Читать интересную книгу Край - Ян Кошкарев

творилось на другом этаже.

Он вышел на лестницу и прислушался, определяя источник шума. Движимые любопытством остальные члены группы неорганизованным строем отправились за ним следом.

– Кажется, сверху шумят.

Тальберг обернулся, увидел Плотникова и оценивающе посмотрел на его коренастую фигуру.

– Пошли, – скомандовал ему Тальберг, чувствуя смутную тревогу. Доносящиеся звуки ничего хорошего не предвещали. – Остальным вернуться в лабораторию.

Расстроенная группа поддержки осталась на лестничной клетке. Сгоравший от любопытства Саня посмотрел на Тальберга с обидой – в кои-то веки в институте случилось что-то интересное, а его отправляют в скучную лабораторию.

– Всем вернуться на рабочие места, – повторил Тальберг. – Немедленно.

Поднявшись этажом выше, они с Семеном увидели толпу в дальней стороне коридора. Явно что-то происходило. Тальберг поспешил к ним, на ходу пытаясь определить, что же случилось.

Подбежав вплотную, заметил Самойлова, окруженного собственными сотрудниками. К удивлению Тальберга, в руках Самойлов держал огромный нож.

С лезвия капала кровь.

– Осторожней, – закричал кто-то. – Не приближайтесь!

Самойлов кружился на месте, подскакивая на полусогнутых ногах и не давая никому подойти со спины. Он совершал пугающие резкие выпады. На лице застыл оскал, словно он спустился на несколько пролетов по эволюционной лестнице, поближе к предкам. Выпученные глаза светились ненавистью. Он заметил подошедшего Тальберга, но ничто в хищном взгляде не выдало узнавания, разве что рык стал громче.

Это существо мало напоминало прежнего вежливого и самовлюбленного Самойлова.

– Что с ним? – удивился Тальберг.

– Не знаем, – ответили, не оборачиваясь. – С ума сошел. Вон, Володина порезал.

Тальберг обратил внимание на мужчину с правой рукой, перемотанной тряпкой. Володина трясло, на лбу проступил пот. Сквозь ткань проступали красные пятна и большими каплями падали на пол.

Тальберг услышал шум и, обернувшись, увидел бегущий к ним отряд из пяти человек во главе с Безуглым.

– Разойдись!

Прижались к стене, пропуская вперед охрану.

Самойлов не собирался сдаваться без боя и крутился на месте, размахивая ножом, не давая подступиться. На каждом взмахе он издавал животный рык.

Тальберг удивился произошедшей перемене. Позавчера Самойлов заходил к нему на чай – чайные пакетики он предусмотрительно принес с собой – и попросил краенитовой пыли. Оказалось, с ней работать удобнее из-за большей удельной площади поверхности. Выглядел он вменяемым, радостным, в работе наметился явный сдвиг и краенит худо-бедно вступал в реакции. Тальберг, будучи физиком, ничего из химических терминов не запомнил.

Охранники взяли Самойлова в кольцо, оттеснив других сотрудников.

– Всем держаться подальше! – командовал Безуглый. – Еще лучше разойтись по рабочим местам!

Разумеется, расходиться никто не стал.

– Что с ним?

– Да ч-черт его знает, – Володин запинался от волнения. – Работали как обычно. А потом его «переклинило», он обезумел и начал на всех нападать. Кричал «Не дам отобрать у меня тему». Какую тему? Я едва увернулся, только по руке схлопотал.

Безуглый смотрел на Самойлова и оценивал степень его пригодности для ведения переговоров.

– Прошу успокоиться и положить оружие, – попробовал скомандовать он тихим, но уверенным голосом, изначально сомневаясь в адекватности существа с ножом. Вся надежда оставалась на успокаивающие интонации, предназначенные для демонстрации дружелюбного настроя и оказывающие убаюкивающее действие.

Самойлов сфокусировался на лице Безуглого. Это стоило ему огромных усилий.

– Первая… – проговорил он с трудом.

Рядом с Тальбергом зашептались.

– Что он сказал?

– Первая, вроде бы…

– Кто первая? Что первая?

– Откуда мне знать? Если интересно, сам у него спроси. Он тебе расскажет с подробностями.

