Зоя. И круг друзей! Тогда все будут добиваться вашей дружбы.
Агата. Но вы не забудете, что мы были вашими первыми друзьями.
Эдмон. Когда я слушаю вас, мне все представляется легко достижимым. В женском участии, особенно – в вашем, есть что-то опьяняющее, бодрящее; оно укрепляет веру в себя (смотрит на Агату) и заставляет забывать невзгоды. Но когда вас нет со мной, я вижу вокруг одни лишь неодолимые препятствия и помехи, и они все растут и растут на моем пути. Напрасно я избегаю развлечений, на которые падок мой возраст, и все свое время отдаю занятиям, днем и ночью упорно тружусь – никакого толку: я по-прежнему в тени, мои удачи проходят незамеченными и известности мне отнюдь не прибавляют. У меня такое чувство, словно я, куда ни пойду, натыкаюсь на незримую преграду. Какой-то злой гений беспрестанно отдаляет или же отводит в сторону цель, к которой я стремлюсь, и шепчет мне: «Ты умрешь, ничего не достигнув!»
Зоя. Пустое!
Агата. Вы же имели вчера огромный успех. Те, кто был в суде, рассказывали мне потом, что ваша речь произвела сильное впечатление – вам несколько раз аплодировали.
Зоя. Первый шаг сделан.
Агата. Идите смело вперед!
Эдмон. Не могу же я силой тащить к себе клиентов!
Агата. Можете! Привлекайте к себе всеобщее внимание, отрешитесь от глупой застенчивости и от ложной скромности!
Зоя. Она права.
Эдмон. Я не понимаю, о чем вы говорите, славные мои подружки!
Агата. Вот как раз сейчас в Сен-Дени предстоят выборы депутата.
Эдмон (в изумлении). Да что вы?
Зоя. Это истинная правда – мне муж сказал.
Агата. Ваше небольшое имение находится там – вот и выставляйте свою кандидатуру.
Эдмон. Чтобы я?.. Господь с вами! Что это вам в голову пришло? Ни за что на свете!
Агата. Но почему же?
Эдмон. Для этого надо быть человеком выдающимся!
Зоя. Сразу видно, что вы никогда не бывали в палате депутатов!
Эдмон. Бывать-то я бывал, но что я такое в глазах избирателей?
Агата. Адвокат!
Зоя. Адвокаты всего добиваются!.. И вы всего добьетесь.
Агата. Вчерашний успех, несомненно, выделил вас…
Зоя. Заставил о вас говорить… Надо пользоваться случаем…
Из кабинета графа де Монлюкара выходит слуга и приносит газеты.
Вот и сегодняшние газеты!.. Сейчас мы будем праздновать вашу победу. Прочтите отчет о вчерашнем судебном заседании, скорей, скорей!..
Эдмон разворачивает газету; руки у него дрожат.
Это вы так волнуетесь?
Эдмон. Да.
Зоя. Дитя!
Агата (Эдмону, который пробегает глазами газету). Что же вы, что же вы?.. Ну как, приободрились?.. Теперь вы довольны?
Эдмон (опускается в кресло). Какая подлость!
Зоя и Агата. Что такое?
Эдмон. Все кончено! Этот последний удар меня доконал. Моя речь сокращена, искажена… Все шиворот-навыворот… А в наиболее удачных местах, вызывавших гром аплодисментов, в скобках стоит: «Публика ропщет». (Передает газету Зое.) Вот… вот… вот… Читайте сами!
Зоя. Да, правда! (Читает вполголоса.) «Дело само говорило за себя, а адвокат не обнаружил ни логики, ни вдохновения, ни ораторского искусства, и публика, выходя, невольно задавала себе вопрос: «Почему не поручили вести это дело молодому адвокату Оскару Риго, чье пламенное красноречие было бы здесь как нельзя более уместно?»
Агата (берет газету). Оскар!
Эдмон. Что я вам говорил? Мои усилия бесплодны – всё против меня… Мне не пробиться… Кончено, я сдаюсь.
Зоя. Не падайте духом! Найдутся очевидцы, которые восстановят истину. Публика может подтвердить, что вы говорили хорошо.
Эдмон. Сколько там было народу?.. Человек двести-триста, а газету читают пятнадцать-шестнадцать тысяч подписчиков. А завтра во всех читальных залах, во всех общественных местах двести тысяч читателей убедятся и потом станут повторять, что я – невежественный, бездарный адвокат, неспособный защитить чьи бы то ни было интересы!
Зоя. Почему вы так думаете?
