Глаголы-сказуемые сидит, стоит, лежит, держит, смотрит, кричит, пищит, рычит с соответствующими дополнениями как будто специально предназначены для того, чтобы быть первыми в фразовых цепочках, которые мы будем удлинять и усложнять, добавляя к ним новые звенья. Для большей наглядности и здесь, и в дальнейшем я всякий раз употребляю эти глаголы не в инфинитиве, а в форме 3-го лица ед. числа – т. е. так, как они будут входить в состав фразовых цепочек.
1. За исключением глагола «говорит», все они двусложные, их нетрудно запомнить.
2. В 3-м лице единственного числа все они имеют одно и то же окончание – ит.
3. Они идеально выстраиваются в нужную нам последовательную цепочку.
Не так уж много на свете предметов, на которых можно лежать, сидеть или стоять. На стуле, на крыше, на ветке, на земле, на травке – довольно скоро ребенок присоединяет к глаголу-сказуемому существительное-дополнение и, твердо усвоив первое звено в будущей цепочке («сидит на стуле», «лежит на земле», «стоит на пеньке»), переходит к глаголу «держать», а потом «смотреть»: «сидит на пеньке и держит корзину», «стоит на стуле и держит мячик», «сидит на ветке, держит шишку и смотрит на мальчика» – получаем два, а затем и три звена. Мы, конечно, уже вводили в речь ребенка глаголы «бежит», «идет» и им подобные. Они так давно ему знакомы, что заучивать их специально не приходится. Поскольку игрушечные машинки у нас в постоянном употреблении, без глагола «едет» мы тоже не могли обойтись. Однако обязательными составными звеньями наших цепочек глаголы «бежит», «летит», «идет», «едет» пока не являются прежде всего потому, что подобрать существительное-дополнение к глаголам «сидит», «лежит», «стоит» гораздо проще. Предметы, на которых сидят, лежат либо стоят, встречаются повсеместно, они всегда перед глазами. Сказать «тетя сидит на стуле» ребенку куда проще, чем сказать «самолет летит по воздуху» или даже «машина едет по дороге». Разумеется, если ребенок уверенно употребляет в цепочках другие глаголы, это очень хорошо: они у нас ни в коем случае не под запретом.
Мы начинаем с самых элементарных, коротких фраз, соответствующих тому, что изображено на картинке.
В нашей тетради опять появляется «столбик» – теперь уже не отдельных существительных в именительном падеже, как это было раньше, а отдельных звеньев цепочки – глаголов-сказуемых с существительными-дополнениями.
* Существительные муж. р., имеющие в винительном падеже окончания – а, – я, -у, – ю (держит ребенка, несет муравья, смотрит на дядю Пашу и мальчика Петю), пока не берем. Со временем ребенок просклоняет их самостоятельно, не нуждаясь в нашей помощи. Обратите внимание на то, что в таком случае речь пойдет о существительных, обозначающих одушевленные предметы. Как-то в интервью в одном из журналов я прочитала: «Я купил сыну петушок на палочке». Но ведь петушок, даже и на палочке, подсознательно воспринимается нами как предмет одушевленный, так же как игрушечные кот, тигр, лев, жираф и т. д.
Глагол «стоит» в большинстве случаев мы употребляем без дополнения: чаще всего мы стоим на земле либо на полу, и этот факт не требует особого упоминания. Другое дело, если герой стоит на крыше, на скамейке, на пеньке, – сказать об этом надо.
Все слова-дополнения к глаголу давно на слуху, их окончания легко запомнить благодаря единообразию – в предложном падеже – е, в винительном – у, либо вообще никаких окончаний, как это видно из таблицы. Для начала мы подбираем именно такие существительные, никакого многообразия не допускаем и заучиваем столбики последовательно, в порядке очередности, не смешивая.
Во всех звеньях существительные-подлежащие, глаголы-сказуемые и, соответственно, существительные-дополнения употребляются на данном этапе только в единственном числе.
На ветке в книжке сидят две совы. Мы указываем карандашом сначала на одну из них, затем на другую:
Одна сова сидит на ветке. Другая сова тоже сидит на ветке.
Так же:
Один мальчик держит шишку. Другой мальчик держит палку.
Ребенок может путаться, он говорит «сидит на пеньку», «лежит на пол», вместо «мальчик держит лопату» запросто может сказать «мальчик держит огурчик». Рассматривая картинку, на которой мальчик с тряпкой в руке сидит в луже, вместо того чтобы эту лужу вытереть, он ошибается, называет лужу то рекой, то морем («мальчик сидит на море»). Видно, что мысль его блуждает где-то поблизости от точного ответа, он как бы пристреливается, попадая в мишень далеко не сразу. Короткие фразы, которыми мы определяем положения и действия персонажа, достаточно просты. Однако если даже предмет на картинке ребенку хорошо знаком, он далеко не сразу может вспомнить его название, иной раз плохо произносит известные ему слова и вообще нуждается в подсказке: ведь сказать теперь нужно уже не отдельное слово, а целую фразу, пусть и коротенькую, – а это уже совсем другое дело.
