одноимённой церкви «Святости». Барочный стиль лестницы очень совпадает со стилем самой церкви, и первоначальный замысел для столь широкой лестницы был как раз очень прост. Лестница должна была быть удобной для тех, кто посещал мессы в церкви на холме. Отсюда и обелиск на вершине как ориентир: молиться нужно здесь.
— Оу, — протянула Олив, — Никогда бы не подумала, что обелиски были про это.
Между ними повисло молчание. Они сидели на ступенях под жарким солнцем и любовались открывшимся видом. Говорить ничего не хотелось, кажется, впервые за долгое время Тео почувствовал, что ему комфортно не заполнять паузы. Олив явно о чём-то размышляла и совсем не ожидала от него продолжения экскурсии.
— Тео, — спустя несколько минут в тишине проронила она, — я хотела поблагодарить тебя. Спасибо, что выбрался сюда со мной. И вообще спасибо тебе за всё.
— Мы уже прощаемся? Я так сильно надоел тебе со своей гидовской чепухой? — шутливо поинтересовался он.
— Хах, ну нет же, — Олив закатила глаза и растянула губы в смущённой улыбке, — Я просто на минутку задумалась о том, в каком глухом одиночестве я бы провела эти несколько дней, если бы не вы с Мейв.
Тео подавил в себе желание рассыпаться во встречной благодарности. Эта девушка ведь даже не представляет, из какой толстой скорлупы она вытаскивает его уже второй день. Сдержав все внутренние порывы, он выпустил из лёгких лишний воздух и тут же нашёлся с вопросом:
— Ты говорила, что приехала к кузену. И где он сам?
Олив медленно покивала, словно китайский болванчик и протянула:
— Да, Бенни с недавних пор работает в Риме, а сейчас он в Палермо на пожарах, — сказав это, она поджала губы.
— Он пожарник? Спасатель?
— Нет, журналист, — Олив непроизвольно поморщилась, — Я думаю, у него адреналиновая зависимость, Бен вечно там, где что-то стреляет, взрывается или горит.
— Звучит стрёмно, — признался Тео, — И предполагалось, что вы проведете это время вместе?
Олив мотнула головой:
— Это не было гарантировано, — в её голосе звучало спокойствие, — Но я решила не упускать возможность сменить обстановку.
— Это хорошее решение, — он ободряюще улыбнулся ей и, поспешил добавить, — А на твоё спасибо могу только сказать не за что! Как ты уже могла догадаться по моей работе, я люблю гулять по городу. Будем считать, я ухватился за шанс.
В лице Олив теперь отразилось сомнение.
— Ну-у, допустим, — протянула она и уронила лицо в ладони, опершись локтями об острые колени.
— Ты не устала? — спросил Тео, наблюдая за ней боковым зрением, — Можем вернуться на Тибуртину в любой момент, думаю, твои новые ключи уже готовы.
Олив постучала пальцами по губам, раздумывая. Повернулась к Тео и, слегка наклонив голову, вкрадчиво спросила:
— А можем пока не возвращаться?
— И погулять ещё? — на улыбке спросил он.
— Угу, — прозвучало неуверенное.
— Конечно можем, — ему самому не хотелось домой, день выходил сумбурным, но прогулка с Олив по городу оказалась чрезвычайно приятной.
— И у тебя не было на сегодня планов? — в голосе Олив всё ещё звучало сомнение.
Тео задумчиво протянул:
— Поход в прачечную, но, думаю, я в состоянии пережить крушение планов.
Слева раздался тихий смех.
— Отлично, — она оперлась рукой о выступ лестницы и, поднявшись на ноги, отряхнула льняной комбинезон, — Куда направимся?
— Наверх, — Тео тяжело встал и устремил взгляд к последним ступеням, — полюбуемся на купол Собора Святого Петра, покажу тебе Малый дворец Дзуккари, а дальше будем импровизировать.
От церкви Тринита деи Монти они дошли до Палацетто Цуккари, здания на вершине Испанской лестницы с устрашающим порталом в форме открытой пасти — маскароном. Тео проводил Олив к смотровой площадке на холме Пинчио, откуда, полюбовавшись видом, они спустились к подножию лестницы. Нашли неподалёку старинную английскую чайную, но прошагали мимо, вернувшись к фонтану Треви, площадь вокруг которого заполонила толпа туристов.
— По-хорошему, позже восьми утра сюда нет смысла являться, если хочешь сделать фотографию с фонтаном на фоне, — Тео задумчиво оглядел заполненное людьми пространство перед фонтаном.
— Думаю, не всем важны снимки, — отозвалась Олив, внимание которой также было приковано к толпе на нижнем ярусе площади.
— Ты судишь по себе.
— У меня уже есть фото, — уголки её губ приподнялись в едва-заметной торжествующей улыбке, — К тому же, это для тебя Треви — обыденность, а кто-то, может быть, летел сюда рейсом с пересадками, и потому хочет взять от этой поездки всё, в том числе снимки самых инстаграмных локаций.
— Возможно, — он повернулся к Олив и, проследив за её взглядом в сторону огромного пластикового рожка мороженого при входе в одно из местных заведений, спросил, — Как насчёт джелато? Покажу одно из лучших в городе.
— У меня было лицо с субтитрами? — весело поинтересовалась Олив, и, дождавшись кивка со стороны Тео, согласно кивнула, — Веди!
— Нам туда, — осторожно беря её за запястье, он повёл ей в сторону одной из узких улочек.
Спустя несколько минут они остановились у камерной джелатерии, стены которой по контуру были обиты плиткой лимонного цвета.
— Знаешь, как можно определить, где покупать джелато? — Тео пришлось пригнуться к уху Олив, чтобы она могла расслышать его в гуле голосов внутри помещения.
— Расскажи, — не отрывая взгляда от прилавка с разными вкусами джелато, отозвалась она.
— Есть три критерия: несетевое пространство, круглые вазочки с небольшим количеством мороженого внутри и не яркие цвета джелато, — он указал на большую вазочку с надписью Fragola, — Клубничное мороженое не будет ярко-розовым, а лимонное или дынное ярко-жёлтым. Только натуральные, немного грязноватые цвета.
— Тео, — неожиданно серьёзно обратилась Олив к нему, — Посоветуй мне вкус, какое у тебя любимое?
— Два шарика лимонного и одно рисовое с корицей в большом рожке, но если ты сомневаешься, какое взять, можем попросить мастера собрать тебе рожок на его вкус.
— Так и поступим, — Олив рванула к прилавку и, попросив два рожка для себя и Тео, оплатила заказ.
Когда джелато были собраны и вручены ей у кассы, она триумфально прошагала обратно и протянула ему рожок. Тео всё это время стоял неподалеку от входа, давая ей возможность осуществить задуманное.
— Два лимонных и рисовый с корицей, — провозгласила она и, уловив на себе ироничный взгляд, подняла брови, — Что?
— Ты собой, наверное, сейчас очень довольна? — он принял мороженое у неё из рук, не скрывая, что детское поведение Олив очень его повеселило.
— Да, а ещё ты должен быть рад, — серьёзно, словно строгая учительница, проговорила она — Бесплатное мороженое по цене ужина в ресторане, ву-хуу!
— Очень мило, Олив, Grazie! — он бросил взгляд на её рожок, — что тебе предложили?
Олив указала пальцем на один из шариков:
— Это дыня, тут