, что творит.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});