Ловушки на пути в ЗАГС
Миллионы несложившихся судеб… Люди ищут и не могут найти пару, влюбляются – и расстаются, кто-то вообще не способен полюбить, кто-то вечно влюбляется «не в того», рубит деревце не по себе. Отношения не складываются, рвутся; встреча, обещавшая столь многое, оказывается очередной ловушкой… В чем дело, почему многим так трудно, порой вовсе невозможно создать семью, выстроить гармоничные отношения с близким человеком? Что это – козни судьбы, проклятие?
Нет, конечно. Это работают так называемые внутренние блоки: некие подсознательные программы, заставляющие нас в личных отношениях делать все, чтобы остаться в одиночестве.
Блоки или программы могут быть как приобретенными, создавшимися в результате вашего собственного печального опыта, так и унаследованными. Вы же помните, что проблемы, которые не удалось решить бабушкам и дедушкам, достаются на долю внуков? Вот они и образуют те самые внутренние блоки. Впрочем, давайте по порядку.
Итак, наиболее часто встречающаяся программа, которую в то же время очень трудно диагностировать самостоятельно, – запрет на создание отношений. Это является следствием неразрешимой родовой проблемы – так мы называем проблему, которую не удалось решить на протяжении девяти – одиннадцати поколений. Еще раз: самому себе человек такой «диагноз» поставить не может, тут требуются особые расчеты. И все же, если вам кажется, что нечто подобное в вашей судьбе имеется, попробуйте вспомнить, что там происходило в жизни ваших предков, как у них складывалась личная жизнь. Еще один четкий показатель – наличие наследственных тяжелых заболеваний, в первую очередь онкологии. Повторю: не пытайтесь сами себе вынести приговор! Сказать однозначно, есть ли у человека неразрешимая родовая проблема, и решить эту проблему способен только специалист.
Еще одна непростая наследственная программа – генетический страх потери. Откуда растут ноги у этого страха? Тут, к сожалению, все просто и печально: в нашей стране, при нашей истории, было бы странно, если б такой проблемы не было. Репрессии, раскулачивания, Великая Отечественная война – вот ее истоки. Наверное, нет у нас семьи, в которой бы люди не пострадали хотя бы от чего-то одного. У кого-то раскулачили прадеда, у кого-то отец, дед, бабушка были репрессированы, у кого-то дед не вернулся с войны, и бабушка одна поднимала детей… А сколько найдется семей, по которым история прошлась, словно катком: каждая напасть их коснулась напрямую! Подумайте, какой ужас это вселило в души наших предков, как отпечаталось в родовом сознании, как изменило наследственные программы.
Давайте представим себе типичную для нашей страны конца тридцатых – начала сороковых ситуацию. Люди полюбили друг друга, поженились – и вот в самый разгар их счастья, когда взаимное чувство еще не насыщено, началась война. Муж ушел на фронт и погиб… То же самое: двое поженились, на самом пике их эмоционального подъема начинаются репрессии – и один из супругов попадает в колесо истории, исчезает из жизни другого… Что происходит? В подсознании оставшегося возникает прямая связка: любовь – утрата, любовь – несчастье. Проще говоря: хочешь спокойной жизни – откажись от любви, она приносит лишь страдания.
Собственно, эта связка дает даже не один, а три страха. О первом мы уже сказали, он – самый явный: это страх потери. Если полюбишь, обязательно лишишься возлюбленного (возлюбленной), это приносит такие страдания, что лучше обойтись без всякой личной жизни. Именно такая наследственная программа и будет передана детям и внукам – и поставит заслон на их пути к семейному счастью.
Второй страх, порождаемый связкой, – страх невозможности содержать семью. Отец ушел на войну, был сослан ни за что ни про что, попал под раскулачивание, матери одной было невыносимо тяжело поднимать детей: вечная бедность, работа на износ… Она, боясь признаться в этом самой себе, думает: уж лучше было вовсе не иметь семью, чем так мучаться! Даже если она никак не показывает этого детям, те улавливают материнский настрой: ведь до пятнадцати лет мы усваиваем родительские подсознательные программы. Так в генокоде появляется новый блок, который достанется нашим собственным детям и внукам.
