задумывалась? Зачем вообще к этому подполковнику поперлась? Ведь сразу было ясно, что такой человек не будет играть по правилам обычной девчонки.
Но я ведь такая самоуверенная. Такая уверенная, что со мной то уж никогда ничего плохого не случится. Ведь в самых ужасных ситуациях всегда находился выход.
Пытаюсь вспомнить те самые ситуации. И заскулить хочется. Ведь каждый раз с самого дна меня вытаскивал один и тот же человек. Марат. Но сейчас то он точно не придет на помощь.
Нас заталкивают в очередную дверь. Понимаю это, когда запинаюсь о невысокий порожек и врезаюсь плечом в косяк. Больно. Но терпимо. Молчу. Стараюсь больше не провоцировать Дана. Он здесь в таком же положении, как и я. Безоружен. Слеп. И все чего добьется, оказывая сопротивление, собственной гибели.
В этот раз нас толкают на что-то мягкое. Диван. Ощущаю позади мягкую спинку. Хочется откинуть на нее голову и передохнуть. Но я сижу прямо. Вытянувшись как струна и в таком же напряжении.
Тело словно заряжения пружина. Готовая ко всему.
Я не знаю, что с нами будут делать. Надеюсь только на то, что не убьют сразу. Тогда будет шанс. Должен быть шанс. Его не может не быть.
— А вот и мой подаро-о-ок, любимый!
Женский голос здесь звучит дико. А этот голос еще и неприятно. Но прежде чем я понимаю хоть что-либо, с нас сдергивают повязки.
Первым делом оглядываю Дана. Он на вид помят, но бодр. Пытается подбодрить и меня взглядом. Я бы даже улыбнулась ему в ответ. Да боюсь от напряжения стошнить может.
— Странные у тебя развлечения.
От знакомого мужского голоса дрожь по спине пробегает. Поворачиваю лицо, как во сне. Время словно замедляется. Даже первые кристаллики снега начинают медленнее кружить за окном. Я это все краем сознания подмечаю. Потому что до кончиков нервов на другом сконцентрирована. На мужчине, который смотрит прямо на меня. На Марате.
Глава 31
Он смотрит на меня всего лишь секунду, а потом отворачивается. А я фиксирую взглядом женскую руку на его локте. Холодное, слегка отстраненное выражение лица. Словно он не двух связанных людей перед собой увидел, а пустое место.
— Неужели тебе не понравился мой подарок? — воркует женский голосок, — а я так старалась. Попросила отца, пока их не трогать. Ты ведь рад, что на них ни царапинки?
— Меня должно это волновать? — пожимает плечами Марат, а у меня мороз по коже пробегает, — я вообще не понимаю, что здесь происходит? Зачем мы сюда пришли? Я думал, мы в ресторан собирались. Разве у нас не свидание?
Роксана даже немного теряется. Словно не такой реакции ожидала. И я, если честно, теряюсь тоже. Смотрю на Дана. Хочу спросить. Но тот лишь слегка качает головой. И я молчу. В конце концов сейчас от меня уже ничего не зависит.
— Разве ты не рад повидать своих знакомых? — девушка снова натягивает на лицо насквозь фальшивую улыбку.
— Моих знакомых?
Если Марат играет, я бы поставила ему пять баллов из пяти. А если нет, то пора начинать паниковать. Он решил сделать вид, что незнаком с нами. Ему плевать что с нами дальше будет?
Изо всех сил держусь, не давая панике захлестнуть с головой.
Марат переводит взгляд на нас. Хмурится. Словно и правда пытается вспомнить. Роксана начинает немного нервно перетаптываться рядом.
— Разве ты не узнаешь свою бывшую девушку? Или своего охранника?
— У меня столько охраны. Я что должен помнить лицо каждого?
Он специально игнорирует первый вопрос? Или действительно не обратил на него внимания? Понять не могу. Не понимаю, что вокруг происходит. Снова рот открываю, чтобы спросить. Но Дан едва заметно касается моей ноги. Словно сказать мне что-то пытается. Только для меня его жесты совершенно непонятны.
— Хочешь сказать, тебе наплевать что с ними будет? — Роксана сердится.
Красивая маска слегка отклеивается с дорогого ухоженного лица.
— Меня волнует только, что будет с тобой, если ты вдруг задумаешь… совершить нечто незаконное.
Ушам не могу поверить. Он сейчас про наше убийство говорит. Опять рот открываю. Хочу высказать ему в лицо все то, что в моей душе накипело. Если ему плевать на меня, пусть хоть о нашем ребенке подумает. Подумает о своем сыне.
Но Данила неожиданно заваливается на меня всем корпусом, и я охаю.
— Что с ним? — визжит девушка, — вы ему что-то дали?
К другим охранникам поворачивается. Хотя какие это охранники. Настоящие бандиты.
— Мы ничего с ними не делали. Как вы нам и сказали. Правда этот, — на стонущего Данилу кивает, — в драку полез, когда мы девчонку немного помяли.
Ловлю на себе темный взгляд Марата. И ничего не успеваю по нему прочитать. Он так быстро пробегает сначала по моему лицу, а потом по животу.
— Наверное, ему повредили внутренние органы, — в отличии от взгляда, голос его собран и холоден, — и началось внутреннее кровотечение. Если не доставить его в больницу в ближайшее время, то он умрет.
— Я что должна оказывать ему медицинскую помощь? — девушка явно не согласна.
— Или так или здесь станет на один труп больше.
Чувствую, как на спине выступает испарина. Как потеют ладони. Как голос сипит и срывается, когда молю наклонившись к мужчине:
— Дан, миленький, пожалуйста, держись. Все будет хорошо. Ты же мне сам обещал.
Сама не замечаю, как плакать начинаю. Перед глазами сразу пелена. Словно сквозь ливень смотрю и разглядеть ничего не могу. Не получается. Никогда себя такой беспомощной не ощущала.
На Марата снова глаза поднимаю. Его силуэт в этой комнате притягивает больше всего. Так сложно поверить, что он не нашей стороне. Просто немыслимо. Но все вокруг размыто слезами. И я ничего не вижу.
— У меня есть идея получше, — голос девушки как удар хлыста. — Одним трупом меньше, одним больше. Отпускать их все равно уже нельзя. Слишком много знают. Слишком болтливы.
Роксана подходит к одному из охранников. Проскальзывает рукой к поясу и достает… пистолет. С ужасом наблюдаю, как черное дуло оружия скользит сначала по Дану, а потом останавливается на мне.
— Стой!
Голос Марата вырывает из оцепенения.
— Что такое любимый, — мурлычет змея, — неужели ты меня обманул? Неужели тебе не все равно, что с ними станет?
— Не говори ерунды. Я просто не хочу, чтобы ты марала об это руки. Дай мне пистолет. Я сам это сделаю.
Полсекунды девушка колеблется, но все же кивает. Он берет у нее оружие. Холодный и спокойный. Словно не роковую сталь сейчас сжимает в руках. А я