Вместо того, чтобы раздеться или пойти в ванную, чтобы включить душ, он идёт в дальний конец комнаты и отодвигает занавеску, открывая стеклянные двери от пола до потолка. Открывает их и исчезает снаружи.
Мгновение спустя слышен всплеск воды во что-то, и я иду в сторону шума.
— Что это?
— Джакузи под открытым небом. У тебя будет много места для уединения. Ты можешь полежать в ней и просто… расслабиться.
Я иду на голос и заглядываю за развивающуюся занавеску и вижу, как он наклоняется над джакузи и проверяет температуру.
Джерико Фордж готовит мне ванну?
Это кажется совершенно для него не характерно, но опять же… в последнее время мне кажется, что этот мужчина абсолютно непредсказуем.
— Принять ванну?
Он выпрямляется, и звук льющейся воды продолжается.
— Я принесу тебе халат и полотенце. Вода не должна быть слишком горячей, но ты можешь отрегулировать её
Я слежу за ним, когда он проходит мимо меня и возвращается в главную ванную, потом я оборачиваюсь, чтобы осмотреть это тайное место. Небольшая стена окружает открытую площадку для отдыха. Стена достаточно высокая, чтобы придать джакузи немного уединения, но всё же позволяет смотреть на море за пределами кресел. Между ними стоит маленький столик, а на нём в хрустальной пепельнице лежит потушенная сигара.
Он сидит здесь ночью? Я понятия не имела, как он расслаблялся. Очевидно, мне ещё многое нужно узнать о Джерико Фордже.
Он возвращается с полотенцем и халатом.
— Как вода?
Я отхожу от своего мгновенного ступора и протягиваю руку к одному из трёх кранов.
— Идеальная.
Он кивает.
— Она быстро наполнится. Здесь есть пульт для струй, и даже встроены несколько меняющих свет лампочек, если хочешь повеселиться.
— Думаю, сегодня вечером я откажусь от света, — говорю я. Мой голос звучит не так отчаянно, как раньше. Может быть, он прав. Возможно, это именно то, что мне нужно.
Фордж вешает халат и полотенце на крючок и снова исчезает внутри. Я проверяю уровень воды в джакузи и решаю, что её достаточно. Затем быстро снимаю туфли и платье перед тем, как забраться в неё. Ноги оказываются в тёплой воде, она уже почти доходит до пупка.
Абсолютный рай. Я закрываю глаза и наклоняю голову назад, пока джакузи продолжает наполняться.
— У меня есть немного…
Мои глаза резко открываются от звука его голоса.
Широкие плечи Форджа заполняют дверной проем, а его белая льняная рубашка полностью растегнута, обнажая его скульптурную грудь и кубики пресса. Песочного цвета льняные штаны висят на его узких бедрах. Я снова возвращаю свой взгляд к его тлеющему.
Мой первый порыв — прикрыться, но он уже видел меня всю. Чёрт, он уже ко всему прикасался. И я хочу, чтобы он снова прикоснулся ко мне.
— Я не знал, что ты уже… — он говорит медленно, как будто тщательно подбирая слова, прежде чем замолчать.
— Всё в порядке, — отвечаю я, сжимая бедра вместе. — Что у тебя?
Фордж протягивает бутылку.
— Соли для ванн. Я никогда ими не использовался, но подумал, что они тебе понравятся.
У жесткого, как гвоздь, пирата-генерального директора в кабинете есть соли для ванн… и он принёс их для меня. Я не знаю, почему его забота так сильно влияет на меня, но это так.
— Спасибо. Я ценю это. Всё, на самом деле. И сегодняшнее твоё стремление помочь Аланне.
Фордж качает головой. Его тёмные пряди цепляются за воротник, когда он выходит вперёд.
— Это пустяки.
— Вот тут ты ошибаешься. Это не пустяк. Это было всем. Спасибо тебе, Джерико.
— Не стоит благодарить, — произносит он резко, протягивая мне банку. — Тебе нужно что-нибудь ещё, прежде чем я уйду?
«Постепенно», — напоминаю я себе. — «Постепенно». Так, почему бы не закончить сегодня день так, как я хочу, а завтра будь что будет?
— Да.
— Что?
— Ты присоединишься ко мне?