Третий страх, имеющий источником все ту же связку, проявляется уже не в личной, а в социальной жизни: страх выделиться. Будь тише воды, ниже травы, слейся с серой массой – больше шансов, что тебя не заметят, что, когда вновь поднимется волна репрессий, ты сумеешь пересидеть в норке, что, если опять начнется война, ты, ничего не умеющий, окажешься не на передовой, а в каком-то более или менее безопасном обозе… А потому не выделяйся: незачем делать карьеру, защищать диссертации, достигать успеха в бизнесе. Так закапываются в землю самые блистательные таланты, так человек, который мог бы прожить ярко и интересно, тянет жизненную лямку, ненавидя и самого себя, и окружающий мир. Впрочем, мы напрасно сказали, что это отражается только в социальном плане: в определенной степени данный страх ударит и по личной жизни – в этой сфере тоже все будет серо и тускло… Ведь и любовь – способ выделиться: стать единственным и неповторимым, хотя бы в глазах своего избранника или избранницы. А тут-то как раз и стоит заветное табу.
Разумеется, страх потери может возникнуть и без всяких исторических катаклизмов: бывает вполне достаточно простой семейной истории. Вот простой пример: родители расходятся, ребенок, оставшийся по традиции с матерью, видит, как тяжело она переживает крушение семьи, как мучается. И в его подсознании возникает уже своя связка: любовь равносильна боли, лучше вообще не иметь отношений, чем так страдать. Причем страх потери может как блокировать создание личных отношений, так и разрушать уже имеющиеся – на том этапе, когда вот-вот должна возникнуть сильная эмоциональная связь. Ведь если эта связь будет разорвана – не миновать боли! Лучше уж заранее выйти из игры.
Возможна еще одна модель реакции на страх потери: человек заводит семью или просто строит отношения, но сам не любит – он лишь позволяет себя любить, эмоционально не включаясь. Думаю, нет нужды расшифровывать внутренний смысл такой позиции: человек боится включиться в эмоцию, боится испытать любовь, потому что как только он ее испытает, начнет работать программа, приводящая к разрыву.
Еще один генетический страх: страх невозможности создать или иметь семью. У бабушки не получилось, маме не удалось – и мне ждать нечего. Обратите внимание на очень важный момент! Это вовсе не означает, что и бабушка, и мама не вышли замуж. Да сколько угодно! Дело не в штампе в паспорте, а в том, что сами они в собственной семье были разочарованы, чувствовали себя неполноценными: это полностью обесценивает для них отношения с супругом. И – передается дальше по роду. Внук или внучка будут подсознательно бояться брака именно потому, что среди их внутренних программ есть и такая: в семье человеку плохо, его будут унижать.
Может такой страх возникнуть и на иной почве: если ребенку, подростку, родственники внушают, насколько велика ценность семьи, если ждут, что он сделает некую блестящую партию – он начинает бояться не оправдать надежд. Лучше вовсе не ходить в ЗАГС, чем разрушить столь высокие чаяния близких людей!
Следующая преграда на пути к семейному счастью – наши собственные детско-родительские отношения. Тут колоссальную роль играет конфликт, причем конфликт, продолжающийся в нескольких поколениях. Скажем, вы все детство наблюдали конфликт мамы с ее собственной матерью: они не просто часто ссорились, но не понимали друг друга, были внутренне чужими людьми, относились друг к другу с неприязнью, и так далее. У вас в определенный момент начинается собственный конфликт например с отцом. И вновь: дело не в тех или иных мелочах – вы никак не можете найти общий язык, взаимонепонимание и общее напряжение нарастают… В такой ситуации и возникает подсознательная блокировка создания семьи: не стоит самому становиться родителем, чтобы не продолжать этот конфликт. Следовательно, не следует создавать семью и вообще строить серьезные отношения.
Тут, кстати, возможны очень разные варианты – к сожалению, один другого краше. Вот вам пример: допустим, я – старший сын в семье, у меня сильная мать и слабый отец. Есть такой генетический закон: первый ребенок наследует родовую программу семейного лидера, следовательно, я наследую мамину родовую программу. При этом слабого папу я не принимаю, возможно, даже начинаю презирать. Но ведь сын должен идентифицироваться именно с отцом: как иначе он полноценно осознает свою половую принадлежность?! Отвергая отца – я отвергаю и себя как мужчину! Подумайте сами, смогу ли я в такой ситуации создать полноценную семью, стать мужем и отцом?.. То же самое происходит, если девочка конфликтует с матерью: отвергая маму, она отвергает и в себе женское начало, что самым печальным образом отразится на ее личной жизни.