Читать интересную книгу Убийство в частной клинике. Смерть в овечьей шерсти (сборник) - Найо Марш

– И всех их проинструктировал товарищ Какаров.

– Да.

– А зачем? Зачем привлекать трех человек, когда для такого дела достаточно одного? И в любом случае ни один из них не мог предполагать, что у министра во время заседания палаты общин случится приступ и его придется срочно везти в частную клинику Джона Филиппса.

– Это так. Но Сейдж мог от мисс О’Каллаган знать, что сэр Дерек собирался обратиться к Джону Филипп-су сразу после того, как внесет законопроект. Похоже, они понимали, что у него аппендицит. Не исключено, что советовали лечь в больницу и сделать операцию. Мисс О’Каллаган рассказала об этом Сейджу, тот сообщил другим. И вместе с медсестрой Бэнкс и доктором Робертсом они стали готовить план дейст-вий.

– И вот чудеса: все вышло так, как они задумали. Мне это не нравится, Фокс. К тому же, старина, каким образом доктор Робертс сумел сделать укол, если у него не было шприца? Почему не воспользовался блестящей возможностью и не осуществил свое законное право произвести инъекцию? Вы можете ответить, что он своим утверждением стремится доказать невиновность. А сам сделал укол тайком, и все шито-крыто. Но опять-таки каким образом? Нельзя пронести наполненный шприц со смертельной дозой яда в кармане брюк. Да и брюки его, как и все остальное, находились под этакой белой рубашонкой. И он не оставался наедине с больным.

– Правильно, и, должен признаться, вы бьете меня под дых. Но существует возможность, что он сговорился с Бэнкс и она вместо камфары вколола гиосцин.

– А затем стала всем подряд объявлять, как обрадовалась смерти министра? Вы считаете это изощренностью или глупостью?

Фокс мрачно вздохнул.

– Я не сказал, что поддерживаю данную версию, шеф, но она вероятна.

– О да! Есть еще одна тема по поводу гиосцина: его держат в бутыли, но Томс сказал, что это устаревший способ – теперь принято хранить гиосцин в ампулах. Насколько я понимаю, Филиппс не возражает, поскольку сам пользуется своими таблетками. Джейн Харден сообщила, что бутыль была полна, а затем из нее убавилось количество, достаточное на одну инъекцию. Я проверял. Когда видел бутыль – мне ее приносил Томс, – она была почти полная.

– Приносил Томс? – медленно, в своей привычной манере, повторил за начальником Фокс.

– Да. Я взял образец и отдал на анализ. Если кто-нибудь долил в бутыль воды, крепость раствора должна уменьшиться.

– Но с тем же успехом можно долить туда раствор.

– Не вижу способа. Где его взять? Раствор готовят на месте. – Аллейн встал и прошелся по кабинету. – Вы мне еще не сказали, что вам подсказывает интуиция?

– Нечего говорить. Поскольку нет никаких соображений и интуиции. Никогда не хватало воображения. Помнится, в школе мне не давались, как их называли, сочинения. Хотя не стану утверждать, что такая штука, как интуиция, не существует. У вас-то, как мне известно, с этим все в порядке.

– Спасибо, Фокс. На меня сошло знамение, если так можно выразиться. «Пальцы чешутся. К чему бы? К посещенью душегуба» [14] . Возникло предчувствие, что коммунистический зал не самый главный фактор в нашем расследовании. Это второстепенная тема в кровавой кантате. Но, черт побери, нам и ее нельзя упускать из виду.

– Понятно. – Фокс поднялся. – Какие на сего-дня задания, сэр?

– Свяжитесь с Бойзом, или кто там присматривает за товарищами, и выясните, нельзя ли проследить связи с ними Робертса. Если что-нибудь обнаружится, будем искать следы заговора. После дела Красинского-Токарева Сумилову пришлось слинять, но остался товарищ Робинсон. Ему, судя по всему, удалось выдвинуться на передний план. Свяжитесь с ним. Сколько мы ему переплатили за здорово живешь. Пора отрабатывать. Позвоните, скажите, чтобы поразнюхивал там. Пусть известит товарищей, что мы задаем вопросы, и поглядим, как они отреагируют. Кстати, о разнюхивании. Я еще раз посмотрел отчет медиков. Там черт ногу сломает, и очень много предстоит доработать. А пока мало что вдохновляет. – Аллейн подтолкнул Фоксу пачку листов. – Вот. Филиппс получил образование в Винчестере и Кембридже. Проходил медицинскую практику. Похвальные отзывы. Блестящая военная служба. Все это здесь написано. Инспектор Эллисон корпел над этим много дней. Больница Святого Фомы прекрасно отзывалась о своем самом одаренном практиканте. Ни одной отрицательной оценки. А вот что докладывает сержант уголовного розыска Бэйли о Робертсе. Образование домашнее. Был болезненным ребенком. Медицинская практика в Эдинбурге и за границей, в Вене. Получив квалификацию, ездил в Канаду, Австралию и Новую Зеландию, после войны вернулся в Англию. Во время войны работал в Бельгии на Красный Крест. Имеет книги по проблемам наследственности. Подарил мне одну, и она показалась мне весьма интересной. Полагаю, надо заняться его деятельностью за границей. Позвоню сегодня вечером в Торонто. Необходимо проверить версию насчет передозировки. Рутинные разговоры! Сколько можно? Господи, сколько же можно? Томс обучался в Сент-Бардольфе, графство Эссекс, и в больнице Гая в Лондоне. Я звонил приятелю, который работал в больнице Гая в то же время, что и он. Прекрасный ассистент хирурга, но выше не поднялся. Ничем не выдающаяся, но безупречная карьера, отмеченная легкими скандалами из-за связей с женщинами. Проказник! Мой приятель высказывался о Томсе отнюдь не лицеприятно. Называл его распутным паразитом. Вот и все, что мы имеем.

