Эта парочка явно стремилась попасть в число местной аристократии: чересчур бесцеремонные, слишком вычурно одетые и без конца твердящие о том, как они сожалеют по поводу отсутствия вынужденных задержаться гостей Туэйтов, которые должны были уже прибыть и которых Крэйн нашел бы весьма очаровательными.
– Дражайшие сэр Питер и леди Би, вы, несомненно, знакомы с ними, лорд Крэйн?
– Боюсь, что нет.
– Ох, но вы обязательно должны познакомиться! Они тоже живут в Лондоне!
– Какое невероятное совпадение. – Крэйн подошел к последним гостям, чете Вернон: сельскому солиситору и его пухленькой, миловидной жене, которая рассматривала графа, слегка нахмурившись.
– Рад познакомиться с вами, лорд Крэйн, – произнес мистер Вернон, пожав руку графа. – Я получил письмо от ваших юристов. Касаемо Аллана Дэя.
– Хорошо, – кивнул Крэйн. – Надеюсь, вы сочли его содержательным.
– Разумеется. Хоть и был несколько ошеломлен.
– Никогда не думали, что мой отец способен на подобное?
– Письмо показало его не в лучшем свете, – осторожно ответил Вернон.
– И не только оно.
Мистер Хэйнинг нахмурился.
– Разумеется, de mortuis nil nisi bonum[30], милорд?
– Согласна, о мертвых не следует говорить дурно, – серьезно добавила миссис Миллуэй.
– Аллан Дэй тоже мертв, – неожиданно резко напомнила миссис Вернон. – На мой взгляд, письмо превосходное, милорд.
– А кто этот парень? – спросила леди Туэйт.
Губы Крэйна растянулись в улыбке.
– Прекрасный человек, незаслуженно пострадавший от действий моего отца. На этой ноте позвольте представить вам моего гостя. Мистер Стивен Дэй. Сын Аллана Дэя.
Все гости испуганно обернулись, будто до этого момента вовсе не замечали Стивена. Миссис Вернон громко ахнула.
– Святые небеса! Стивен Дэй? Боже мой, это вы! Как же я вас не заметила? – Она подлетела к магу и схватила его за руки. – Стивен! В детстве вы часто играли с нашим Ричардом, помните? Он сейчас служит в армии. О, как же я рада видеть вас в добром здравии! Но вы такой худой! – Ее глаза наполнились слезами. – Мой дорогой мальчик. Расскажите же мне о себе.
Окруженный заботой и слегка потрясенный Стивен позволил увести себя к дивану. Крэйн с трудом подавил улыбку и, обернувшись, заметил, что и мистер Вернон тоже.
– Ему повезет, если сумеет сбежать от Марии сегодня, – заметил он. – Нас всегда огорчало, что мы потеряли связь с семьей Аллана, когда они уехали. Дьявольские делишки. Я рад, что мальчик в порядке. Вы исправляете семейные ошибки, лорд Крэйн?
– Едва ли. Скажем так, я решаю вопросы по мере их возникновения.
– Тогда вам придется задержаться здесь на некоторое время, – сухо отметил Вернон.
Крэйн улыбнулся в ответ:
– Ни в коем случае. На самом деле я приехал, чтобы разобраться с юридическими вопросами, связанными с наследством.
– Но до меня доходили слухи, что вы насовсем вернулись в Пайпер.
Крэйн покачал головой:
– Если я останусь в Англии, в чем я очень сомневаюсь, то предпочту жить в Лондоне. Я не создан для сельской жизни.
– О, но вам стоит признать, что в ней есть свое очарование. – Леди Туэйт подошла к графу и коснулась его руки. Крэйну стоило огромных усилий не сбросить ее ладонь, но он все же высвободился и убрал руки за спину.
– Осмелюсь сказать, что здесь действительно довольно много очарования, но не для меня, – отрезал он. – Города мне больше по душе.
– Разумеется. – Леди Туэйт улыбнулась. – Но что, если леди Крэйн предпочитает особняк за городом?