43
Фордж
Я не могу ей отказать. Не тогда, когда её загорелая кожа омывается лунным светом, который делает её похожей на богиню, отдыхающую в своей ванне. И определённо не после того, как я почувствовал ранее, как она дрожит в моих руках. Я бы пообещал всё, чтобы успокоить Инди.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
И я не шутил. Я способен нести её бремя. Оно ничто по сравнению с весом, который я нёс все эти годы.
— Ты уверена?
— Пожалуйста.
Блядь. Это слово на её губах убивает меня. Мне нужно посчитать до ста, пока снимаю рубашку и штаны, чтобы не дать члену подняться, как ему хочется.
Хотя я давал ей уединение, чтобы раздеться, она не делает того же самого. Нет. Она следит за каждым моим движением.
Я всегда поддерживал своё тело сильным, подтянутым и здоровым, поэтому не было такой работы, которую я не мог бы выполнить на борту корабля. Дисциплина и рутина стали частью моей жизни. Что значило, я никогда не заводил женщин, потому что они никогда не были проблемой. Но теперь я рад, что Инди нравится то, что она видит.
Она быстро заходит в воду, подняв одну руку, чтобы прикрыть грудь. Я вхожу в джакузи позади неё. Оно достаточно большое для четырёх человек, но я пользовался им только один раз, когда успокаивал ушибленные рёбра после драки.
Я сажусь и прислоняюсь к изогнутому краю спинки. Из-за моего веса повышается уровень воды. Инди пододвигается назад между моих раздвинутых ног, и, словно это самая естественная вещь в мире, я кладу руку под её грудь и притягиваю Инди ближе.
— Откинься назад. Отдыхай.
Её жёсткая осанка расслабляется, следуя моим указаниям. Вместе мы смотрим на звёзды, мерцающие в небе, и луну, отражающуюся на водной ряби Средиземного моря.
Когда джакузи наполнено, я отключаю воду и достаю пульт, чтобы включить струи.
— Оу! — Инди залезает ко мне на колени, когда вода наполняется пузырьками.
— Я могу их отключить.
— Нет, я просто была не готова. Так приятно. Всё это… очень приятно. — Она снова прислоняется ко мне, и я соединяю наши пальцы.
— Согласен.
Несколько минут мы проводим в тишине. Я позволил своему разуму поблуждать. Конечно же, он направляется прямо к женщине, лежащей на мне. Моё собственное тело расслабляется в воде. Чувство удовлетворенности, не похожее ни на что, когда-либо испытанное мною, охватывает меня. Это больше, чем приятно. Это… откровение.
Это могло бы быть моим будущим.
Картинка становится более отчётливой в моей голове. Инди. Я. Строим совместную жизнь. Чёрт, если она беременна, мы уже могли бы двигаться в этом направлении. Она никогда не знала того мира и безопасности, который я мог бы ей дать. Я никогда особо не задумывался о том, чтобы остепениться или иметь другие приоритеты, помимо своего бизнеса. Теперь это тоже изменилось. Всё из-за женщины в моих руках.
Всё могло бы получиться… если бы я мог заслужить её доверие.
Инди сдвигается напротив меня, её позвоночник напрягается. Предполагаю, что началась новая вспышка беспокойства.
— Обещаю, у Саммер и Аланны всё хорошо, — говорю я ей. — Я не позволю, чтобы с ними что-то случилось. Я скажу Голиафу спать в коридоре напротив двери Аланны, если это поможет тебе снова расслабиться.
Инди оборачивается через плечо с полуоткрытым ртом.
— Откуда ты…
— Я начинаю понимать тебя. Возможно, понадобится некоторое время, но начало неплохое.
— Тогда скажи, о чём я сейчас думаю?
— Если честно, я не знаю. Но я знаю, о чём думаю я.
— О чём? — спрашивает она, её брови хмурятся.
— Я так сильно хочу поцеловать тебя. Именно это я сейчас сделаю.
44
Индия
Это просто смешно, но мысль о поцелуе Джерико Форджа сейчас кажется даже более интимной, чем секс. Возможно, потому что у меня нет большого опыта в поцелуях с мужчинами. А он целовал меня всего несколько раз.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Не случайно Джулия Робертс не позволяла целовать себя в «Красотке». Может, я и не понимала этого раньше, но теперь понимаю.