— Что с тобой?
— Мне нужно, — пробормотал тот, прижимая руки к животу.
— Эй, Беснор! — грубо окликнул слугу Алекс. — Найди горшок. Понял для чего?
Высокий мужчина лет тридцати самодовольно усмехнулся.
— Не успеешь, будешь здесь сам убирать! — предупредил Александр. — Ему ходить нельзя. Торопись!
Почувствовав, что юноша не шутит, слуга, проникшись важностью момента, стрелой вылетел из дома и вернулся буквально через минуту с низким глиняным горшком.
Вернув раненого на лавку, Беснор посмотрел на Алекса. Тот равнодушно зевнул и, повернувшись, направился к лежанке. Слуга, сообразив, что неаппетитно вонявшую посуду придется выносить ему, попытался схватить молодого наглеца за плечо. Развернувшись, Алекс перехватил его кисть и вывернул так, что сильный мужчина взвизгнул как щенок и опустился на колени, глядя на юношу вытаращенными от боли глазами.
— Я не люблю, когда меня трогают. Понял?
Бледный келлуанин скрипнул зубами и, пытаясь сохранить достоинство, прохрипел:
— Пусти!
— Ты понял, что я тебе сказал? — Александр вывернул руку еще сильней.
— Да, понял!
— Вот и хорошо, — он отступил в сторону и брезгливо скривил губы. — Он же ваш друг. Вы одному хозяину служите.
Беснор поднялся на ноги, потирая изломанную кисть, и вдруг бросился на Алекса, размахивая кулаками. Юноша слегка подправил его движение, и келлуанин, красиво влетев на подиум, врезался в стену. Сверху посыпалась пыль. Александр со вкусом чихнул, вытер нос. Слуга неуклюже схватился за рукоятку его меча.
— Это уже серьезно, — покачал головой Алекс. — Если не положишь оружие, я тебя убью.
— Беснор! — слабым голосом крикнул Сирзес. — Прекрати сейчас же! Не смей.
— Какой-то чужак будет меня оскорблять!? — фыркнул разъяренный слуга, но как-то неуверенно.
— Мне очень не хочется огорчать господина Раамоса, — Александр попробовал последний раз завершить дело миром.
— В чем дело? — раздался за спиной юноши знакомый голос молодого келлуанина. — Что ты там делаешь, Беснор?
— Этот человек обманул вас, господин! — вскричал слуга. — Он чужак!
— Я знаю, — спокойно ответил Раамос.
Беснор на секунду смешался, но тут же проорал еще одно обвинение:
— Он разбойник и хочет вас ограбить!
— Что здесь произошло, Сирзес? — поинтересовался молодой келлуанин у раненого. С тревогой наблюдавший за происходящим тот сделал попытку встать.
— Лежи, — мягко приказал господин. — Тебе нельзя вставать.
— Айхзес говорил то же самое, — виновато улыбнулся Сирзес. — Когда мне захотелось облегчиться.
Казалось, Раамос только сейчас обратил внимание на мерзко благоухающий горшок.
— Он попросил Беснора принести какую-нибудь посуду, — продолжил слуга. — Чтобы мне не надо было никуда ходить… Ну а потом…
Он смутился и замолчал.
Раамос виновато посмотрел на Александра, подошел к подиуму и взял из рук Беснора меч.
— Господин, этот чужак убьет нас.
Не глядя него, господин вложил клинок в ножны и протянул Алексу.
— Возьми, я прошу прощения за недостойное поведение своего слуги. Он будет наказан.
— Благодарю, — Александр поклонился на тонганский манер.
— Туптах! — громко крикнул молодой келлуанин.
— Я здесь, господин, — в дверях возникла пухлая фигура второго слуги.
— Приготовь палки!
— Слушаю, господин.
Алекс прошел к подиуму, не глядя на шарахнувшегося в сторону Беснора, взял сумку и нашел в ней письмо, что написал Небраа.
— Господин Раамос, у меня есть просьба.
— Слушаю, — нахмурился келлуанин.
— Прочти, кому адресован этот папирус.
— Зачем? — вскинул брови молодой человек.
— Я хочу, чтобы твой человек узнал, как он ошибается. Пожалуйста, сделай это.
Щеки Раамоса вспыхнули огнем. Он ожег взглядом притихшего слугу, взял из рук Александра свиток и прочитал цепочку иероглифов, изображенных на перевязывавшей его ленте.
— Господину Гнешуеру писцу Уразских каменоломен.
— Благодарю, господин, — Алекс еще раз поклонился, возвращая фальшивое послание в сумку.
Красный, как вареный рак, Раамос схватил Беснора за короткие волосы и, стащив с подиума, швырнул на пол.
— Господин! — взвыл слуга. — Пощади! Я не знал! Я хотел только предупредить тебя!
— Ты не захотел вынести горшок за раненым, зная, как он мне дорог! — крикнул молодой господин, яростно сверкая глазами. — За Сирзесом, который привел тебя ко мне и уговорил взять на службу?!
— Пощади! — только и смог вымолвить несчастный Беснор.
— Потом ты унизил грязными подозрениями моего гостя?
«Ого! — усмехнулся про себя Александр. — Я уже стал гостем! Прогресс!»
— Я лишь пытался уберечь тебя, господин! — продолжал стонать слуга.
«Странно, — подумал Алекс, наблюдая за этой некрасивой сценой. — У этого парнишки ни меча, ни вооруженных соратников, а мужик боится так, словно его вот-вот прикончат».
— Палки готовы, — пролепетал возникший в дверном проеме Туптах.
— Не нужно! — Раамос внезапно выпрямился.
— Господин! — возопил раненый. — Не делай этого! Беснор верно служил тебе.
Проштрафившийся слуга поднял на хозяина полные ужаса глаза.
— Пощади, господин! Умоляю, не прогоняй меня. Накажи своей волей, но разреши служить тебе.
— Я не смею советовать тебе, господин, — тихо проговорил Александр, быстро сообразивший, что при отсутствии одного слуги, забот у других сопровождающих молодого писца заметно прибавится. — Но любой может просить о милости. Беснор осознал свою ошибку и понял, как был не прав.
— Да! Я понял, — радостно закивал головой мужчина.
— На моей родине говорят, что один битый слуга лучше двух не битых, — Алекс привычно приспособил русскую пословицу к текущему моменту.
Красивые, тонко очерченные губы молодого человека тронула улыбка.
— Прикажи побить, но не гони меня, господин, — Беснор поцеловал грязный пол у ног Раамоса.
— Хорошо, — кивнул тот. — Оставайся.
— Спасибо, господин. Пусть великий Сет пошлет вам мудрость, Ануб силы, а Бэс много здоровых сыновей! — завопил обрадованный слуга. — Да исполнят великие боги самые заветные желания! А гробница ваша затмит собой всё от Тмуита до Фаума.
— Ты получишь пятьдесят палок! — продолжал хозяин.
«Ого! — удивился Александр. — От души». Вот только слуга казался совершенно счастливым, услышав о столь жестоком наказании.
— Но ты можешь попробовать избежать и их.
Беснор настороженно посмотрел на хозяина.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});