Читать интересную книгу Славное море. Первая волна - Андрей Иванов

Записали все это в вахтенный журнал, как полагает­ся, но ни команде, ни пассажирам пока не говорили.

Было это утром, а к вечеру вышел капитан из каюты на мостик, пошарил глазами по морю и только крякнул от удивления. Но глазам не поверил, к биноклю потянул­ся. Просто непостижимо: встает по курсу остров, там, где его быть не должно. И тот самый, который он ис­кал в положенном ему месте.

Чем больше капитан смотрел в море, тем больше удивлялся. Потом штурмана позвал.

— Что-то неладно у нас с вами получается, штур­ман, — говорит ему капитан. — Потерянный остров-то вот он, впереди!

Штурман тоже схватился за бинокль, глянул вперет и сразу опустил его.

— Да, это самый тот остров и есть, — сказал он.

— А мы радировали, что этого острова нет боль­ше, — сказал капитан. — Что ж это получилось?

— Неважно получилось, — согласился штурман.

Теперь он уже сам, без приказа капитана решил сно­ва проверить работу навигационных приборов. Сколько ни проверял, нет в них никакого изъяна.

Определились по солнцу — и тут все в порядке: ко­ординаты корабля правильные и острову тут быть не по­ложено. А он вот есть. Что ты с ним будешь делать? Ну, поделать, конечно, с ним ничего нельзя, а объяс­нить-то, как он сюда попал, надо.

...Вопрос, конечно, не легкий. Но ответ на него дол­жен же быть. И Геннадий решил сам его отыскать. Пока Носков описывал в деталях затруднения капитана и штурмана, он уже решил, что ответ им найден.

— Видно, в том месте остров провалился, а в дру­гом месте его вспучило. Такие сдвиги на земле часто бы­вают.

— Бывают. Сам читал. «В другом месте вспучило»,— передразнил он Серова. — И тех же размеров и тех очер­таний остров. Как же это, а?

Это обстоятельство обескуражило Геннадия. Новый остров, поднявшийся со дна, конечно, не мог получиться точной копией первого.

— Прежде чем в Арктику плыть, надо сначала изу­чить ее по книгам. Нужно узнать все ее чудеса и кап­ризы,— нравоучительно заметил Носков. — Вот тогда она тебе покажется и раскроет все тайны.

Верхушки лиственниц задвигались, зашумели, сна­чала тихо, потом громче.

— Вот хорошо, прохладней стало, — сказал разом­левший от вина Носков, блаженно потянулся и доба­вил:

— Ну давай пойдем дальше. Теперь немного оста­лось.

— Нет, ты доскажи, пожалуйста, — попросил Ген­надий.

— Да я про это и толкую.

Но теперь он говорил быстро, почти не останавли­ваясь на подробностях.

— Штурман решил занести остров на карту в новых координатах. Замерил по солнцу, прикинул и так и сяк, а остров не дается.

— Как не дается? — удивился Геннадий.

— Не дается. Плывет.

— Плывет?

— Да, плывет. И все на Север.

Носков полюбовался озадаченным лицом Геннадия и подвел итог сказанному:

— В этом и разгадка вся. Остров был на материко­вом льду. Ну, сам знаешь, что это такое. Может, остат­ки ледниковой морены. Сотни лет вода точила лед. Кру­гом обточила. Осталась под ним только маленькая нож­ка. Однажды в шторм, видно, ножка сломалась, и ост­ров поплыл.

Геннадий больше не проронил ни слова. Умолк и раз­мечтавшийся об Арктике Носков. Освещенные солнцем вершины молодых лиственниц тоже притихли. Где-то ря­дом с матросами тонко звенел комар, сторонясь угарно­го духа водки.

И вдруг в эту дремотную тишину ворвался басистый гудок «Полярного». Голос корабля, настойчивый и тре­вожный, покатился над тайгой, сломался в горах, дваж­ды повторился эхом. Внизу замолкли комары, вверху беспокойно зашумели лиственницы.

— Что такое? — встрепенулся Носков. — Теплоход уходить собирается!

— А как же мы? Бычка-то не взяли! — забеспокоил­ся Геннадий.

— Ладно, все успеем, только скорей.

Они пустились бегом. Перелесок скоро кончился. По узкой кладке перебежали неширокую, но глубокую, с черной водой, речку. И только тогда увидели контору пригородного сельскохозяйственного участка.

IV

Беспокойный Иван Демидович в этот час не нашел се­бе работы. Немного стесняясь внезапного безделья, он, заложив руки за спину, тихо прохаживался по палубе.

С берега вдруг потянуло, словно из жаровни. Одна за другой прошли три волны горячего воздуха.

Боцман внимательно оглядел небо, горы. В воздухе снова стало тихо, нигде ничего подозрительного, и он успокоился.

Но через несколько минут опять, заметил, что широ­кая даль подернулась мелкой рябью, заморщилась.

