— Вон!
— Ты уверена? Я могу оставить деньги для курьера на пороге, а сам присоединюсь к тебе. Я уже наполовину раздет, — я игриво пошевелил бровями.
— Убирайся! — закричала Кортни, но я видел, что она с трудом сдерживает улыбку.
Я пожал плечами.
— Ты многое теряешь. Я бы потёр тебе спинку, — поддразнил я и, выйдя из ванной, закрыл за собой дверь.
Идя по коридору, я услышал хихиканье Кортни. Мне нравилось вызывать её смех и нравилось, как она реагировала на моё возмутительное поведение.
Но мне предстояло выяснить, как заставить её отреагировать на меня физически.
Слегка поморщился, я поправил свой стояк. Моя реакция была очевидной.
___________________________________
— Ты не обедал?
— Что? — невинно спросил я, прекрасно понимая, что Кортни имеет в виду.
— Мне кажется, ты заказал слишком много еды.
Я пожал плечами и, прожевав полный рот лапши, ответил:
— Про запас. Чтобы завтра тебе тоже не пришлось готовить.
Я постучал пальцем по своему лбу.
— Я сообразительный. И забочусь не только о себе, но и о тебе.
— Ах.
Я наблюдал, как сидя на диване и подвернув под себя ноги, Котрни ела яичный рулетик. Её волосы были ещё влажными, и несколько прядей, выбившись из причёски, обрамляли лицо. Желание наклониться и заправить их за ухо, было нестерпимым. Мне так хотелось свободно касаться её, всякий раз, когда хотел. Показался её язык, и она облизала им сливовый соус со своих губ и всё, о чём я мог думать, как эти губы немного ранее ощущались под моими. И как сильно я хотел, чтобы её язык оказался у меня во рту. Я хотел попробовать её.
Котрни подняла взгляд, заметив, что я не свожу с неё глаз.
— Что?
— Ничего. Просто любуюсь тобой.
Кортни закатила глаза и я усмехнулся.
— Телевизор работает? — спросил я, искоса поглядывая на детали, разбросанные на нераскрытой коробке и сам телевизор, стоящий на маленьком столике возле неё.
Кортни кивнула.
— Работает. Я просто не настроила его… как следует.
Посмотрев на огромное количество не подключённых проводов и пультов, я рассмеялся над её явным преуменьшением.
— Сегодня мы сумеем обойтись, а завтра всё подключим, хорошо? Завтра, по прогнозу, целый день будет идти дождь, так что это хорошая идея.
— Правда?
— Да, правда.
— Ты не должен этого делать.
Я покачал головой.
— Но сделаю. Твой не подключённый телевизор сведёт меня с ума, ведь я планирую проводить здесь много времени.
Моргнув, Кортни посмотрела на меня и застенчиво спросила:
— Ты уверен?
— Ага, — я сделал паузу и нахально улыбнулся. — Надеюсь, ты не против?
Щёки Кортни порозовели, и она посмотрела на меня из-под ресниц, настороженно, но с надеждой.
— Не против.
Довольный, я подмигнул ей.
— Вот и отлично.
__________________________________
Пока мы смотрели фильм, я медленно, постепенно придвигался ближе. Каждый раз, когда я тянулся к своему напитку или за горстью попкорна, я оказывался ближе к Кортни, которая сидела в углу дивана, прижав согнутые в коленях ноги к своей груди. Заметив, что её бокал опустел, я поставил фильм на паузу и наполнил его. Вернувшись, я плюхнулся рядом и, передав бокал, положил ноги Кортни к себе на колени. Небрежно закинув одну руку на спинку дивана, другую я осторожно положил на её бедро, делая вид, что полностью сосредоточен на фильме. Я чувствовал на себе обеспокоенный взгляд Кортни, но, не прекращая глядеть на экран, начал выводить медленные круги на её ноге. Вскоре я почувствовал, как Кортни расслабилась, и улыбнулся про себя. Она казалась мне сплошным противоречием. Я видел, что ей нравились мои ласки, но всё же, когда я дарил ей свою нежность, она реагировала шокировано. На то чтобы расслабиться, отдавшись моим прикосновениям, ей всегда требовалось время, и я этого не понимал — походило на то, словно она постоянно была настороже. Украдкой бросив взгляд на Кортни, я увидел, что она не сводит взгляда с моей руки. Я слегка сжал её ногу.
