смартфон Тео.
— Эту мелодию поставила Мейв, но стыдно почему-то мне, — задумчиво произнёс Тео, сбрасывая звонок и записывая контакт.
— До этого момента она тебя не смущала? — на улыбке спросила Олив.
— Смущала, но не так сильно, — он сделал два шага назад и встал, в ожидании, когда Олив зайдёт в ворота.
— Ну тогда, пока? — она тоже сдвинулась с места, берясь за холодную ручку входных ворот.
— Arrivederci, — Тео кивнул ей на прощание.
Олив развернулась и, не оборачиваясь, вошла во двор.
Чайник закипел: звуки бурлящей в нём воды разнеслись по кухне-гостиной. Олив встала с дивана, подошла к стойке и залила листья во френч-прессе кипятком. Доверху наполнила чашку и, стараясь не пролить ни капли, осторожно направилась на балкон по прохладному каменному полу. Олив поставила чай на выступ перил и поудобнее устроилась в кресле. Запрокинула голову, всмотрелась в черноту неба. Редкие звёзды блестели слабым зеленоватым светом, что удивительно контрастировало с тёплой иллюминацией улицы внизу. В доме напротив многие окна уже спрятались за старинными ставнями. За ними зияла та же темень, что нависала теперь над Римом, и лишь редкие из них горели тёплым светом из-под невесомых тюлей и неплотных штор. Свежий ветерок, впервые за день пронесшийся по начинавшим уже остывать от дневного зноя улицам, коснулся её лица и Олив, сделав глубокий вдох, подняла чашку с выступа и сделала осторожный глоток. Кипяток обжёг ей губы. Отставив чай в сторону, Олив приложила тыльную сторону ладони ко рту в надежде унять неприятное ощущение.
В этот момент в одном из окон напротив за незавешенной частью возник мужской силуэт. Олив невольно зацепилась за него взглядом словно за единственный признак жизни на засыпавшей виа Тибуртина, на которой сейчас уже не было ни души. Вот он промелькнул в одном, потом в другом окне по очереди зажигая в комнатах тусклый свет. Узнавание пришло мгновенно: на хорошо знакомой кухне теперь стоял Тео. Правда, совсем непривычный: мокрые волосы были зачесаны назад, а место классических брюк заняли клетчатые пижамные штаны. На голом плече болтался кусок сложенной серой ткани. Вот он облокотился на стойку, на которой, похоже, лежал планшет, даже с такого расстояния стало понятно, что он набирает текст. Олив замерла на месте и на мгновение даже перестала дышать. Тем временем серая ткань соскользнула и упала на стойку, и её взгляду открылось голое мужское плечо: крепкое с татуировкой, но рисунок невозможно было различить с такого расстояния. Несколько прядей упали ему на лоб и он привычным движением смахнул их назад. Олив засмотрелась, окончательно перестав отдавать себе отчёт в происходящем. Но вот Тео, вздрогнув от неожиданности, достал из кармана домашних штанов смартфон и ответил на звонок.
Кто звонит ему в столь поздний час? На этой мысли Олив пришла в себя. С чего вдруг ей стало это интересно?! Почему она как какая-то сталкерша сидит и вглядывается в чужие окна?!
Ужасное чувство разлилось по всему телу. Олив подхватила чашку и поспешила вернуться в гостиную. Погасила свет торшера и решительным движением захлопнула балконную дверь, проигнорировав скрипучие ставни. Пока она поворачивала ручку, Тео, уже одетый в серую футболку, шагнул на балкон, продолжая разговаривать по телефону. Олив с ужасом подумала о том, что было бы, если бы он застал её с поличным. Эта мысль вынудила её немедленно направиться в спальню, где ставни, скрывающиеся за плотными шторами, были наглухо закрыты.
* * *
Мейв вернулась домой, когда Тео, будучи застёгнутым на все пуговицы, уже допивал свой утренний кофе. Планшет с открытым на нём планом экскурсии лежал рядом с тарелкой colazione salata (*так в Италии называется солёный завтрак, не типичный для региона и восходящий к англо-американской традиции). Тео как раз редактировал план прогулки от Музеев Ватикана, комнат Рафаэля и Ватиканских садов до гротов под основанием Собора Святого Петра, когда в дверном проёме появилась согбенная фигура племянницы, на лице которой были написаны все мыслимые оттенки скорби и глубочайшего понимания собственной вины.
— Тео, — обратилась она тихо.
— М? — он поднял глаза от планшета и посмотрел на неё ничего не выражающим взглядом.
— Ты злишься на меня, да? — в другое время заискивающий тон Мейв выбесил бы его окончательно, но сегодня, как ни странно, он не вызвал в Тео никаких дополнительных эмоций.
— В голосовом сообщении я исчерпывающе описал тебе всё, что я думаю по поводу подобных твоих поступков, — он нарочито медленно поднёс чашку эспрессо ко рту и сделал последний глоток, — Больше я не желаю это обсуждать.
На этом он встал с места и, взяв пустую чашку и тарелку с недоеденным панини, подошёл к раковине. За спиной раздался горестный вздох.
— Ты снова поедешь работать один? — донеслось от двери.
— Да, а ты сразу после завтрака возьмёшься за «Убить пересмешника» и прочитаешь ещё хотя бы пятьдесят страниц, — он убрал полотенце со стоявшего на столе блюда, на котором лежала разрезанная пополам чиабатта, на одном ломтике которой уже лежали моцарелла, помидоры и базилик.
— Поджаришь бутерброд в гриле сама, я убегаю, — он вложил планшет в кожаный рюкзак и, не смотря на племянницу, прошёл к выходу, — Кстати, — добавил он, остановившись в прихожей, — мама приедет через два дня и возьмёт тебя с собой во Флоренцию, Милан и Сан-Ремо.
— Чи-иво?! — донеслось из кухни, — Тео, я не чемодан, чтобы таскать меня по её дурацким гастролям! — следом в коридор выбежала самая настоящая всклокоченная рыжая фурия.
— А я не железный, — ответил он, поддевая серые носки под замшевые лоферы.
Краем глаза он отметил, что Мейв всё так же неподвижно стоит в коридоре, уперев руки в боки. Справившись с обувью, он миролюбиво добавил:
— Это не было моей идеей. Она соскучилась, а тебе тут уныло, так что покатаетесь и вернёшься.
Ответом ему послужило закатывание глаз.
— Да пофиг уже, — протянула Мейв недовольно, когда он взялся за дверную ручку, — Хоть расскажешь, как вы погуляли вчера?
— Я опаздываю, потом, — для убедительности, он показательно посмотрел на смарт-часы и, распахнув дверь, чуть не влетел в Олив, стоявшую на пороге с занесённым для стука кулаком.
— Оу, scusa! — бросил он вполголоса, делая полшага назад, — привет.
— Д-доброе утро, — ошеломлённо проговорила она и переступила с ноги на ногу, видимо, чтобы прийти в себя от едва не случившегося столкновения, — Ты уже убегаешь?
— Эмм… — Тео замялся, — Да, через час сорок у меня встреча с клиентами у Музея Ватикана.
— Тут же полчаса на общественном транспорте, — недоуменно уточнила Олив, сдвинув аккуратные брови.
В ответ Тео поморщился.
— Он ходит пешком, — раздался голос Мейв у