Боцман встревожился. Легкая рябь, возникшая в раз­ных местах, ширилась. Два раза колыхнулся и замер на флагштоке вымпел.

Боцман, повернувшись к капитанскому мостику, ска­зал:

— Сергей Петрович, с гор ветром тянет, как бы шторма не надуло.

Капитан посмотрел на поселок, на горы и поджал гу­бы. Синяя дымка вокруг далеких Верхоянских гор ис­чезла. Теперь они вырисовывались отчетливо, каждой гранью утесов.

— Вот и дым над станцией неспокойный, — продол­жал боцман.

Курчавый дымок над рудничной электростанцией уже часто менял направление.

— Да, пожалуй, надует, — сказал капитан и распо­рядился: — Наблюдайте за воздухом, отправьте чело­века на метеостанцию.

В шторм широкий открытый залив Чернорецка очень опасен для судов. Штормы здесь обладают огромной си­лой. Холодный ветер, низвергаясь с Верхоянских гор, бе­шено несется по долине и падает в залив с такой силой, что срывает с якорей даже крупные суда. Для «Полярно­го» же это представляло особую опасность. При глубо­кой осадке его легко могло выбросить на мелкое место.

Тремя короткими свистками к теплоходу был вызван связной бот «Чайка».

Капитан каравана написал несколько распоряжений на дамбу, к командирам самоходного флота, которые должны забрать баржи и увести в тихую бухту, находя­щуюся в трех километрах от Чернорецка.

«Чайка» на полном ходу ушла выполнять приказы капитана. В заливе по-прежнему ничего не было страш­ного, только мелкая рябь то набегала, то исчезала на синей воде.

Капитан снова поглядел на горы. Из-за них уже тя­нулись белесые полосы полупрозрачных облаков.

— Да, еще час — и здесь так заклубится... — сказал капитан и потянулся рукой к висячему над головой коль­цу. Теплоход стрельнул в небо белой струей пара.

Долгий, зовущий к вниманию гудок в неурочное вре­мя насторожил не только флот, но и жителей поселка. Женщины, взглянув на высокую трубу электростанции, увидели, как с нее порывисто срывало клочья дыма. Они поняли главное — идет шторм, и спешно стали готовить­ся к трудному часу: торопливо снимали белье, сзывали домой ребят.

...Купленного бычка, черного с белой лысиной, Генна­дию и Носкову пришлось брать в стаде. На его поиски ушло немало времени.

Носков ловко накинул на рога бычка веревку. Но вдруг рука у него мелко задрожала. С реки донесся вто­рой гудок «Полярного».

Приглушенный расстоянием и встречным ветром, он звучал мягко, но Геннадий видел, как лицо Носкова по­мрачнело. И он долго не мог завязать узел веревки на рогах бычка.

Сам Геннадий, конечно, не думал, что теплоход уйдет куда-нибудь без них. Но они явно его задерживали, и это могло кончиться неприятностями.

Спокойно чувствовал себя только бык. Он легко дал обратать себя и сразу же ровным шагом пошел за Нос­ковым, словно всю жизнь учился ходить на веревке. Когда Носков прибавил шагу, бык не стал тянуть, а то­же пошел шаговитее.

Волнение не покидало Носкова. На ровном месте он побежал мелкой рысцой. Бык тоже побежал, косо выбра­сывая в стороны задние ноги.

У знакомой кладки матросы остановились в нереши­тельности. Два бревна хотя и плотно сдвинуты и отеса­ны, но все же очень узки.

— Как думаешь, пройдем? — спросил Носков.

— Кто его знает, — приглядываясь к ширине ног быка, ответил Геннадий. — Может, лучше брод поискать?

— Брод лучше, да искать его некогда. Попробуем... Бык понюхал кладку, глянул на черную глубину реч­ки, крутнул головой, 'Но все же пошел по бревнам.

Когда поравнялись с местом, где отдыхали, у матро­сов упало сердце. «Полярный» отдавал последний, тре­тий гудок.

Дальше всю дорогу бежали. Впереди Носков, за ним, не натягивая веревку, бык, последним Геннадий.

Запыхавшиеся выскочили на берег залива и оторопе­ли. В пустом заливе метался ветер, схватывал на берегу песок, легко, будто сухой снег, завивал его причудливы­ми вихрями и нес на воду. По заливу уже гуляли вол­ны, и на них зарождались узкие белые гребешки.

— Ушли! — не сказал, а хрипло выдохнул Носков и в изнеможении оперся на толстую шею быка.

— Забыли, наверно, — с горечью отозвался Генна­дий.

— Значит, крайне надо было уйти, — немного отды­шавшись, сказал Носков. — Видишь, какая завируха на­чалась.

Ветер звенел в ушах, и они не сразу услышали крик бегущего к ним по берегу человека.

— Эй, животноводы! Ведите бычка за дамбу, там стоит «Чайка» с кунгасом. Нам велено вас забрать.

У дамбы еще качало. Высокая гора защищала ее от ветра, но волны из широкого залива проникали и сюда.