— Это беспокоит тебя? — тихо спросил я.
Её удивительные глаза встретились с моими и она молча покачала головой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— А тебя? — прошептала она.
Я нахмурился.
— Нет. Мне нравится прикасаться к тебе.
— О, — это короткое слово было наполнено смятением.
— А тебе нравится… как я касаюсь тебя?
Кортни с трудом сглотнула.
— Это заставляет меня нервничать.
Я повернулся к ней лицом.
— Я не причиню тебе вреда, обещаю. Ты напрягаешься каждый раз… почему?
— Я не привыкла, чтобы люди… были так близко.
У меня сложилось ощущение, что за её словами крылась какая-то история, но я решил, что это лучше оставить на другой раз.
— Мне нравится, когда я к тебе так близко. Но если это заставляет тебя нервничать, то я отступлю, — с сожалением сказал я и, неохотно убрав руку со спинки дивана, погладил тёплую щёку Кортни.
Кортни тихо вздохнула, прижалась к моей руке и закрыла глаза.
— Не надо, — прошептала она еле слышно.
Я подвинулся и подался вперед.
— Кортни, открой свои глаза, — тихо взмолился я.
Блестящие, наполненные беспокойством глаза встретились с моими.
— Я хочу поцеловать тебя. По-настоящему поцеловать.
Её глаза расширились.
— Пожалуйста.
Она молча накрыла мою ладонь на своей щеке, и я воспринял это как разрешение.
Я почувствовал, как дрожат ее губы, когда нежно прижался к их ним, и обхватил рукой затылок Котрни не позволяя отстраниться. Очень медленно наши губы начали двигаться вместе. Я старался оставаться спокойным, позволяя Кортни расслабиться. Немного погодя я нежно провёл языком по её нижней губе, прося впустить меня. Кортни колебалась, но затем её губы приоткрылись и с тихим вздохом удовольствия я впервые попробовал её. Прилив желания был почти невыносимым, и я простонал ей в рот.
Я почувствовал, как напряглось её тело и, отстранившись, губами проложил дорожку к её уху.
— Это я, мисс Шеф-повар. Расслабься, красавица.
Кортни задрожала, когда я снова накрыл её рот своим, но потом я с восторгом ощутил, что она отвечает мне, робко касаясь языком. Потребность оказаться ближе была настолько сильна, что я привлёк Кортни к себе и посадил на колени, не прерывая поцелуй. Кортни опять напряглась, я крепче прижал ее к себе, ожидая, когда она расслабиться. По её телу прошла новая волна дрожи, а затем всё изменилось — Кортни стала податливой в моих объятиях. Обхватив за шею, она с пылом прижала меня к себе. Нащупав заколку в волосах Кортни, я снял её, и с наслаждением зарылся пальцами в самую гущу шелкового водопада ее волос. Другой рукой я продолжал обнимать Кортни, пока наши губы двигались, языки танцевали и гладили, кружились и касались, когда мы исследовали и пробовали. Мы всё больше и больше погружались друг в друга. Не существовало ничего, кроме пьянящей девушки в моих объятиях. Всё в ней сводило меня с ума: её вкус, тихое хныканье, срывавшееся с губ, нежное, податливое тело.
Её близость прогнала затянувшееся одиночество, с которым я жил так долго, и я почувствовал себя нужным. Жажда обладать Кортни волной прокатилась по моему телу, устремляясь необузданным жаром к моему твёрдому и пульсирующему, зажатому между нами члену. Желание дошло до точки, став почти болезненным. Я знал — мне нужно остановиться, пока я не утратил последние крупицы самообладания. Но Кортни прижималась ко мне, и я боролся со стоном, который вызвали во мне эти ощущения, мой член болел от необходимости освобождения.
С большой неохотой я отстранился, оставляя быстрые нежные поцелуи на припухших губах Кортни. Большим пальцем я погладил их мягкую плоть.
— Кортни, — прошептал я, улыбаясь, когда она открыла всё ещё затуманенные страстью глаза. — Привет.
— Ты остановился.
— Мне пришлось.
Кортни в замешательстве нахмурилась, и я слегка подался ей навстречу своими бёдрами. Она посмотрела мне в глаза и попыталась встать с колен, но мои руки надёжно удерживали её.