Зазвонил телефон. Аллейн поднял трубку.

– Это Крысбон. Фокс, спуститесь и обойдитесь с ним как можно вежливее. Ведите наверх ласково, обращайтесь обходительно. Если он похож на остальных членов семьи, его необходимо задобрить. Воздействуйте своим выдающимся обаянием.

– Ладно, – кивнул Фокс. – Toojoor la politesse [15] . Одолеваю третью пластинку, шеф, но их странное произношение мне никак не дается. Однако французский, как говорится, по-прежнему мое хобби.

Он вздохнул, ушел и вернулся с мистером Джеймсом Крысбоном из юридического агентства «Крысбон и Найтли», дядей леди О’Каллаган и адвокатом ее покойного мужа и всей их семьи. Мистер Крысбон был одним из тех пожилых адвокатов, чья внешность объясняет, почему писатели часто называют законников сухарями: высохший, в вышедшем из моды костюме, довольно поношенном, но чистом, и рубашке со стоячим, довольно высоким воротником и темным узким галстуком. Волосы с залысинами, глаза подслеповатые, руки слегка дрожат. Он говорил торопливо, но при этом запинался и имел смешную привычку высовывать из тонкогубого рта острый кончик языка и быстро-быстро им болтать. Вероятно, он таким образом боролся с заиканием или это была какая-то особенная профессиональная черта. Кисти его рук походили на птичьи лапы с набухшими багровыми венами. Такого человека невозможно было представить в домашнем окружении.

Как только дверь за ним закрылась, он проворно шагнул вперед и быстро произнес:

– Старший инспектор Аллейн?

– Доброе утро, сэр, – ответил тот, пододвинув гостю стул.

– Доброе утро, доброе утро, – протараторил мистер Крысбон. – Спасибо, спасибо… не надо. Благодарю. – Не отпуская шляпы, он сел на стул.

– Любезно с вашей стороны посетить нас. Я был бы рад избавить вас от хлопот и сам бы приехал к вам в контору. Полагаю, вы захотели повидаться со мной по делам О’Каллагана?

– По его делам, по этой причине, в этой связи я должен был нанести вам визит, – скороговоркой пробормотал Крысбон. Запнулся, метнул на Аллейна взгляд и выбил пальцами по тулье шляпы барабанную дробь.

– Отлично, – кивнул старший инспектор.

– Инспектор Аллейн, я являлся адвокатом покойного сэра Дерека О’Каллагана. А также адвокатом его сестры мисс Кэтрин Рут О’Каллаган и, разумеется, его жены.

Аллейн не перебивал.

– От моих клиентов мне стало известно, что некоторые из сделанных леди О’Каллаган заявлений сыграли свою решающую роль и подтолкнули следовать в определенном направлении в деле, каким вы сейчас занимаетесь.

– Это так.

– Инспектор Аллейн, строго говоря, мой визит не совсем деловой. Леди О’Каллаган – моя племянница, и у меня к данному расследованию не только профессиональный, но и личный интерес.

«А по нему не скажешь, что у него может быть какой-нибудь иной интерес, кроме профессионального», – подумал Аллейн. А вслух произнес:

– Конечно, сэр.

– Моя племянница, прежде чем предпринять этот шаг, не проконсультировалась со мной. И, должен признать, если бы она со мной посоветовалась, возникли бы сомнения относительно того, чтобы рекомендовать ей подобные действия. Но она оказалась права. Я, разумеется, присутствовал на дознании. И с тех пор имел беседы с обеими дамами. Последняя состоялась вчера днем и носила… тревожный характер.

– Вот как, сэр?

– Да. Это деликатный вопрос, и я колебался, прежде чем назначить встречу с вами. Мне стало известно, что после дознания мисс О’Каллаган была у вас и предложила прекратить расследование.