Читать интересную книгу Гиблая слобода - Жан-Пьер Шаброль

— Ты собираешься еще тренироваться сегодня вечером? — спросил Виктор насмешливо. — Мало наработался за день?

— Это не одно и то‑то — то же.

Дикий вой прорезал ледяной воздух. Через дорогу, поджав хвост, перебежал Ланьель и исчез за поворотом.

К станции подошел поезд. Длинный Шарбен не сел в один вагон со всеми, а бросился в конец состава — оттуда ему было ближе добираться по путям до Шанклозона. Жако быстро осмотрел вагон. Виктор, следивший за его взглядом, проговорил не без ехидства:

— Ее здесь нет.

Автоматические двери захлопнулись, сухо Щелкнув. Поезд тронулся, и после ряда вибраций человеческий материал спрессовался в нем, как бетон в форме.

* * *

Три раза в неделю — в понедельник, среду и пятницу — с восьми до одиннадцати часов вечера танцевальный зал «Канкана» превращался в тренировочный зал для бокса.

По углам эстрады для оркестра, служившей импровизированным рингом, закрепляли колышки и натягивали канаты. На пол стелили старый ковер. Боксерский мешок, растяжной мяч, доска, трехминутные песочные часы и несколько пар тренировочных перчаток привлекали сюда человек двенадцать заядлых любителей бокса из Гиблой слободы, Шанклозона и даже из окрестных деревушек. Рей Валевский был уже профессионалом. Он каждый день ездил на тренировку в спортивный зал предместья Сен — Дени, но все же частенько заглядывал в «Канкан», где когда‑то начал свою спортивную карьеру. Обычно он приходил сюда перед состязаниями в Зале празднеств.

Ребята из Гиблой слободы выстроились вдоль стен. Рей приступил к первому циклу упражнений — разминке. Голова его раскачивалась, как маятник, справа налево и слева направо, он с силой ударял ею то об одно плечо, то о другое. Потом стал нагибать голову вперед и закидывать назад — подбородок касался груди, затылок попадал между лопаток. Затем принялся крутить головой то в одну сторону, то в другую. После этого левая и правая рука порознь и обе руки вместе проделали те же движения, что и голова. Наконец он приступил к упражнениям для корпуса, то держа руки на бедрах, то вытягивая их к носку ботинка.

Но вот Рей лег на доску, закинул руки за голову и стал по очереди поднимать ноги. На животе под кожей обозначились бугры вздрагивающих мускулов. На минуту парень замер. Не двигаясь, перевел дух, потом поднял ноги и поехал, все ускоряя ход, на воображаемом велосипеде. Закончив упражнение, разом вскочил на ноги без помощи рук.

Начался быстрый бег на месте мелкими, очень короткими шажками.

Парни смотрели восхищенно, затаив дыхание.

Из‑за ширмы, поставленной в противоположном углу сцены, вышел Клод в коротких штанах и майке. Он стал в положение «смирно», затем, так же как Рей, проделал всю серию разминочных упражнений. Пол ходуном ходил под тяжестью обоих атлетов. Блок, преподаватель бокса, наблюдал за четырьмя мальчиками, которые проводили бой с тенью в углу зала. В перерыве между упражнениями и тренировкой на боксерском мешке Рей набросил на плечи старый халат и подсел к приятелям. Разговор зашел о чемпионе Монтрейя Але Дюбуа, противнике Рея на ближайшем матче. Два года выступлений на ринге в качестве профессионала.

двадцать восемь матчей, двадцать шесть побед, из них девятнадцать нокаутом! Да, Рею подсунули твердый орешек; это сражение будет для него решающим. Оно или положит конец его карьере, или же сразу откроет путь к чемпионату. Блок был недоволен этими разговорами: они могут только повредить боксеру накануне выступления. Рей между тем уже прыгал около боксерского мешка, чередуя два левых и один правый удар. Появился Милу и подошел к товарищам.

— Я опять на мели, знаешь, — сообщил он Жако.

Дело в том, что Милу отправился к Марио Мануэло с намерением поговорить о Ритоне и его песенках. Слуга тут же выставил Милу за дверь. А когда он вернулся в мастерскую, оказалось, что его уже уволили. «Вы используете адреса наших клиентов в своих личных целях», — заявили ему.

Жако призывал все кары небесные на голову певца. А Милу говорил, с какой радостью он схватил бы знаменитость и «вытащил его за ушко да на солнышко».

— Было бы только солнышко!

И он многозначительно похлопывал себя по карману брюк, где лежал автоматический нож. Жако предложил приятелю зайти на Новостройку: возможно, ему удастся получить там работу; но у Милу были другие планы. Он щурил глаза и со своим носом картошкой и острым подбородком походил в эту минуту на большого котенка.

— Думаю заняться париками, я тебе потом все объясню.

