Можно, конечно, укрыться у родителей, но тогда придется рассказать им всю правду о своем браке. Именно эта правда и удерживала Фрею от столь решительного шага.
Ну почему она не слушала мать, когда та убеждала ее не спешить с замужеством?! Зачем упрямилась в ответ на все просьбы отца о том же?
С недавнего времени Фрея воспринимала свой брак с Джоэлом как постыдный крест, который обречена тайно нести всю оставшуюся жизнь. По ее мнению, это являлось справедливым наказанием за юношескую самонадеянность. Однако ей было непонятно, почему ужасная кара должна распространяться на Майкла.
Сын заворочался во сне, и Фрея плотнее укутала его в плед, заблаговременно принесенный и спрятанный в убежище. Окна в доме продолжали светиться, и она стала опасаться, что придется провести в беседке всю ночь.
Фрея точно не могла вспомнить, когда Джоэл прекратил скрывать от нее свои извращенные наклонности. Он проявлял их постепенно, словно надеялся приучить к ним молодую жену. Но после рождения сына его осторожность сменилась слепой одержимостью.
Молодая женщина страдала молча, стоически перенося все выпавшие на ее долю испытания. Да если бы ей и захотелось пожаловаться кому-нибудь на мужа, скорее всего никто бы не поверил.
Джоэл Нортон, молодой удачливый бизнесмен, отпрыск старинной уважаемой всеми семьи, – садист? Какая чушь! Между тем это было той страшной правдой, которую так тщательно скрывала от родных Фрея.
Только истязая беззащитную жертву, Джоэл испытывал настоящий экстаз. За мужественной внешностью, тонким умом образованного собеседника, каким он представал перед окружающими, скрывался безжалостный монстр.
Фрея не заметила, как задремала. Проснулась она внезапно от холода и неудобной позы. Бросив взгляд на особняк, молодая женщина обнаружила его полностью погруженным во тьму. Все спали, даже многочисленная прислуга. Осторожно, стараясь не разбудить Майкла, Фрея побрела к дому.
Проскользнув внутрь через заднюю дверь, она поднялась наверх и, утопая в толстом ковровом покрытии, прошла в детскую. Джоэл, наверное, уже спит, оставив безуспешные попытки отыскать ее, поэтому разумнее заночевать здесь, на кровати няньки. Новая еще не приехала, а предыдущей муж дал расчет после того, как та попробовала заступиться за хозяйку. Джоэл выгнал девушку, предварительно «поговорив» с ней в кабинете. Фрея, запертая в своей комнате, видела, как нянька с красным от слез лицом садилась в машину.
Чтобы не тревожить сына, Фрея не стала включать свет. Ее глаза, привыкшие к темноте, позволяли уверенно двигаться в неосвещенной комнате. Раздев и уложив Майкла в кроватку, она с облегчением вздохнула… и замерла на месте.
– Нет-нет-нет, – насмешливо произнес знакомый ненавистный голос за ее спиной. – Даже не думай вновь ускользнуть от меня, моя маленькая мышка. Честно говоря, я уже считал эту ночь безнадежно испорченной. Ты лишила меня развлечения и за это должна быть наказана. Раздевайся!
– Джоэл, прошу тебя… – Фрея не смогла скрыть предательской дрожи в голосе.
Страх липкими пальцами сдавливал горло. Тело словно окаменело, не желая подчиняться разуму, который твердил: беги, беги…
– Умница! – В скупом лунном свете, проникающем в детскую через окно, блеснули два ряда белых зубов: Джоэл улыбался. – Ты уже просишь меня. Скоро будешь умолять и рыдать. Хорошая, послушная девочка знает, как доставить удовольствие своему мужу. Ну же, снимай с себя тряпки. Я хочу видеть твое тело.
Фрея собрала последние силы и рванулась к двери. Ей было прекрасно известно, что, даже если она станет громко кричать, ни одна дверь в доме не скрипнет, ни в одном окне не зажжется свет. Джоэл слишком хорошо платил слугам, чтобы те рисковали своим местом ради нее. Но все же ее не оставляла надежда, что стоит добраться до лестницы, и все происходящее окажется лишь страшным, кошмарным сном.
Ловким ударом кулака Джоэл сбил с ног Фрею и принялся рвать на ней одежду. Обычная забава началась. Молодая женщина крепко стиснула зубы, чтобы не позволить вырваться ни единому стону. Майкла это может напугать.
– Эй, детка, ты что, заснула? – раздраженно поинтересовался Джоэл, ненадолго прекращая свои истязания. – Я хочу услышать твой голосок.
Не дождавшись ответа, он нанес очередной болезненный удар, но Фрея все равно сохраняла молчание. Она лежала, устремив взгляд на дверь. Ей верилось, что там, за ней, – свобода. Вера – это единственное, что Джоэл не мог у нее отнять.
– Через две недели приступим к перегонке, – сообщил Люсьен, как только Фрея показалась в дверях давильни. – Матье подготовил бочки к заливке первой партии.
– Хорошо!
Молодая женщина улыбнулась. Ей нравилась одержимость, с которой он занимался делами. Иногда она задумывалась над тем, как должна быть счастлива девушка, которая свяжет свою судьбу с Люсьеном. И ловила себя на том, что завидует неизвестной избраннице друга.
– Тебя что-то тревожит? – неожиданно сменив тему разговора, поинтересовался Люсьен. Его глаза внимательно смотрели на Фрею.
– О! У меня все в полном порядке! – Ей понадобились немалые усилия, чтобы скрыть за невозмутимостью все, о чем хотелось рассказать.
Сегодняшнюю ночь она провела в относительном спокойствии, предварительно заперев дверь спальни на ключ. Присутствие в доме Джоэла заставляло проявлять осторожность. Но не может же она вечно жить, опасаясь быть застигнутой своим мучителем? Однако выхода из создавшейся ситуации она пока не видела.
Слава богу, хоть Майкла ей удалось уберечь от встречи с отцом. Воспользовавшись тем, что Джоэл не говорит по-французски и не сможет в случае чего выведать местонахождения ребенка, Фрея отправила его к матери Матье. Свой поступок она объяснила тем, что желает, чтобы сын больше общался с ровесниками, которых в деревне великое множество. Мадам Бриссак с радостью согласилась приютить малыша в своем доме.
Теперь, когда осталась с мужем один на один, Фрея чувствовала большую уверенность, однако ничуть не умаляющую ее страхи. По-прежнему Джоэл пытался застать ее без свидетелей, а она всячески стремилась избежать этого. Фрея надеялась, что подобное положение вещей надоест мужу и он оставит ее в покое. Но, похоже, такое поведение жены лишь распаляло болезненную страсть Джоэла. Своеобразная игра в кошки-мышки грела его кровь сильнее шотландского виски.
Стараясь не думать о муже, Фрея погрузилась в работу. Она попросила Люсьена еще раз объяснить ей всю процедуру первичной перегонки вина в спирт-сырец.
Джоэл, спрятавшись за шторой, следил за тем, как Фрея о чем-то спорит с работниками во дворе. Проклятые французы! Проклятый язык! Он не понимал ни слова и, впервые ощущая собственное бессилие, злился. Ему было непривычно оказаться лишенным той безграничной власти, которой он обладал дома.