Читать интересную книгу Третья дама - Нацуки Сизуко

Тёплые лучи весеннего солнышка через оконное стекло загородного поезда пригрели щёку, пробудив Эду от дрёмы. Вчера он вернулся домой в три часа ночи, а уже в семь тридцать утра выехал на работу. Ещё сонный и вялый, он увидел вдалеке громадную статую богини Каннон и сообразил, что подъезжает к станции Офуна. Стало быть, ему сходить на следующей — в Кита-Камакура.

Поднявшись с места, Эда направился вперёд по ходу поезда, по дороге вынув из кармана пальто смятую рекламную листовку — её он вытащил утром вместе с газетами из почтового ящика, а потом использовал, чтобы записать адрес Юко.

* * *

— Кто дал вам мой адрес? — спросила Юко с безрадостным выражением на лице. Пригласив Эду пройти в дом, она дала ему подушку и предложила сесть.

— Мне его дали в театре «Журден», а иначе мне пришлось бы искать вас по адресной книге. Но к счастью, какая-то женщина из костюмерной оказалась весьма любезна и объяснила мне, где вы живёте.

— Ах вот оно что… Это, должно быть, Саэки. Мы вместе учились в школе, и она даже приходила на поминальную службу в память о моём покойном муже. — Однако по плотно сжатым губам и взгляду Юко чувствовалось, что она не сильно радуется, когда её знакомые раздают направо-налево её адрес.

Юко Кумэ уже исполнилось двадцать девять лет, и всё в её облике — от строгих безмятежных черт лица до аккуратного ворота кимоно — говорило о том, что эта женщина получила хорошее воспитание и обладает изысканным вкусом. Возможно, своим моложавым видом она была обязана тому обстоятельству, что до сих пор не родила ребёнка. На ней было традиционное японское кимоно, а какой-то неуловимый отпечаток трагической утраты, словно вуалью окутывавший её наружность, придавал ей ещё больше благообразия. Несомненно, так сказалось на ней раннее вдовство.

— Пожалуйста, простите меня за столь назойливое вторжение, но очень уж любопытно, зачем вы прячетесь в таком отдалённом и захолустном месте? Насколько я понял, вы уехали из Йоцуя, не выждав и месяца после смерти мужа. Но здесь-то вам, наверное, ужасно одиноко? — Эда произнёс эти слова со всей искренностью, выглянув при этом в сад, окружённый не забором, а живой изгородью из кустарника. Листва ещё не распустилась, и предзакатное солнце красновато мерцало на глянцевой крыше традиционных японских воротец.

— Не так уж мне здесь и одиноко. Неподалёку отсюда живут мои родители, это они настояли, чтобы я переехала сюда. С ними вместе живёт мой старший брат с семьёй, поэтому я и поселилась отдельно. — И голос, и черты лица Юко буквально светились спокойствием и безмятежностью.

— Ведь к тому же вы ушли в Токио с работы, так что вам и впрямь, наверное, незачем было оставаться там.

— Что верно, то верно.

Возможно, когда муж её был жив, им нелегко жилось на те малые деньги, что он получал за переводы и постановки, поэтому ей пришлось выйти на работу, но после его смерти она, вероятно, стала получать достаточную поддержку от родных и теперь не нуждалась ни в чём. Судя по всему, она получила хорошее воспитание, и по её благородному облику Эда мог составить впечатление о ней.

Юко накрыла для Эды чай и застенчиво опустила глаза в пол, явно ожидая начала расспросов. Однако Эду пока больше интересовал её сугубо замкнутый образ жизни.

— Вы сказали, когда пришли, что вроде бы расследуете какое-то дело.

Разумеется, Эда должным образом представился ей и первым делом предъявил полицейскую бляху.

— Да. Дело, о котором я упоминал, касается задушенной вчера вечером в Хаконэ Мидори Нагахара.

Эда заметил, что лицо Юко словно окаменело, она даже закрыла глаза при этих словах, и всё же у него осталось впечатление, что она ждала этого сообщения.

— Вы знали об этом убийстве?

— Да, из телевидения и газет, — пробормотала она, по-прежнему пряча глаза в пол.

— Видите ли, мы поинтересовались личной жизнью убитой, и таким образом нам стало известно о смерти вашего мужа два с половиной года назад. Как вы знаете, её сочли результатом несчастного случая, но в своё время на Мидори пало серьёзное подозрение, и её неоднократно допрашивали. Вот мы и задались теперь вопросом — нет ли какой-либо связи между убийством Мидори и смертью вашего мужа?

— Боюсь, я вас не понимаю. Какая же, по-вашему, связь тут может быть? — В голосе Юко звучало откровенное недоверие.