Эдмон (берет газету и еще раз просматривает ее). Об этом написано!.. Об этом напечатано!.. Зато с вашим мужем обошлись куда учтивее!.. Вот, пожалуйста, – восторженный отзыв о его последней работе!.. (Читает.) «Что такое гений? Это электрическая искра, искра неуловимая, хотя она облетает вселенную…»
Зоя (с изумлением). Боже!
Эдмон. «Вот мысль, которая невольно придет в голову всем, кто ознакомится с последним произведением графа де Монлюкара».
Зоя (бросает беглый взгляд на стол, где лежит черновик, писанный рукой ее мужа; в сторону). Теперь мне все понятно.
Эдмон. Такой хвалебный отзыв!.. Счастливец!.. Меня так никогда не похвалят…
Зоя. Может быть, и похвалят!.. Если сами захотите!..
Агата. Да, конечно. Стоит вам пройти в депутаты – и вас будут внимательно слушать и отдадут вам должное!
Зоя. С парламентской трибуны голос звучит громче.
Эдмон. Нет, нет… Благодарю вас обеих за ваши дружеские чувства, за ваше участие, за советы… Но решение мое неизменно… Для подобной карьеры у меня нет ни сил, ни бодрости. Опять пришлось бы распутывать интриги, расстраивать козни… Нет, никогда я до этого не унижусь!
Агата. Итак, вы решили не предпринимать никаких шагов?
Зоя. Прожить всю жизнь в безвестности?..
Эдмон (с отчаянием в голосе). Да, да… У меня одна надежда, что проживу я недолго. Ах, скорей бы умереть!
Агата (устремляется к нему). Эдмон!..
Слуга (входит). Карета мадемуазель де Мирмон!
Агата (делает ему знак подождать). Сейчас! (Идет за шалью – Зоя в это время идет за ее шляпой, которая лежит на другом кресле, немного дальше, – затем подходит к Эдмону; вполголоса, умоляюще.) Неужели вы нас не послушаетесь, неужели вы не будете депутатом?..
Эдмон. Зачем?
Агата. О, это очень важно! (Кутается в шаль; не глядя на Эдмона.) Мой отец сказал вчера, что он хотел бы выдать свою дочь за депутата!..
Эдмон. Боже мой!
Агата (поворачивается лицом к Зое и берет у нее шляпу). Спасибо, душенька!.. Прощай, моя милая Зоя, прощай! (Быстро уходит.)
Зоя провожает ее до средней двери. Эдмон, остолбенев, стоит на авансцене.
Явление V
Зоя, Эдмон.
Эдмон (в сторону). Депутат!.. Если я буду депутатом, я смогу просить ее руки!.. До сих пор я не смел ей признаться… Значит, она сама догадалась!.. Значит, она прочла в моем сердце!
Зоя. Бедный Эдмон! Как мне вас жаль!
Эдмон. О, я счастливейший из смертных!
Зоя. Что вы говорите?.. Ведь вы же сами только что…
Эдмон. Да, только что я был сумасбродом… безумцем… ничего не желал слушать… отвергал ваши советы… Но теперь я внял голосу разума… то есть вашим голосам… и хочу…
Зоя. Чего вы хотите?
Эдмон. Хочу быть депутатом!
Зоя. Как же так?
Эдмон. И я буду депутатом! Это моя единственная цель, единственная надежда!..
Зоя. Вы же отказались…
Эдмон. Я передумал… Мне необходимо стать депутатом. Я еще не представляю себе, каким путем, но это несущественно… Любой ценой, а я своего добьюсь… Я не сдаюсь… Понимаете, Зоя, или я умру, или сделаюсь депутатом…
Зоя (хитро улыбаясь). И притом, по-видимому, настоящим депутатом, раз вы так быстро меняете свои взгляды.
Эдмон. Ах, вы не знаете!.. Вы не можете знать…
Зоя. Я знаю только то, что вы становитесь благоразумным… И это все, о чем мы вас просили; это дорога почестей.
Эдмон. Я о ней не думаю.
Зоя. Путь к благополучию!
Эдмон. Не это меня прельщает. Мне бы только стать депутатом, а потом, если, впрочем, я не умру от радости… там посмотрим… Я поступлю, как вы мне подскажете… Прежде всего я должен пройти в депутаты, но что для этого нужно предпринять?.. К кому обратиться?.. Я же никого не знаю!
Зоя. Пойдите к графу Мирмону.
Эдмон. Да, он обязан моему отцу своей жизнью… своим положением… Отец мой умер в нищете… А он стал значительным лицом…
Зоя. Он всегда был к вам расположен.
Эдмон. В прежнее время – да!.. Но с тех пор как он женился, все изменилось… Я у него почти не бываю… Есть там одна особа, которая меня ненавидит и которой я, в свою очередь, открыто выражал свое презрение…