не понимали до конца что происходит, но и Валькирии не верили в то, что столько мужчин клялись их защищать ценой собственной жизни.
Они шли босиком, не спеша, но уверенно. Одна за одной, виляя бедрами под тонкой тканью черных юбок, они выходили за ворота двора. Агний поспешил за ними, а я, улыбаясь, взяла остолбеневшего Ранна под руку и опираясь на посох пошла за остальными- я тоже хотела увидеть, что там будет происходить.
Воины уже разложили шатры и теперь разжигали костры. Кто-то увидел идущую толпу девушек и окликнул остальных. По одному все воины вышли навстречу, бросив и оружие, и инструменты. Они с изумлением смотрели как прекрасные и стройные Валькирии выходят из тумана, словно призраки. Девушки уверенно шли вперед и как только первая из них поравнялась с воином она встала на носочки, обвила его шею тонкими руками и смачно поцеловала в губы, прижавшись к нему всем телом. Затем с обворожительной улыбкой сказала:
– Я благодарю тебя воин, что защищаешь меня и мой дом. Тебе всегда рады у нашего очага. – И невозмутимо пошла дальше, благодарить следующего воина. Тоже самое делали и остальные Валькирии.
Ошарашенные мужчины и парни принимали столь откровенную благодарность, и я со смешком заметила, что многие из них краснели словно мальчишки. Но никто не оттолкнул, не отвернулся. Никто не полез лапать и не начал оскорблять. Воины до сих пор хранили в памяти видение девушки, ценой жизни спасавшей коня и убегавшей от целого войска каннибалов. Все помнили верность Ранна Вождю, даже под угрозой собственной жизни. В конце концов, эти воины теперь не сомневались в его справедливости. Им это показала я и мои новые сёстры. Теперь каждый из них предпочел бы мне предоставить свой шатер, тогда в первый день, а не клеть. Это мне показал Агний…
Ночь опустилась на Туманный лес. Во дворе горели сребристые костры. Близняшки с Мисалиафой и Агнием пошли в лагерь (с разрешения Олимии) пригласить нескольких ребят к костру и теперь увлеченно с ними говорили. Ранн сидел под забором на низкой скамье, потягивая еловую хмельную ликву да присматривая за всеми издалека. Видимо он увидел, как я побрела к стойлу с лошадьми. Их правда было немного, молодые мустанги, даже без сёдел. Я погладила каждого, почесала гриву, дала по яблоку из высокой корзины. Но глаза мои были на мокром месте. Я села на землю, облокотившись спиной о тын стойла с лошадьми. Прохладный ветерок ласкал шею, слух ловил обрывки разговоров вперемешку с уханьем совы где-то в глубине Туманного леса. Ранн незаметно оказался рядом.
– Заскучала?
– Вальда нет. Я скучаю по нему…
–И только по нему?
Я почувствовала, как вновь заливаюсь краской.
–Ранн…– Слеза всё-таки скатилась. Я разозлилась на саму себя за это и злобно смахнула её на землю. Ранн лишь усмехнулся.
– Вот что, ты после моего провала, доверишь мне свою жизнь опять?
Я удивлённо и рассеянно кивнула.
– Ну тогда вставай, – он протянул мне руку.
Я пошатнулась на нетвёрдых ногах, Ранн придержал под локоть и повел меня в дом. На пороге мы столкнулись с Мисалиафой.
–Мисалиафа, будь добра, скажи своей матери Олимии и моему воину Агнию, что я провожу Луми отдыхать и побеседую с ней, в тишине.
Мисалиафа кивнула и прикусила губу в беспокойстве: ей всё-таки придется заговорить с ним! Она пошла с новым кувшином к костру где сидел Агний и Олимия. Он смущал её намного больше остальных мужчин, а ещё, только от его взгляда девушке хотелось улыбаться. Она разливала им ликву и передала Олимии слова Ранна. Затем подошла к Агнию, и наливая ему, сказала:
– Ваш учитель, Ранн, просил передать, что он проведёт Луми отдыхать.
Агний слегка коснулся её руки:
– Присядь Мисалиафа и расскажи подробнее.
Девушка села и не поднимая глаз молвила:
– Они поговорить просто хотят, наедине и в тишине… Им обоим нелегко пришлось видимо…
Агний побледнел. Он готов был проклясть себя за то решение выпендриться перед Вождём и посадить Луми в клеть…
– Мисалиафа, – девушка подняла сиреневые глаза, Агний опять тронул её руку, – прошу не суди меня строго. Я человек вспыльчивый, но отходчивый, и … иногда меня заносит…но я был дураком! Боги видят, я сам себя виню каждый день!
Мисалиафа дернула головой, серебристые волосы заискрились,
– Агний, ты тоже не должен винить себя за свои же решения. – Девушка опустила взгляд, не в силах более скрывать свои эмоции. – Главное – что ты вынес из этих жизненных уроков?
Агний пододвинулся ближе.
– Я вынес, Мисалиафа, что верить нужно только своим глазам, ушам и нашему справедливому Вождю. И теперь…– Агний сам не верил, что это он говорит, но слова шли из души, – Теперь мой Вождь говорит, что я должен вас защищать, глаза мои видят самую прекрасную деву из всех, а уши слышат самый нежный и певучий голос.
Мисалиафа покраснела до кончиков ногтей, её рука, прикрытая сверху его ладонью, повернулась к нему и теперь они молча держались за руки.
Ранн поднял меня на руки и занес на второй этаж. А оттуда на чердак. Там была небольшая терраса, выходившая на другую сторону дома от костров. Здесь было тихо, словно и нет толпы молодых парней и девчат на той стороне двора, а в небе ярко светила Сванвейг. Ранн нашёл на чердаке несколько меховых шкур и побросав их на полу террасы, мы устроились там поудобнее. Затем воин достал откуда-то из пол плаща бутыль ликвы и два кубка, налил, протянул мне. Я тут же выпила всё залпом. Воин, удивлённо подняв одну курчавую бровь, налил ещё. Сел рядом и уставился в небо.
– Луми, расскажи мне, не терзай себя. Тебе нужно набраться сил, а если тебя что-то гложет изнутри, толку не будет.
Я выпила второй бокал ликвы.
– С чего начать?
– Начни с того по ком ты так скучаешь, что слёзы льешь.
Я промолчала. Вытянула ноги вперёд, положив на коленки пустой бокал. Затем повернулась к нему,
– Я схожу сума Ранн. Не знаю, что это. Со мной такое впервые. Когда… Когда он рядом я словно пылаю изнутри… Приятно пылаю. А когда его нет, мне тоскливо.
…Ранн ликовал! Старый болван, как же он ликовал!.. Он по-доброму улыбнулся, словно дочери.
– Луми, уезжая, Вольфиаг заехал в лагерь. И позже мы остались с ним одни… Он всё время расспрашивал о тебе. Ты дорога ему с самой первой вашей встречи, я это знаю. Тебе нужно просто набраться терпения и сил. Настанет время, когда он вернётся и тогда у вас будет время.
–Ранн, мне надо столько тебе рассказать! И расспросить. Боюсь мы в один вечер не уложимся… – Я протянула кубок для новой порции хвойного напитка, запах которого теперь вызывал у меня воспоминания о Вожде.
Ранн