Клод разделался с мешком. И теперь проводил бой с тенью, чтобы не остыть слишком быстро. Блок старательно растирал плечи Рея.

— А не поработать ли вам вместе один раунд? — предложил он Клоду.

Клод колебался. Он обернулся и посмотрел на приятелей из Гиблой слободы. Парни повскакали с мест. Мальчишки перестали боксировать. Открылась дверь. Вошел Ритон, кашляя и прикрывая рот рукой.

— Ладно, согласен.

Клод снял тренировочные перчатки и протянул руки преподавателю, который надел ему перчатки для боя.

Рири, Тьен, Мимиль, Ритон, Милу и Жако подошли к самому рингу, прогнав мальчишек, которые уже успели захватить лучшие места.

— Скажи, Милу…

Милу приблизил ухо к губам Жако.

— …Ты случайно не видал сегодня вечером Бэбэ?

Милу поднял на Жако глаза и тотчас же опустил их. Он открыл было рот, но не сказал ни слова и лишь отрицательно покачал головой. В зале появился Шантелуб. Поздоровавшись с приятелями, он подошел к Жако.

— Я хочу тебя кое о чем спросить…

— Погоди, сейчас начнется, — оборвал его Жако, кивнув в сторону Клода и Рея, перелезавших через канаты ринга.

Преподаватель подозвал их:

— Вам надо лишь немного поразмять мускулы, вот и все. Не вздумайте тузить друг друга всерьез.

— Пусть себе, — возразил Клод, сильно побледнев, — я не — не — не боюсь.

— Я это говорю главным образом тебе. Если ты рассечешь ему бровь, он не сможет выступить в субботу.

Рей и Клод разминались в противоположных углах ринга, нанося в пустоту короткие удары.

— Начинайте!

Они встретились посреди ринга, пожали друг другу руки, разошлись, и тотчас же Клод ударил слева. Рей едва успел защититься локтем.

Оба боксера были настороже, они кружили по рингу, лишь изредка нанося друг другу свинги и короткие прямые апперкеты, и тотчас же переходили к защите.

Ребята восхищались ловкостью, быстротой реакции Рея, его гибкостью.

Борьба становилась все оживленнее. Вдруг Клод, защищаясь, нанес Рею в челюсть короткий прямой удар слева. Профессионал пошатнулся, Клод опустил было перчатки, готовый извиниться, но тут Рей, оправившись, налетел на противника с головокружительной быстротой, нанес ему удар в печень и два апперкета в подбородок. Зрители затаили дыхание. Клод шатался.

— Держись, Клод! Прислонись к канатам.

Любитель прикрывал перчатками то голову, то плечи под градом резких неистовых ударов Рея. Он кружился на месте, пытаясь оторваться от противника, но тот нещадно преследовал его.

Преподаватель был обеспокоен. Он уже поднял руку, чтобы прекратить бой, когда Клод внезапно перешел в контратаку. Неожиданным сильным ударом слева он сразу остановил нападение Рея и сам набросился на него. Чередуя удары слева и справа, все время нанося двойные удары левой, он загнал Рея в угол и так теснил противника, что тому ничего иного не оставалось, как защищаться.

Зрители возбужденно топали. Они аплодировали Клоду, подбадривали его, орали.

Блок прекратил сражение. Он перепрыгнул через канаты, поспешил к Рею, снял с него назубник, ощупал лицо, плечи. Рей улыбнулся.

— Пустяки: я не ожидал нападения, вот и все.

Он отдышался, подошел к Клоду, ударил его перчаткой по затылку и сказал, обращаясь к Блоку:

— Малыш недоволен, ему мало!

Гиблая слобода ликовала. Милу растирал Клоду спину.

— Но ведь у тебя кровь идет! — с беспокойством воскликнул Тьен.

Преподаватель подбежал, повернул Клода к свету, поднял его голову, взяв двумя пальцами за подбородок.

— Небольшое кровотечение из носу. Это пустяки. Кровь выходит, а мастерство входит.

Жако бросился к стойке, намочил под краном носовой платок и приложил его к носу Клода. Мимиль потребовал, чтобы победитель сел. Тьен принес ему пальто. Мимиль, стоя на коленях, похлопывал его по икрам — он видел, как это делают секунданты, — а Милу продолжал растирать чуть ли не до крови лопатки Клода мохнатым полотенцем.

— Сдается мне, что скоро в Гиблой слободе появится новый чемпион! — воскликнул Жако, обращаясь к преподавателю, в то время как Рей и Клод одевались за ширмой.

— Не поможете ли вы мне снять канаты и привести здесь все в порядок? — спросил вместо ответа Блок.

Ритон пронзительно закашлялся. Он повернулся к стене и закрыл лицо носовым платком. Жако подошел к нему сзади, держа под мышкой колышки от ринга, и тихо проговорил: