годился разве что в качестве зубной нити.
Стэнтон, со своей стороны, назвал «смехотворным» мнение, что они нарушили какое-то соглашение. По его словам, всем было понятно, что они с Волантеном – именно та команда, которая найдет что-нибудь, возможно, даже мальчиков. Никто не давал им команды поворачивать назад в каком-то конкретном месте, и даже если бы такая команда была, они нашли бы ребят до того, как кончилась шпуля с голубым тросом.
Позже Рик сказал: «Теперь, когда мы отыскали дорогу, что нам следовало делать? Оставить их, не доплыв десять метров?»
Сама идея позволить тайцам водрузить флаг на отмели, где находились дети, казалась ему лишенной смысла. Они с напарником не привыкли так действовать – дайверы продолжали движение, пока не проложат весь имеющийся у них ходовой конец, не упрутся в тупик, не израсходуют газовую смесь или не найдут то, что ищут.
Вне зависимости от того, кто прав, тайское военное командование было разочаровано. И разлад, возникший при обнаружении мальчиков, стал только началом той общей нервозности, что последовала в часы после их нахождения. До того как стало известно их местоположение, разные команды аквалангистов – британцы, команда Руэнгрита, тайские «морские котики», американцы, австралийцы и китайцы – были едины в достижении цели: проложить ходовик как можно дальше, чтобы способствовать продвижению в глубь пещеры. После обнаружения мальчиков эту цель можно было считать достигнутой, но теперь стояла другая, куда более масштабная и труднодостижимая: решить, что делать дальше.
Руэнгрит, Рейменантс и другие члены команды уже вернулись в отель в Па Ми и давали интервью моему коллеге по «Эй-Би-Си Ньюс» Джеймсу Лонгману, когда на телефоны стали приходить сообщения, что дети найдены. Они прервали интервью – как бы то ни было, все, что они собирались сказать, уже не имело большого значения, натянули гидрокостюмы и вернулись к пещере со съемочной группой «Эй-Би-Си» на хвосте. Дайверы были удивлены, что британцы обнаружили мальчиков, и, возможно, немного завидовали.
«Мы расстелили им красную дорожку, чтобы они смогли триумфально водрузить британский флаг», – сказал Руэнгриту Рейменантс.
Ко времени их прибытия в лагерь группа аквалангистов – члены отряда специального назначения Военно-воздушных сил США и командиры тайских «котиков» – уже собрались в зоне для совещаний под путаницей голубых тентов, защищавших оперативный центр «котиков». Они теснились у двух белых складных столов, подсвеченных флуоресцентными фонарями. Британцы сидели с одной стороны, тайские «морские котики», включая самого контр-адмирала Апакона, – с другой. Капитан спецназа ВВС США Митч Торрел расположился у дальнего конца. На столе стояла круговая камера, записывая все происходящее. Китайская команда переминалась позади, стараясь следить за разговором с помощью измученной переводчицы. Рядом выстроились в ряд другие переводчики – преимущественно молодые тайцы с блокнотами, напряженно пытавшиеся уловить и передать диалог между говорящими на английском и тайцами.
Волантен и Стэнтон уверяли «котиков», а затем и американцев, что эвакуировать мальчиков вплавь, используя дайверское снаряжение, «абсолютно невозможно». Рик потом припомнил, что рассказывал группе об участке между «Девятым» и «Третьим залом», где приходится нырять, – проход там был труден даже для них: почти полтора километра длиной, с настолько холодной и мутной водой, что заставлял нервничать опытных аквалангистов. По пути следования много ловушек, уводящих дайверов-спасателей прямиком в тупик. На тот момент уже всем сообщили, что никто из мальчиков не умеет плавать. Не говоря о том, что обнаруженные ими несколько часов назад похожие на привидения существа, сидящие на корточках в грязи, явно испытывали слабость и отчаянный голод. Во время заплыва они могут умереть от переохлаждения или захлебнуться. Это просто неосуществимо. Памятуя об опыте с четырьмя панически бьющимися рабочими, которых они спасли несколько дней назад, БРИТАНЦЫ ПРЯМО ЗАЯВИЛИ, ЧТО В ДАННЫХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ ОПЕРАЦИЯ ПО ИЗВЛЕЧЕНИЮ МАЛЬЧИКОВ ВПЛАВЬ НЕ ВИДИТСЯ ИМ ВОЗМОЖНОЙ. Они-то точно в такой участвовать не будут.
Рейменантс и некоторые другие из присутствовавших утверждали позже, что бельгиец попытался подойти к Рику и Джону с предложением оливковой ветви мира и союза ради спасения ребят, но те его отвергли. Со своей стороны, Бен отказывался смириться с мыслью, что живые люди будут брошены в пещере, неважно, с каким риском сопряжена их эвакуация. Он выражал мнение и других активистов в лагере, готовых рискнуть жизнями ради спасения детей, и требовал незамедлительных действий – сейчас.
Волантен оборвал его: «Нельзя просто пойти и вытащить их. Мальчикам придется побыть там еще. С ними, кажется, все хорошо».
«Вы что, врач? – огрызнулся тот. – У вас есть медицинский опыт? Ваша квалификация позволяет делать выводы об их самочувствии?»
Джон потребовал, чтобы Рейменантс с ним больше не разговаривал. Британцы, глубоко небезразличные к судьбе мальчиков, которые всего несколько часов назад доверчиво к ним прижимались, не разделяли пыла бельгийца – он казался им непрофессиональным.
Перепалка становилась все горячее, и Руэнгрит был вынужден вытащить партнера из палатки в ночь, чтобы немного охладить. На собрании присутствовали командиры тайских «морских котиков», включая контр-адмирала Апакона, и Руэнгрит боялся, что все кончится плохо. Его люди покинули совещание. Он и Рейменантс чувствовали себя униженными – в конце концов, они проложили больше ходовика, чем все остальные, не считая британцев.
Люди, которые находились в палатке той ночью, рассказали мне, что все стремились к взвешенным решениям, а бельгийцем, по словам Стэнтона, двигали эмоции. Слова вылетали из него пулеметными очередями, но при этом ни к чему не приводили. Он настаивал на немедленном спасении детей: «Вы должны сделать хоть что-нибудь. Нельзя просто оставить их там». Он просто раздражал. И у него не было ни одного конкретного решения». В мире спелеодайвинга, вынужденно гиперрациональном, синонимом слова «эмоциональный» является «истеричный». И ВПОСЛЕДСТВИИ БРИТАНЦЫ ОБРАЩАЛИСЬ С БЕНОМ КАК С ПРОКАЖЕННЫМ. ОН БОЛЬШЕ НЕ ПЕРЕСТУПИЛ ПОРОГ ПЕЩЕРЫ.
Этот некрасивый эпизод имел свои последствия, отравив обстановку в лагере и отвлекая от главной цели, чего не хотели ни британцы, ни Рейменантс. В конечном счете команда из Великобритании позже признала, что тот сыграл важную роль в подготовке их триумфальной встречи с мальчиками, проложив несколько сотен метров ходового конца. Тем не менее они и слышать о нем больше не хотели и сделали все, чтобы выдавить его из лагеря.
Обиженные и разочарованные, Рейменантс и Руэнгрит уже на следующий день, во вторник, 3 июля, выехали в аэропорт Чианграя. Рейменантс улетал на Филиппины, в отложенный отпуск с семьей, а Руэнгрит возвращался к работе в «Дженерал Моторс». Их заменила другая команда аквалангистов, обосновавшихся в Таиланде, к этому времени всем известная под названием «Евродайверы».
Поздно ночью совершенно обессиленные Стэнтон и Волантен вернулись в гостиницу. Не настолько, впрочем, обессиленные, чтобы не пропустить несколько кружек пива, позволив себе капельку удовольствия (сказать по правде, большую часть выпил Рик, потому