— Ну… проще говоря, некоторые полагают, что Мидори могла убить вашего мужа, обставив всё как несчастный случай, и отсюда возникает вероятность того, что убийство Мидори стало актом возмездия.

— Понятно, — глубоко вздохнув, проговорила Юмико, потом нахмурила бровки и снова уставилась в пол.

— Простите мне мою бестактность, но мне хотелось бы знать — на момент смерти вашего мужа вам было известно о его отношениях с Мидори?

Немного помолчав, она сказала «да» и слегка кивнула.

— Вы были лично знакомы с Мидори Нагахара?

— Я виделась с ней дважды, и оба раза почти случайно. — Юко продолжала смотреть в пол, когда с трудом выдавила из себя этот ответ. Потом вдруг губки её сжались, брови снова сдвинулись, и она готова была разрыдаться. Она только что освободилась от болезненных воспоминаний прошлого.

Некоторое время Эда просто молчал, глядя в окно и пытаясь придумать какой-нибудь план. Наконец он снова повернулся к женщине и сказал:

— Мой следующий вопрос может встревожить вас, но я хочу, чтобы вы поняли — сегодня я только лишь пытаюсь определить русло нашего расследования. Могу я считать, что вчера вечером около половины седьмого вы находились дома?

Юко медленно подняла глаза, и в её взгляде пронёсся целый вихрь эмоций.

— Вчера я ходила в Камакуру. Я была там в шесть, а домой вернулась около семи.

— Нельзя ли поинтересоваться, что вы делали в Камакуре?

— Разумеется, можно. По вторникам и пятницам я бываю в Камакуре. Я работаю там в одном издательстве, принадлежащем мужу моей подруги. Они специализируются на издании книг по искусству.

— Иными словами, вчера вы, как обычно, ходили на работу?

— Совершенно верно. Я работала с полудня до шести часов.

Конечно, Эда записал название и адрес издательства, хотя был уверен, что она говорит правду. Если Юко была в Камакуре в шесть вечера, то она попросту не могла оказаться в гараже Мидори и задушить её в шесть тридцать. В этом отношении и вопросов не возникало. Эда почувствовал некоторое разочарование, однако это не означало, что он полностью утратил интерес к трагической фигуре этой молодой вдовы.

— А в другие дни, кроме вторника и пятницы, чем вы занимаетесь? — спросил он, стараясь преодолеть ту пропасть, которая их разделяла.

Целая стена в комнате и ещё другая на веранде буквально были погребены под книгами. Здесь были полные собрания сочинений французских драматургов-классиков, современная драматургия, сборники поэзии и просто отдельные издания, явно некогда принадлежавшие её мужу.

— В последнее время я занимаюсь приведением в порядок книг и бумаг покойного мужа, — объяснила Юко в своей обычной невозмутимой манере.

Эда прошёлся взглядом по корешкам книг, но затруднился прочесть их названия. Потом он вдруг отвернулся. Он заметил одно название, которое, казалось, было здесь неуместно. Среди книг Байрона и Верлена он заметил корешок с названием — «Наука о здоровом питании». Похоже, книжицу поспешно сунули на эту полку, где она была единственной в своём роде. Внимание Эды она привлекла мгновенно и сразу же показалась ему чем-то не вполне обычным.

Юко заметила, куда смотрит Эда, и объяснила:

— О… я вижу, вы обратили внимание на этот журнал. Он действительно бросается в глаза. Я нашла его, когда разбирала вещи мужа. — Она едва заметно кивнула, и на губах её заиграла немного детская, немного смущённая улыбка.

Эда не сомневался, что Юко и впрямь нашла этот чудной журнал среди книг мужа, но ему показалось, что она отнеслась к этой находке с особой чувствительностью. Взглянув на журнал повнимательнее, он заметил, что выходные данные на корешке отмечены апрелем этого года.

ГЛАВА 11

ОТКРЫТКА

Когда зазвонил телефон, Дайго остолбенел — он был почти уверен, что это звонят ему. Наверняка этот звонок как-то связан с опубликованными вчера в газете новыми результатами анализов конфет «Попико», выпущенных компанией «Минами фудз».

Трубку взял помощник Дайго Ямада, но, как Дайго и ожидал, тут же повернулся к нему со словами:

— Это спрашивают вас. Из Токио.

Поднеся к уху трубку, Дайго услышал в ней женский голос:

— Это профессор Дайго? С вами говорят из редакции журнала «Наука о здоровом питании».

Дайго словно прошибло током. Первое, о чём он подумал, — это о журнале, который он подкинул в дом Юко Кумэ в Кита Камакура. Охваченный страхом, он лихорадочно пытался сообразить — неужели его уже выследили по этому журналу и связали с убийством Мидори Нагахара?