— А тебе не кажется, что у тебя есть некоторые преимущества в размерах и силах. Дай мне пройти к священному озеру, я верну свой облик и сражусь с тобой на равных. — предложил Осирис.
Себек мотнул головой.
— Но я же даже без оружия, — потеряв терпение от несговорчивости бывшего друга, воскликнул Осирис.
Себек взмахнул рукой и в воздухе появился кинжал, размером с ладонь ящера, для Осирис в его нынешнем положение, это было больше похоже на меч. Конечно размеры его меча, по сравнению с огромным клинком Себека было смехотворным, все же Осирис решительно схватил за рукоятку кинжал, повисший в воздухе, и воскликнул:
— Я готов дать тебе бой!
Когда битва началась, Осирис в полной мере ощутил преимущество Себека, его удары были мощными и сильными, несколько раз, Осирис даже сгибался от тяжести меча противника, но с другой стороны, он смог ощутить и преимущество своего временного тела. Фарух был юным и ловким, долгие годы скалалазания по пирамидам, и бег от строгих служителей закона, охранявших памятники древности, сделали мальчика гибким и выносливым. И когда огромный ящер запыхался, в попытках поймать на клинок вечно вращающегося вокруг него мальчишку, Осирис воспользовался своим преимуществом, и забежав сзади, запрыгнул на спину противнику, и всадил острый клинок ему прямо в шейных позвонок. И сразу отскочил в сторону.
— Прости брат, — грустно произнес Осирис.
Себек взревел, осел, и с грохотом рухнул на пол, превращаясь в пыль.
Фараоны, все это время следившие со стороны за битвой, подошли к Осирису.
— Не нравится мне все это! — злобно воскликнул Осирис, когда прах Себека словно испарился, не оставив после себя даже следа. — Исида перешла все границы, натравив на меня моих же воинов и друзей. Она ответит за это! Себек был отважным воином, и надежным товарищем.
— Этот добрый товарищ, пытался проломить тебе голову, — отметил Хуфу.
— Это не его желание! Он воин, и верно служит тому, кто заставил его это сделать! И я выясню, что случилось здесь, за время моего отсутствия, если мои друзья обнажают против меня свои мечи.
Отдышавшись после боя, Осирис направился к выходу, и в очередной раз убедился, как сильно изменилось все в этом мире.
На заднем дворе не росли уже апельсиновые деревья, не журчала вода в фонтане, не пели птицы. Его храм был разрушен до снования, и лишь несколько каменных глыб, еще удерживающий былое величие своего хозяина, одиноко напоминали о бывшем величии усыпальницы великого бога.
Вниз, к усыпальнице, вела хрупкая деревянная лестница. Осирис первым спустился вниз, и оказался стоящим по колено в мутной, зеленой воде. Только его рыбы, огромные черные сомы, некогда жившие в священном озере, словно почувствовав приближение хозяина, устремились к его ногам со всех сторон храма.
— Иуну, Амон, Пта, — перечислил Осирис имена своих питомцев, — я оставил вас хранить мои владения, а вместо этого, вы позволили презренным людишкам сотворить с собой такое.
Рыбы понимая слова хозяина, склонили свои головы.
— Послужите мне вновь, — воскликнул Осирис, — укажите место, где Исида сокрыла мое тело!
Иуну, самый крупный и черный самец сома, метнулся в сторону алтаря.
Осирис последовал за ним.
Алтарь, представлял из себя массивную глыбу, скрытую водой.
— Что ты хочешь сказать мне? — спросил Осирис.
Три сома, собрались вокруг алтаря и начали синхронное движение по кругу, до тех пор, пока на камне не начали появляться знаки. Именно так, рыбы общались со своим хозяином.
Огненные буквы, появившиеся под водой, гласили о том, что тело Осириса было перенесено Исидой. Рыбы не знали, куда именно отправилась богиня, но слышали, что она думала о далеком острове.
Когда исчезла первая надпись, появилась вторая. Она сообщала о странном поведении богини. Иуну, главный среди священных рыб, сумел почувствовать в мыслях Исиды тонкую грань тьмы, за которую заступила богиня. Но это не было новостью для Осириса, он давно уже понял, что его возлюбленная перешла на другую сторону, на сторону его брата предателя.
Поблагодарив своих подопечных Осирис вышел из воды, и поднялся по лестнице. Наверху его ждали сыновья. Увидев, что изменений с Осирисом не произошло, на их лицах отразилось разочарование.
— У вас древние знания! — воскликнул Осирис, — Мое тело давно уже скрыто в другом тайнике.
— Как скрыто? — удивился Хуфу, — но я лично допрашивал смертного и он заверил меня, что твое тело обрело покой в храме Осириса, у священного озера!
— Ты не знаком с коварством женщины. Исида перешла все грани дозволенного. И если так пойдет, я начну подозревать, что ей помогал кто–то еще. Кто–то, кто обладает огромной властью и могуществом.
— Ты имеешь ввиду Ра? — уточнил Хафра.
— Я имею ввиду того предателя, который пытался сделать все, чтобы стереть мое имя с лица земли. — ответил Осирис. — Я узнаю, где она укрыло мое тело. Чего бы мне это не стоило.
— Не стоит мой господин. — вмешался в их разговор тихий голос.
Все четверо обернулись. Они уже не знали, какую еще ловушку Исида приготовила возлюбленному супругу. Ведь могло случиться, что Себек не единственная преграда на их пути. Но это был не враг. Перед ними стоял худой мужчина. Кожа его была высохшей, в некоторых местах пробивались потемневшие от времени кости, а на голове красовался почти истлевший черный парик.
— Кто ты? — удивленно воззрившись на незнакомца спросил Осирис.
— Я архитектор царицы Хатшепсут. Имхотеп.
— Ты жив или мертв?
— Я давно уже, и не жив и не мертв. — грустно признался Имхотеп. — Долгие годы я верой и правдой служил своей царице, но вскоре после ее смерти, она пришла ко мне… можете представить себе мое удивление, когда передо мной возник образ умершего человека. Сначала я решил, что она просто заблудилась на пути в Дуат, но то что она поведала мне, поразило меня еще больше.
Имхотеп замолчал. Его пустые глазницы, наполнились странной дымкой, и все решили, что этот не умерший мертвец, сейчас заплачет.
— Не тяни, — рявкнул Осирис, стараясь привести Имхотепа в чувство.
— да мой господин, — виновато залепетал покойник, — я простите меня… просто столько лет скитаний, моя душа устала от этих мук.
— Душа? — переспросил Осирис. — Разве твоя душа не покинула тело, чтобы уйти на священные поля, или ты слишком много грешил в своей жизни, что боги отказались принять решение о твоей судьбе?
— Все намного хуже, мой господин. Да, великий Осирис, я сразу узнал вас, вернее я случайно подслушал ваш разговор с рыбами. Я знаю что вы, это Вы.