Я почувствовала нежные поцелуи на щеках и виске и услышала, как Стивен прошептал мое имя.
— Я люблю тебя.
Когда он замер, я отказалась смотреть на него. Он заставил меня поднять подбородок, в его глазах отражалось неверие.
— Скажи мне, что ты не шутишь.
Я робко киваю ему.
— Повтори еще раз, — требует он, словно не может поверить моим словам.
— Я люблю тебя.
— Еще.
— Я люблю тебя, Стивен.
Он судорожно вздохнул и уткнулся лицом мне в колени. Мои пальцы автоматически зарылись в его густые волосы.
— Я думал, что мне придется приложить больше усилий, чтобы заставить тебя влюбиться в меня.
— Ну, я не просто так получила пулю за всех, — пытаюсь пошутить я, мое сердце бьется так быстро, что я не могу за ним угнаться. — Вы с Аароном ворвались в мое сердце, а теперь отказываетесь уйти.
Мы смотрим друг на друга, не отрываясь.
Я чувствовала, как колотится его сердце, как его грудь прижимается к моим коленям, и я наклоняюсь, чтобы поцеловать его.
— Я люблю тебя, — шепчет он мне в губы, и я вздрагиваю от силы этих слов.
Он целует меня снова, все с большим пылом, повторяя свои слова, которые звучат бальзамом для моей души:
— Я люблю тебя. Я люблю тебя.
Слышу звук торопливых шагов, и вместо того, чтобы надеть куртку, Аарон тащит мешок, полный рождественских украшений.
— Эбби, а можно мы вместо прогулки украсим рождественскую елку? Джарвис подарил мне все эти блестящие вещи!
Его маленькое личико покраснело от напряжения, и он выглядел таким взволнованным, что у меня не хватило духу сказать "нет".
— У нас есть елка?
— Да! Папа заказал. Она такая огромная!
Я следую за ним в гостиную, и действительно, самое большое дерево, которое когда-либо видела, стояло высоко и гордо в центре комнаты.
Услышав, как что-то звенит и бренчит, я оборачиваюсь и вижу, как отец и сын опустошают мешок с рождественскими украшениями. Даже Стивен не смог скрыть улыбки при виде всех этих сверкающих украшений.
— Я удивлена, что ты никогда не делал ничего из этого, — шепчу я ему, когда он усаживает меня на колени и изучает яркую золотую звезду.
— Мои родители всегда находились в поездках или на вечеринках, так что у меня никогда не было возможности.
Я переворачиваю его руки, пробегая пальцами по ладони.
— Они не похоже на руки любителя вечеринок.
Он целует меня в плечо, с открытой нежностью, которая все еще смущает меня, и лукаво улыбается:
— О, я работал на стройке несколько лет.
Когда я удивленно смотрю на него, он покусывает мочку моего уха:
— У тебя впереди вся оставшаяся жизнь, чтобы выведать все мои секреты.
— Оставшаяся жиз... — слова застревают у меня в горле.
— Ты же не думаешь, что я позволю тебе выскользнуть из моих рук? Я запру тебя так быстро, что теперь у тебя не будет никакой надежды сбежать от меня.
— Я не собиралась никуда исчезать, — говорю я ему. — Однако...
Когда он напрягается, я широко улыбаюсь:
— После того, как Герта вернется из мастерской, я продолжу водить ее.
Он расслабляется.
— Конечно. После того, как я сожгу ее дотла.
Я свирепо смотрю на него:
— Следи за своим языком.
Стивен смеется и позволяет Аарону забраться на диван.
— Эбби, если мы будем праздновать Рождество дома, Санта придет сюда? — Невинный вопрос заставил меня улыбнуться.
— Ну, он придет, если ты испечешь ему печенье и оставишь его с большим стаканом молока, — сообщаю я ему.
Могу поклясться, что глаза ребенка сверкнули.
— Мы ведь можем испечь печенье, правда?
— Конечно, можем. Но до Рождества еще несколько дней. Сначала мы должны сосредоточиться на украшении елки. Еще мы должны выбрать чулки, которые нужно повесить. А потом мы сможем выбрать рождественские фильмы, которые захотим посмотреть.
Хотя Стивен хорошо это скрывал, я все равно чувствовала волнение, исходящее от его тела. Интересно, я сама принимала Рождество как должное все эти годы, проводя время со всеми моими кузенами и семьей, распевая колядки громкими нестройными голосами и тайком выпивая гоголь-моголь, в который был добавлен алкоголь.
Я с улыбкой наблюдала, как Аарон пробирается сквозь кучу украшений. Его болтовня наполнила комнату, и я почувствовала тепло Стивена за своей спиной, когда он прижал меня к себе, громко размышляя, как мы должны украсить елку. Оба этих мальчика взяли по кусочку моего сердца и вырезали в нем место для себя.
В Стивене все еще оставалось много, чего я не знала, но у меня в распоряжении все время мира, чтобы понять этого сложного человека, который держал мое сердце в своих руках с такой заботой, что это доводило меня до слез. Его самоуверенность, его властность, эта ранимость, когда он предложил мне свое сердце, они просто заставляют меня влюбиться в него еще больше.
Я улыбаюсь.
Может быть, Санта действительно прислушался к моей просьбе.
КОНЕЦ.