особняка отнюдь не казался большим, тропинка постоянно петляла, и девушки никак не могли выйти к особняку. Когда после колокольного звона прошло ещё минут десять, впереди наконец забрезжил свет, и Ронье с облегчением вздохнула.
В самой чаще леса открылась огромная поляна диаметром меров сто, посреди которой стоял особняк.
Стены из серого камня, крутая чёрная крыша. Несмотря на три этажа, окон было мало, из-за чего особняк напоминал лесную крепость. Конечно, во дворе перед особняком, как полагается, стояли клумбы, но из них торчали редкие увядшие цветы, наводившие тоску.
— Это точно загородный дом императора? — прошептала Ронье.
— Я тоже не понимаю… — Тизе озадаченно наклонила голову. — Особняки на личных угодьях аристократов — и те, кажется, больше… Хотя смотри, — Тизе подняла руку и показала на огромные парадные двери перед ними. — На дверях герб с лилией и соколом. Его разрешалось использовать только императорской семье.
— Угу…
Раз один и тот же герб есть и на воротах возле леса, и на входе в особняк, этот дом мог принадлежать только императору.
— Пойдём, — тихо бросила Тизе и пошла вперёд.
Симосаки направился следом, чуть ли не прижимая голову к земле.
— Не устала? Всё хорошо? — спросила Ронье, опуская взгляд на Цукигакэ.
Дракончик хлопнул крыльями и тихо прогудел, словно говоря: «Конечно!»
Дорога провела их по сухой лужайке между клумбами и закончилась прямо перед дверями.
Развернувшись, Ронье не увидела голубой глади озера Норкия — деревья полностью загораживали вид.
«В чём тогда был смысл строить дом на берегу озера?» — подумала Ронье, но вдруг услышала за спиной металлический лязг. Вновь повернувшись, она увидела, что Тизе изо всех сил пытается опустить дверную ручку обеими руками.
— Не открывается? — спросила Ронье.
— Нет. Похоже, заперто, — отозвалась напарница, покачав рыжей головой.
— Ну, этого и стоило ожидать. И раз так, внутри никого нет?
Ронье надеялась, что Тизе сдастся, однако подруга продолжала держаться за ручку.
— Но ведь призраки могут проходить и сквозь закрытые двери, не так ли?
— Что?..— Ронье нахмурилась, не ожидая такого ответа.
Действительно, в сказках некоторые призраки были бесплотными и могли просачиваться сквозь стены и двери, но…
— Хорошо, но мы так не сможем… — прошептала Ронье.
Тизе закрыла глаза и вдруг застонала:
— М… Мммм!..
— Ч-что случилось?
— Мммм!
— Эй, Тизе, что с тобой?!
Но когда Ронье уже собиралась схватить стонущую подругу за руку, она вдруг поняла.
Тизе пыталась использовать Инкарнационную отмычку — приём, которым Кирито вчера на их глазах открыл дверь в гостинице Южной Центории.
— Слушай-ка… Мы с тобой даже Инкарнационную руку не освоили. Как ты не понимаешь, что взломать замок тебе не по силам? — удручённо заметила Ронье, но затем увидела, каким серьёзным… если не отчаянным, взглядом Тизе смотрит на дверь, и ахнула.
Немного поколебавшись, Ронье тихо спросила:
— Тизе, почему ты так серьёзно к этому относишься? Неужели тебе и правда так важно проверить слухи о призраках?
Тизе медленно выдохнула и отпустила ручку двери. Какое-то время она стояла с опущенной головой. Наконец раздался её тихий голос:
— Ронье, как ты думаешь, призраки и правда существуют?
— А?..
«Что за детский вопрос?» — думала переспросить она с усмешкой, но успела себя остановить. Тизе не шутила, она по-прежнему выглядела очень серьёзной. Неизвестно почему, но она спрашивала искренне и заслужила искренний ответ.
Ронье никогда в жизни не сталкивалась с призраками — с полными скорби и обиды душами людей, которые не смогли попасть на небеса и были вынуждены вечно скитаться по земле. Мать и бабушка, которые рассказывали ей те истории, тоже наверняка не встречали их.
Правдивы ли вообще сказки о том, что сотни лет назад по миру бродили настоящие призраки? Ронье думала, что нет. Дело в том, что едва ли существует небесный мир, куда попадают души людей после смерти. Снаружи Андерворлда находится Реалворлд, родина Кирито и Асуны, но и там живут не небожители, а обычные люди, тысячи лет сражающиеся между собой.
Поскольку небесного мира нет, Андерворлд давно должны были наводнить неприкаянные души умерших людей. Но так как этого не произошло, выходит, что, даже если человек погиб, полный обиды, его душа мгновенно исчезает, а вовсе не становится призраком.
Ронье глубоко вдохнула, собираясь озвучить подруге свои мысли.
Но в самую последнюю секунду в её памяти всплыло воспоминание, заставившее девушку вытаращить глаза.
Она никогда не видела страшных и ужасных призраков.
Но однажды сталкивалась со светом души умершего человека.
Перед окончанием Войны двух миров человек в чёрной накидке, возглавлявший красных рыцарей Реалворлда, схлестнулся в яростной битве с Кирито, только что очнувшимся от глубокого сна.
Огромный топор мужчины в чёрном уверенно давил на меч Кирито, приближаясь к его плечу. Тизе, видя это, сложила перед собой руки и взмолилась о том, чтобы Юджио вернулся и помог Кирито…
И, словно в ответ на эту молитву, в воздухе появилась золотистая призрачная рука и взялась за «Ночное небо». С её помощью Кирито смог отбросить топор, а затем и одержать победу. Несомненно, эта рука принадлежала человеку, которого тогда уже не было в живых, — элитному курсанту Юджио, наставнику Тизе и лучшему другу Кирито.
— Тизе… ты… — прошептала Ронье, уже забыв все свои мысли относительно призраков.
Наконец-то ей стало понятно, почему Тизе так рвалась в это заброшенное здание, в котором якобы водились призраки. Она подняла руку, чтобы положить её на спину подруги…
Вдруг раздался тихий, но отчётливый звук. Ронье вздрогнула и оцепенела, Тизе резко вскинула голову.
Звук был не естественным — это был неприятный металлический скрежет. И он однозначно раздался из-за запертой двери.
Когда Тизе обернулась, Ронье приложила палец к губам, затем прижалась ухом к двери. Подождала несколько секунд, но других звуков не последовало. Впрочем, она точно знала, что ей не померещилось.
Когда Ронье оторвалась от двери, побледневшая Тизе еле слышно прошептала:
— Мы должны выяснить, что внутри.
Ронье долго колебалась, согласиться ли с подругой.
Даже если слухи о призраках подтвердятся, это вряд ли окажется Юджио, которого до сих пор любила Тизе. Он погиб на верхнем этаже Центрального собора и не мог появиться в загородном доме императора.
А если звук издал не призрак, а живой человек, то вряд ли это безобидный горожанин. Только тот, кто ни во что не ставит авторитет Кодекса Запретов, может войти в это здание, опечатанное от имени Церкви Аксиом и Совета мира людей.
Ронье подумала, что лучше всего немедленно вернуться в