Безуглый тем же уверенным голосом повторил требование, расценивая попытку Самойлова говорить, как желание идти на контакт.

– …невозможность… – прошептал Самойлов, но так тихо, что Тальберг не столько услышал, сколько прочитал по губам.

– Успокойтесь, – продолжал Безуглый, игнорируя несвязную речь обезумевшего. – Мы окажем помощь, остыньте. Никто не собирается причинять вам вред. Никто не желает вам ничего плохого.

Пока Безуглый повторял успокоительную мантру, отвлекая внимание на себя, один из помощников рискнул незаметно зайти безумцу со спины. Ему почти удалось это сделать, но Самойлов почувствовал угрозу – похоже, сработал вновь приобретенный звериный инстинкт – и резко развернулся, заревев, словно раненое животное.

Безуглый не растерялся и тотчас набросился на открывшуюся спину, пытаясь заломить руки и обездвижить противника. Слабый с виду научный работник оказался на удивление силен и успешно сопротивлялся, неистово размахивая холодным оружием, так что все едва успевали уворачиваться. Самойлов нелепо изогнулся и всадил нож в ногу Безуглого. Тот взвыл от боли и слегка ослабил хватку.

На помощь ему бросились остальные охранники, пытаясь выбить оружие из рук царапающегося Самойлова.

Тальберг наблюдал за происходящим в состоянии оцепенения, не понимая, как такое могло случиться с коллегой, еще недавно бывшим нормальным адекватным человеком.

– Бей! – крикнул кто-то.

Безуглый собрал оставшиеся силы и с размаху зарядил кулаком по затылку Самойлова. Тот сложился на пол без сознания. Один из охранников отбил в сторону нож.

– Кто это? – спросил Валентин Денисович, потирая ушибленные руки и тяжело дыша. Из раны на ноге текла кровь, и на полу образовалась лужа.

– Самойлов, – сказал Володин. – Зять Кольцова.

– Хм… Однако, – Безуглый прикинул возможные последствия, проистекающие из полученного знания. – Пусть кто-нибудь «скорую» вызовет. Найдите бинты и жгуты, пока я сознание не потерял.

Кто-то из присутствующих побежал за аптечкой. Тальберг послал Плотникова за «скорой», а сам склонился над бесчувственным телом Самойлова.

– Что с ним будет? – спросил он.

– Пусть медики выяснят и диагноз поставят, – Безуглый тяжело дышал. – Расследование разберется.

Принесли аптечку и стул, усадили на него раненого и пытались поочередно наложить жгут для приостановки кровотечения до приезда «скорой».

Пока возились с Безуглым, Тальберг вернулся в лабораторию, беспокоясь, чтобы не взяли свидетелем и не заставили давать показания. Саня с обидой смотрел на него, понимая, что пропустил самое интересное.

«Так это не закончится», – подумал Тальберг.

21.

Гордиев узел развязался сам. Кольцов доложил о происшествии Демидовичу. Котов немедленно вызвал Платона и, к его огромной радости, поручил взять НИИ под личный контроль.

Платон едва сдерживался, чтобы не расплыться в улыбке. «Врешь, Тальберг, не уйдешь», – повторял он мысленно. Хотелось спеть что-то из новенького, из молодежного, глупого, но задорного.

– Возьми ситуацию в руки, разберись, как следует, – напутствовал Демидович. – Распустились, понимаешь, с ножами по коридорам бегают и друг друга среди бела дня режут. И ладно бы малахольный лаборант, а то ведь сам зять Кольцова…

Платон кивал в знак согласия. Да, распустились в НИИ, но мы их возьмем уверенной рукой за горло, как умеем, не зря же нас сюда направили.

– За пределы института никакой огласки, – напоследок дал указание Демидович. – Все живы, относительно здоровы, пусть молчат в тряпочку под подписку о неразглашении.

Платон пообещал обойтись без огласки, прекрасно догадываясь, что система распространения слухов работает вовсю, и скоро младшей уборщице в каждой школе будет известно о происшествии от родственников знакомых, чьи приятели проходили мимо мужика, слышавшего от Сереги, как тот звонил другу, рассказавшему ему из первых рук.

В Лоскутовке действовал принцип большой деревни, когда невозможно ничего утаить, чтобы оно не стало в искаженном виде достоянием широкой общественности.

– На тебя