Наконец ей осталось положить в рюкзак последнюю вещь — шлем «сафари» Ника. Линди потрясла его за ободок, стукнула по нему сверху кулаком. Но шлем был сделан надежно, и ее посягательства ни к чему не привели. Линди запихнула его в рюкзак, накинула ремешок сумки на плечо. Пора было идти к машине, место строительства завода оставалось позади. Вслед ей полетело эхо — это кричала сова-часовой: «Уи-и-и, уи-и-и, уи-и-и…» На этот раз ее крик был печальным, будто она понимала, что ее дом обречен. Будто чувствовала, что Линди тоже находится в опасности — ей грозит страшная опасность влюбиться в Ника Джарретта.
На Линди была удобная одежда. Она доставала эти вещи из шкафа, только когда ей было грустно. Сегодня ей это было необходимо, как никогда. Нарядившись, она устроилась на своем диване. На ней была линялая футболка с дыркой под мышкой, пестрый свитер с длинными рукавами, джинсы, протертые сзади и на коленях, толстые полосатые носки до середины икр.
Рядом на кофейном столике разместилась целая коллекция ее лучших камней, в том числе любимый «устричный» известняк. В руках у нее была вазочка с мороженым банановым йогуртом. Хаммерсмит свернулся калачиком на диване и вожделенно поглядывал на вазочку в руках Линди. Она погладила его лохматые уши и в сотый раз приказала себе не думать о Нике. Интересно, он сейчас вместе с Джульет? Наверно, они ужинают где-нибудь вдвоем. Линди поглубже натянула на себя свитер и взяла в рот очередную порцию мороженого йогурта. Хаммерс задышал ей в лицо. Она была в клубах теплого его дыхания. И все же на душе у нее кошки скребли.
Кто-то позвонил в дверь, и в ту же минуту на диване поднялась суматоха. Линди и Хаммерс с трудом пытались выбраться из объятий друг друга. Баночка с йогуртом оказалась на полу, но, к счастью, не перевернулась. Пес спрыгнул с дивана и, глотая слюнки, направился к ней. Раздался еще один звонок.
— Иду. Могли бы и подождать минутку, — проворчала Линди.
Прошлепав к двери, она заглянула в дверной глазок. То, что она увидела там, совсем не обрадовало ее.
— Что вам здесь нужно? — распахивая дверь, осведомилась Линди. — Ведь уже почти полночь.
— Я надеялась на более теплый прием, Линден. Я собираюсь сказать тебе что-то очень важное. Чрезвычайно важное, на мой взгляд.
Джульет Олдридж стремительно прошла в дом, не дожидаясь приглашения. Линди вначале не поняла, чем это она так шлепает — хлоп, хлоп, хлоп… Потом заметила, что на ней вьетнамки, которые хлопали при каждом шаге. На ногах у нее каждый ноготок был покрашен лаком разного цвета. Получалась целая палитра — вишнево-красный, розовый, абрикосовый, цвет фуксии.
— Ты знаешь, у тебя здесь неплохо! Мне нравятся такие старые домишки из необожженного кирпича, честное слово. Смотрите-ка — и собака такая, каких я люблю! — Джульет нисколько не смутилась, когда Хаммерсмит торпедой бросился к ней. Она позволила ему несколько раз энергично лизнуть себя, пока гладила его лохматую голову. — Ах ты, хорошая собачка, — затянула она. — Ах ты, маленький щеночек, самая сладенькая собачка на свете! Ну-ка, поцелуй меня еще разок.
Линди поморщилась, но Хаммерсмит, казалось, был вне себя от радости, от того, что с ним сюсюкали. Он вертелся возле Джульет, когда она прошлепала в комнату. Затем она уселась на диван, на котором рядом с ней не осталось свободного места, такой большой она казалась со стороны. Удобно расположив свои ноги на кофейном столике, она улыбнулась Линди.
— Ну, разве тебе не хочется узнать, что я собираюсь сказать?
Линди стояла в дверном проеме, сложив руки на груди. Внутри у нее все кипело от возмущения. Не прошло и пяти минут, как Джульет Олдридж захватила ее дом, диван и даже собаку. Создавалось впечатление, что с ее приходом в комнате стало светлее: она была одета в ярко-оранжевый комбинезон с шортами, обтягивающая верхняя часть одежды наиболее выгодно подчеркивала все изгибы и мускулистость ее фигуры. Линди вновь почувствовала, что эта женщина затмила ее собой, она же показалась себе одетой безвкусно и старомодно — в своих старых джинсах и растянувшемся свитере.
— Хорошо. Если у вас есть что сказать, говорите. Хаммерс, иди сюда, мальчик. Хаммерс, иди сюда!
Помахивая пушистым хвостом, Хаммерсмит оставался там, где сидел, то есть возле дивана, глядя вверх на Джульет глазами, полными обожания. Линди твердой походкой подошла к нему и начала подталкивать его сзади к своему мягкому креслу. Протестующе вцепившись когтями в деревянный пол, он упирался и с грустью оглядывался на Джульет. Линди шлепнулась на старое кресло, придерживая Хаммерса за ошейник. Извиваясь, он пытался вырваться, и ей приходилось держать его покрепче, иначе он тут же с радостью бросился бы обратно к Джульет. Это было ужасно унизительно — подумать только, предательство даже со стороны своей собственной собаки! Джульет, напротив, казалась очень довольной. Она еще шире улыбнулась, обнажив свои крупные зубы.
— Я бы не возражала, если бы у меня была такая собака. Ты не собираешься продавать его?
— Нет!
Линди еще крепче ухватилась за ошейник Хаммерсмита.
— Я просто на всякий случай спросила. — Джульет оглядела комнату, как бы в поисках того, что еще здесь можно было купить. — Знаешь, твой дом напоминает мне тот, в котором я выросла. Книги, разбросанные кругом, никакого порядка. У меня было четыре брата, все старше меня, с этими парнями о порядке в доме приходилось только мечтать. Они всегда разбрасывали свои хоккейные принадлежности прямо на ходу, так что того и гляди споткнешься обо что-нибудь.
Джульет засмеялась своим грудным смехом.
Свободной рукой Линди сгребла с кофейного столика пару перчаток для работы в саду, изодранных Хаммерсмитом в клочья, и запихнула то, что от них осталось, в керамическую вазочку. Но это была капля в море — беспорядок в комнате остался: стопки журналов по природоведению, которые ей никак не хватало духу выбросить, карты с результатами геологоразведки, связанные пачками или в беспорядке наклеенные на стены скотчем, груды еще не рассортированных камней…
Она нетерпеливо посмотрела на Джульет.
— Значит, вы за этим пришли сюда среди ночи? Чтобы указать мне на беспорядок в моем доме и рассказать о своем детстве?
— Кстати, моя жизнь во многом очень поучительна. — Джульет разглядывала свои ноги, будто не могла решить, какой же ноготок нравился ей больше всего. — Видишь ли, Линден, имея таких больших братьев, я рано научилась тому, как постоять за себя и получить от жизни то, чего хочется. Я научилась побеждать их в хоккей и заставлять их друзей назначать мне свидания. — Джульет вновь рассмеялась, явно довольная собой. — Знаешь, я все еще стараюсь совершенствоваться в этом деле — как добиваться желаемых результатов. А иначе зачем же я прилетела в Нью-Мексико именно сейчас? Когда один из моих представителей здесь переслал мне по факсу фото, где вы с Ником вместе, я поняла, что пора действовать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});