Последовательно, карточка за карточкой, он будет заучивать и в конце концов освоит достаточное количество простых коротких фраз – звеньев цепочки.
Усвоил ли ребенок принцип, может ли он соответственно этому принципу самостоятельно присоединять к глаголу все новые дополнения? Глаголы с дополнениями, входящие в состав цепочек, ребенок будет постоянно повторять, и я непременно добиваюсь от него, чтобы он говорил их чисто, не «забалтывал».
Глядя на картинку, ребенок бойко заявляет: «Заяц сидит на пеньке, а ворона на трубе», в то время как заяц сидит на березовом полене, а ворона на столбике у крыльца.
Такого рода ошибки вовсе не свидетельствуют о том, что заученные образцы «сидит на пеньке» и «сидит на трубе» вбиты намертво и мешают ребенку сказать правильно. Просто так легче. Легче сболтнуть что попало, вместо того чтобы как следует всмотреться и вдуматься. Лопату или огурчик держит мальчик – какая разница?
Ошибки ребенка иной раз не хочется называть этим словом, ибо свидетельствуют они как раз об очень ценном качестве – наблюдательности особого рода, когда вместо «ворона сидит на заборе» ребенок говорит «ворона сидит на полоске», бахрому называет «забором», а купол храма – «короной». В таких случаях обескураживать его нельзя, поправлять надо осторожно. Подобные ошибки дают нам возможность ввести в употребление очень нужное слово «похоже». Ребенок учится сравнивать и сопоставлять, и не как попало: он должен точно определять то, что видит.
Предлагая ребенку очередную карточку, я обязательно жду: найдет нужное слово сам или нуждается в подсказке? Жук сидит на ромашке, цыпленок на спине кошки, один попугай сидит у девочки на шляпе, другой на плече, третьего она держит в руках – все это не совсем обычно.
Я не спешу подсказать правильный ответ и подбираю картинку так, чтобы как можно дальше уйти от привычных схем – конечно, в том случае, если ребенок уже достаточно развит. Персонажи на картинках сидят уже не на стуле, полу или диване, а на песке, на дорожках, камушках, лежат на пляже, на берегу моря, стоят на балконе, на крыльце, на автобусной остановке, держат веер, грабли, ухват… Если я твердо знаю, что мой ученик вполне в состоянии справиться с задачей, если ему хорошо знакомы и берег моря, и пляж, если он знает, что такое крыльцо, балкон (а главное – не только знает, но и может хорошо произнести эти слова), пусть попытается обойтись без моей помощи. Это, конечно, позднее, это тогда, когда ребенок приобретет достаточный опыт.
Сказать «дядя держит палку» – совсем не то, что сказать «дядя держит сковородку, ружье, монеты», «тетя держит веер, зеркало, гребешок» и т. д. Знает ли ребенок эти слова? Справляется ли с их произношением? Для того чтобы, глядя на картинку, ребенок мог во всех подробностях рассказать ее сюжет, дробим фразу на отдельные фрагменты, при помощи карандаша напоминаем ему, на что он должен обратить внимание. Ну, во-первых, кто? Мальчик… далее ребенок вспоминает глагол-сказуемое «держит», а потом мы указываем на предмет, который мальчик держит. Теперь таким же образом расскажем про девочку, стоящую рядом с мальчиком. Опять подсказываем карандашом. Это вначале. Через некоторое время подсказок не потребуется – разумеется, если предложение не сложное.
Мы говорим: «мама сидит на стуле», «собака лежит на коврике», «дедушка сидит на скамейке», «птичка сидит на ветке». Но сидеть, стоять, лежать могут не только одушевленные предметы. На столе лежат и стоят вазы, тарелки, книги, тетради, карточки, на окошке стоит горшок с цветами, на полу лежит ковер, на ковре лежат игрушки. На стене висят зеркало, картина, часы, декоративные тарелки. Снег лежит на земле, на крыше, на крыльце.
Начинаем мы, как всегда, с единственного числа и только потом подводим ребенка к тому, чтобы он употреблял множественное. Как обычно, отделяем одно от другого: картина висит на стене, снег лежит на земле, ворона сидит на заборе; затем: занавески висят на окнах, снег лежит на ветках, птицы сидят в гнездах. Полное описание окружающей обстановки мы включаем в рассказ по картинке позднее, когда ребенок освоится как с единственным, так и с множественным числом.