– Не существует никакой леди Крэйн.
– Ах, но однажды она может…
– Нет никакой леди Крэйн, как и нет предпосылок к тому, что она когда-нибудь появится, – отчеканил граф. – Так что пожелания этой гипотетической леди вряд ли имеют значение.
Супруги Миллуэй переглянулись. Мистер Хэйнинг на мгновение перестал раскачиваться на каблуках, а Хелен Туэйт поджала губы, ее щеки залил румянец. Леди Туэйт же, напротив, широко улыбнулась.
– Конечно нет, милорд, – сказала она. – Холостые джентльмены не желают задумываться о том, чтобы попасться в пасторскую ловушку, как это любит называть сэр Джеймс. – Она рассмеялась, некоторые гости присоединились к ней, но не Крэйн.
Продолжая улыбаться, она приглашающе протянула ладонь. Крэйн держал руки скрещенными за спиной. Взор леди Туэйт переметнулся к лицу графа.
– Мой дорогой лорд, – произнесла она достаточно громко, чтобы услышали остальные, повелительно махнув рукой. – Давайте побеседуем. Предложите мне руку.
Крэйну пришлось вести отчаянную внутреннюю борьбу, чтобы скрыть отвращение. Ужасы ловушки, случай с проклятием Меррик и внушение Стивена слились воедино, вызывая тошноту от одной только мысли о том, что эта проклятая ведьма прикоснется к его коже…
А Стивен даже не обращал на них внимания. Он стоял в противоположном конце комнаты, оживленно беседуя с миссис Вернон, совершенно позабыв о своем обещании защищать Крэйна от магического воздействия, и, как ни странно, именно из-за вспышки гнева и обиды Крэйн предложил руку хозяйке дома. Он согнул ее в локте, но пальцы леди Туэйт тут же нашли и коснулись его голой кожи.
Она подвела графа к свободному дивану и села рядом, проворковав:
– Мой дорогой лорд, послушайте меня. Вы приехали, чтобы встретиться с моей дочерью. Она невероятно милая и очаровательная. И вам нужно жениться, не так ли? Вам пора жениться, и вы выберете Хелен, потому что она красивая и добрая, и вам нужна жена…
Она бормотала одно и то же, повторяя фразы по кругу. Крэйн какое-то время наблюдал за ней, а потом бросил взгляд на спину Стивена. Маг поднял руку, чтобы почесать ухо. Он незаметно махнул пальцами в сторону Крэйна, словно посылая крошечную волну, и граф почувствовал, как посреди его гнева взрывается пузырь счастья, принося с собой спокойствие. Леди Туэйт не удавалось пробиться к разуму Крэйна, поскольку Стивен не позволял ей этого, и внезапно все ее слова перестали казаться угрожающими и стали крайне нелепыми.
Он потерпел еще некоторое время, пока не стало ясно, что все намерения хозяйки дома сводятся к выгодному браку дочери, вежливо высвободил руку и встал.
– Благодарю, мадам, это было весьма информативно, – вежливо произнес он. – И я непременно приму к сведению ваше мнение, хотя боюсь, что вы обречены на разочарование.
Он оставил леди Туэйт смотреть ему вслед и вернулся к Вернону, желая продолжить разговор с единственным гостем в этой комнате, к кому он не испытывал презрения, пока их не позвали на ужин.
Вечер выдался крайне утомительным. Леди Туэйт переполняла злость, а красота Хелен не могла скрыть ее растущую ярость из-за отказа Крэйна жениться на ней. Сэр Джеймс поведал череду охотничьих историй, которые никого не интересовали. Супруги Миллуэй главным образом стремились рассказать обо всех титулованных знакомых, пытаясь найти точки соприкосновения с Крэйном, который окончательно потерял всякое терпение при третьем упоминании «вашего дорого отца».
– Мой отец был мне не дороже, чем я ему, – прямо сказал граф. – Не могу сказать, кто из нас испытал больше счастья, когда я отправился на другой конец света, но уверяю вас, если бы он был до сих пор