но для раскрытия своих способностей я представляла тебя, — сказала как можно более непринужденно. — Твои объятия со спины, наши переплетенные пальцы, шепот на ухо… Как меня тянет прикоснуться к твоей щеке и поделиться внутренней силой.
— Как интересно, — тут же заскользили его руки по моей талии.
— Вурран! — скинула я их и развернулась. — Ты не понимаешь! Я уже бывала в твоей комнате, видела пики гор из твоего окна, помню расстановку мебели и наполняющий помещение запах, но в реальности туда никогда не попадала. Это был прыжок. Из настоящего в будущее. Я как-то оказалась в твоих покоях, но толком не поняла, что происходит. Зато заполнила ее в малейших деталях. Вот только там на самом деле, в реальности, еще не бывала, — выговорилась, едва успевая делать передышку между словами, и более спокойно добавила: — Вот что забавно.
— Велика проблема исправить, — резко притянул меня к себе мужчина и окутал нас черной дымкой.
Мне даже не пришлось шагать по Лунной тропе — он сам все сделал. Поднял, перенес, поставил.
Сердце бешено заколотилось о ребра. Я занервничала, увидев знакомую обстановку. Столько раз представляла эту комнату, погруженную во мрак, что сейчас почему-то разволновалась. Стушевалась, попятилась, ощутила внутреннее волнение и решила дать себе хотя бы маленькую отсрочку:
— Где твоя купальня?
— Так сразу?
— Даже не думай! — прошипела змеей и забегала глазами по покрытым мраком стенам. — Мы обсуждали это. Надеюсь, я дала четко понять, что некоторые моменты из прошлого не повторятся. Поэтому, будь добр, убери ухмылку и не смей распускать руки.
Да, я злилась. Боялась. Уже несколько раз едва не поддалась искушению и чуть не наделала глупостей. Потому сейчас отвечала резко. Держала дистанцию, в то время как сама… с замиранием ждала, когда Вурран снова начнет, нажмет сильнее, все же сломит мое сопротивление. И каждый раз после таких мыслей появлялась паника. Я не должна. Мне ничего из этого не нужно. Я не могу, не хочу…
Пусть и дальше занимается Архаром, улаживает быстро разрастающийся конфликт, помогает матери удерживать трон, проводит встречи с подчиненными, заключает и расторгает союзы, убеждает ярых противников и не забывает о своих союзниках. Наши разговоры по вечерам стали своеобразной традицией. Первое время Вурран не спешил делиться своей жизнью и чаще просил рассказать что-нибудь о моей мире. Но после втянулся. Рассказывал, не утаивал. Словно уже доверял…
— Так где купальня? — настойчивее повторила я.
Вурран завел меня в соседнюю комнату, зажег белые пульсары под потолком и, словно невзначай скользнув пальцами по моей руке, оставил одну. Сердце отозвалось на незатейливое прикосновение. Я передернула плечами, на несколько минут задержалась взглядом на закрытой двери.
Нельзя так. Нужно скорее со всем этим заканчивать.
Притяжение… Я чувствовала его каждой клеточкой тела. И если после определенного момента оно спало, — не помню, то ли после едких слов принца в доме его родителей, то ли после рокового события в академии, толкнувшего меня переместиться в родной мир, — то теперь наша связь ощутимо крепла. Это пугало. Будоражило. Заставляло ждать Вуррана каждый вечер и плыть по спокойным волнам его голоса во время рассказов, ловить только ему присущий запах утренней свежести, таять от прикосновений и сразу одергивать себя.
Я прыснула воды в лицо. Всмотрелась в зеркало, успокаивая саму себя. Вот только в груди вновь зародилось неясное волнение. Оно нарастало снежным комом, обещая превратиться в лавину и сорваться с высоты гор, чтобы накрыть меня с головой. Я не смогла толком понять, что меня насторожило. Возникло предчувствие… чего-то нехорошего. Оно неотвратимо приближалось, было совсем рядом, а я не могла понять, с какой стороны ждать удар.
Поразительно! Еще пару минут назад наслаждалась видом с облюбованного холма, а теперь едва не тряслась всем телом, не представляя, чем вызвана тревога.
— Я не маленькая, чего испугалась? — спросила у своего отражения. — Подумаешь, Вурран перенес в свою комнату. Он не посмеет ко мне прикоснуться. А если распустит руки, то я знаю, как дать отпор…
Я поморщилась. Не то! Что-то другое. Неясное, близкое, опасное. Оно беспокоило, било по нервам. Мелькало на задворках разума и напоминало о чем-то важном.
Еще пару раз прыснув водой в лицо, я погасила пульсары и застыла у порога. Это уже со мной происходило!
Утопающая во мраке комната, застеленная темным бельем кровать, открытая дверь на балкон и внезапный запах мятных трав.
В памяти начали всплывать события прошлого.
Библиотека, тоннель, статуя. Лезвие!
Сердце пропустило удар. Я вдруг осознала, что немедленно должна попасть в тоннель под библиотекой и как-то выкрутиться из ловушки, иначе… умру?!
Калейдоскоп воспоминаний, обращение к магии и струйка голубого свечения. Нестерпимое желание попасть в определенный момент своей жизни. Çильный толчок. Визуализация погруженного во мрак помещения со светящейся в центре субстанцией, которая неустанно меняла форму.
Я охнула в голос, увидев надвигающееся на меня лезвие, и выставила вперед руки. Толкнула накопившуюся во мне энергию. На миг закрыв глаза, опасливо их открыла. Металл низко загудел. Он застыл всего в дюйме от моих ладóней. Тяжелый, готовый сорваться в любой момент. Угрожающе дернулся в мою сторону, обещая разрезать непрошенную гостью на два ровных куска.
Внутри начала накапливаться магия. Я ощутила, как подпитывается мой резерв, как ярче светится стебель цветка, едва не ослепляя, как наполняется энергией мое тело. И все это одновременно с нарастающим притяжением. На меня будто накинули лассо и тянули к центру, к меняющей форму субстанции. Но стоит сдвинуться с места…
Вдох через раз. Лихорадочные мысли. Отчетливое понимание, что просто так из ловушки не выбраться. Я мельком глянула себе под ноги, на стены, на почему-то закрытую дверь и снова на тяжелое лезвие. Оно давило. Заставляло напрягать мышцы и толкать вперед магию. Мою. Родную. Ту, которой наделили меня при переливании крови. Казалось, ничем другим этот механизм не остановить: он разрежет пространство, не пропуская к субстанции посторонних.
Но я тогда своя!
— Соберись, Лика, — процедила сквозь зубы и сосредоточилась.
Собралась с силами, направила энергию в ладони. Увидела, как из них заструились голубые ленты и воском разогретой свечи начали обволакивать лезвие, делать его легким, словно пушинка.
Время застыло. Я пошевелилась, осмотрелась в неверии, коснулась пальцем зависшей над моим носом песчинки и повернулась к субстанции.
Она показалась живой. Воплощение магии, заключенной в невидимую оболочку. И она звала, манила.
А стоило протянуть к ней руку, как в голове мелькнула мысль, что не нужно этого делать. Иначе произойдет нечто ужасное и непоправимое. Нарушится баланс. Исчезнет константа этой академии, если не самого мира.
— Что ты