шепчет Аиша.
— У нас деньгами и золотом обычно. Невесте в калым. Если муж бросает или погибает, то она потом живёт на эти деньги. Сейчас тоже это уже атавизм. Но в диаспоре этот обычай чтят.
— Твой брат заплатил за невесту?
— Ну это не совсем — заплатил. Скорее — застраховал. Здесь, на чужой территории калым — это страховка для их незащищённых девочек.
— Жалко девочку.
— Хасан уважаемый человек. Попробует Рустам нажестить с невестой, ему от диаспоры хорошо прилетит. Она хорошо воспитана, чистая, послушная. Объективного повода у него нет, которым можно хоть что-то оправдать. У неё три старших брата. Она пожалуется. Своих они защищают. Это к иноверкам сквозь пальцы…
Мы подходим к мужчинам.
— Хасан…
— Бессарион!
Оставляю руку Аиши.
Обнимаемся, хлопая друг друга по спине.
— Поздравляю от всей души. Вот и породнились!
Он переводит взгляд на Аишу.
— Аиша. Невеста моя… — виновато улыбаясь, опускаю взгляд.
— Здравствуйте, — рука Аиши дёргается вверх.
Э, нет!
Не допуская намёка на рукопожатие, ловлю её руку, сжимая кисть. Чужих женщин у нас трогать нельзя.
— Здравствуйте! — благосклонно кивает Хасан. — Нашу выбрал, молодец. Красавица! Царица! А мои сыновья всë норовят чужих. Так и сказал им — благословения не будет!
— Не надо так строго, Хасан. Здесь тоже бывают хорошие девушки.
— Аиша… — хмурится. — А отец кто?..
— Я не совсем «ваша», — вежливо улыбается она. — Моя семья издалека.
— Хасан, — протягиваю ему в стеклянной коробке коллекционную золотую монету. — Это для Малики. Пусть у неё всë будет хорошо, и это ей не пригодится. А перейдёт в наследство её сыну, твоему первому внуку.
— Хорошо сказал! Спасибо. Проходите к столу, угощайтесь.
Сыну…
Опускаю взгляд.
— Бессо… Что-то не так?
Отмахиваюсь от тяжёлых мыслей.
Небо ещё ничего не решило. Мой сын всë ещё может родиться первым.
Поднимаю на неë взгляд, улыбаюсь.
— Невеста…
— Не говори им так! — распахивает она возмущённо глаза.
— Неприятно быть моей невестой?
Мы идём по краю ковра.
Джигиты отжигают лезгинку.
— Приятно, но…
— Значит, будь. Вот и всё.
— Бессо, давай, отожги! — поднимают бокалы с вином старшие.
— Но… — ещё раз пытается она.
Я понимаю руку, подталкивая её за талию и заставляя под музыку сделать её оборот под моей рукой.
На нас смотрят десятки мужских глаз с жадностью…
Подхватывая за талию обвожу Аишу вокруг себя. И прижимая за плечи, с гордостью целую тонкие пальцы.
Она моя!
Глава 34 — Сокровище
Рустам с Маликой — на больших белых креслах за столом. Она с покрытой головой, в белом закрытом платье.
Улыбчивая, довольная…
Вот и славно. Меня немного отпускает от этой темы.
Рядом её мать и девушка в темно-коричневом традиционном платье. Лала. Чуть взрослее и ярче сестры. Такая же миловидная. Она не сводит с меня внимательных и чуть агрессивных глаз.
Знает, что я обсуждал этот вариант с её отцом? Черт… Мне жаль.
Но я ничего не могу поделать.
Проходя мимо нас, словно случайно толкает Аишу плечом.
Прижимаю на мгновение к себе, не давая потерять равновесие.
Мне неловко от этой ситуации.
Вроде бы и видимся с девочкой в первый раз и не обещал ничего. А… вот так.
— Ты знаком с этой девушкой? — тут же ловит атмосферу Аиша.
— Нет. Мы не виделись ранее. Но когда я отказался жениться на юной Малике, Хасан предложил рассмотреть вариант с её старшей сестрой. Из вежливости я сказал, что подумаю об этом. Это она, я так полагаю.
— Понятно…
— Извини.
— Так спешил жениться?
Какая плохая тема. Она заставит меня сказать про то, что я нуждаюсь в наследнике. А я не хочу ей об этом говорить. Ей будет больно.
— Не настолько спешил, чтобы взять хоть что-то, вместо того, что хочу, — уклончиво объясняю я.
— Бессо, прекрати тему с браком, пожалуйста.
— Ты, конечно, моя госпожа, Аиша. Но — моя. И каким образом присваивать, позволь решать мне самому!
Открыв возмущённо рот… благоразумно закрывает, ничего не сказав. Обескураженно хмурится.
Хватит морочиться!
— Люблю… — шепчу я ей.
Вздрогнув, замирает. Взгляд теряет фокус.
— Очень…
— Тебя…
— Хочу…
— Только тебя…
— Ты — моë.
Сжимаю её пальцы.
— Остальное — решим.
Замолкает.
Не спеша за стол, мы с бокалами бродим среди гостей, здороваемся, общаемся. Меня часто спрашивают — как отец. В пару фраз отвечаю. Люди любили его. Он не был самым богатым человеком нашей диаспоры, но стоял высоко по негласному статусу. Его очень уважали. По наследству уважали с юных лет и меня, и Рустама, и остальных братьев.
А ещё часто хвалят Аишу. Комплимент у нас нельзя делать женщине лично. Только мужчине, как обладателю сокровища. Вот сокровище хвалить можно и нужно. И все хвалят…
— Почему свадьбу не праздновал, а Бессо? — ловят нас мужчины помоложе.
Здесь нравы свободнее, но и взгляды откровеннее. Общение более свойское.
— Впереди свадьба.
— Не тяни, украдут!
— Мою не украдешь просто так, — хвастаюсь я. — Чёрный пояс по дзюдо.
— Оу!
Взгляды, чуть меняют оттенок.
Аиша прохладно улыбается, открыто глядя им в глаза.
— Мда… А я потом следом навтыкаю и оторву всë, что отрывается.
— Такая тонкая женщина и чёрный пояс!
— И доктор наук.
— Оо… Бессо, сокровище какое у тебя.
— Я знаю.
— Под стать себе выбрал. Зови на свадьбу!
Киваю.
— Прекрати… — хихикает она, как только мы отходим.
— Ну ладно тебе, дай попонтоваться, — улыбаюсь я.