— Тебе не следовало встревать в наш разговор, — сказал наконец-то Макс, смотря на дорожку из света фар. — Ты очень рисковала.
— Но ты ведь сам хотел, чтобы я впитывала азы. Разве не так?
— Впитывать азы — это одно. А спорить с главой картеля — совсем другое. Ты должна была просто слушать. Молчать и слушать.
— Я понимаю, Макс… Но я не привыкла к тому, чтобы переговоры велись в таком ключе. Или все, или ничего… Это просто бред. Просто фигня какая-то, а не переговоры. Нормальные люди не ведут так переговоры…
— Алиса, где ты там видела нормальных людей?! — вспылил Макс. — Эти люди не привыкли вести переговоров, они понимают только язык силы. Силы! А если ты пытаешься идти на уступки, то это проявление слабости! Запомни это… Если ты уступаешь, то ты слабак и тебя затопчут. Даже если твоя позиция слабее оппонента, ты должен стоять на своем, иначе потеряешь все. Абсолютно. Все…
— Ладно. Извини. Я сглупила.
— Ничего, забудь. Уже проехали… Но картель на этом не остановится, это плохой знак. Плохой… очень плохой знак. Мне это не нравится.
Мы приехали в берлогу поздним вечером. И я наконец увидела Стеллу. Ту самую «правую руку», о которой говорил Асафа. Возле ворот была припаркована красная машина, а ее хозяйка недовольно хмурилась под светом наших фар. Она прикрыла глаза рукой, и я заметила на внутренней части ладони необычное тату — шестиконечная звезда. Это я впервые видела человека с татуированной ладонью.
— Макс, что случилось, где ты был?! — сетовала брюнетка с короткими кудрявыми волосами.
Она была смуглой латиноамериканкой модельной внешности. Полные, но при этом аккуратные губы, темно-карие глаза и кожа цвета кофе с молоком. На Стелле была надета коричневая кожаная куртка, а под ней — черный лифчик и крупная сетка, заменяющая футболку. На ногах — узкие черные джинсы, плотно облегающие бедра.
Я, в своей простой одежде, уже много дней без прически и даже нормального душа, чувствовала себя серой мышью на фоне этой бандитки. А в том, что она самая настоящая преступница, сомневаться не приходилось. Потому что под курткой, кроме лифчика, я четко видела ремни наплечной кобуры — эти ремни держали по пистолету с каждой стороны, для левой и правой руки. Чтобы было удобней выхватывать ствол при любой обстановке.
— Я ездил к барону, — ответил Макс этой девушке.
Я же тем временем сидела в машине и только наблюдала за их эмоциональным разговором.
— К барону? К какому барону, Макс? К Рамиро? Ты встречался с Рамиро?
— Да, я ездил к Рамиро. Ты поняла все верно.
— Но какого черта?
— Он прислал ходоков. Я не имел выбора. Я должен был съездить на переговоры.
— Пф… — фыркнула Стелла, — переговоры… А ты меня с собой не мог позвать? Как ты мог так рисковать и отправиться в картель в одиночку? Макс, это было… чертовски опасно…
— Я ездил не один.
— Что? — не поняла мулатка. — Не один? А с кем ты тогда ездил?
Макс посмотрел на машину и сказал:
— Со мной была Алиса.
— Что? Алиса? Какая еще… О боже… — не могла поверить Стелла. — Ты ее выпустил…
41
Мой первый день на «воле» почти закончился. Я была уставшей физически, измотанной морально и очень хотела спать. Но при этом я не хотела возвращаться в подвал, поэтому боялась признаваться Максу, что уже мечтаю об отдыхе. Мне было страшно думать, что он снова отправит меня туда и заставит спать на старой койке.
Впрочем, в этом плане меня ждал сюрприз.
— Алиса, — заглянул ко мне в машину Макс, — уже поздно… Думаю, тебе уже пора спать. Завтра будет много работы, так что… пойдем, я покажу тебе твою кровать.
Я проследовала за ним на второй этаж, в просторную комнату директора фабрики. Она возвышалась над цехами и позволяла видеть из окон все, что происходит внизу. Здесь была большая двухспальная кровать, стол, пара тумбочек и кресел. На полу — ковер. Обстановка была простой, но уютной. Эта спальня оказалась куда лучше того, что ожидало меня внизу, в подвале.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Я здесь буду ночевать? — спросила я.
— Да, — ответил Чернов и добавил: — Это моя комната. И теперь ты будешь ночевать здесь.
— Твоя комната?
— Здесь есть кровать. Чистая постель. — Он открыл небольшой шкаф и показал полотенца. — Тут есть все, что тебе необходимо для отдыха… Включая душ.
— Душ, — выдохнула я со скрываемым восторгом. — Наконец-то…
— Сюда больше никто не войдет. Кроме меня. Поэтому раздевайся, мойся и ложись. Тебе еще придется ко многому привыкнуть. Это только начало. Если будешь вести себя нормально… слушаться меня и не создавать другим проблемы, то я позволю тебе жить здесь постоянно. Думаю, что тут тебе понравится больше, чем в собачьей конуре.
Чернов оставил меня одну и закрыл за собою дверь. А я пыталась понять, что все это означает — мой перевод в его спальню. Это значит, что мы теперь будем жить здесь вместе? Но здесь только одна кровать… мне этот расклад не нравился. Похоже, Макс собирался приручить меня. Чтобы я перестала его бояться и воспринимала как друга. Но это было невозможно, заставить меня изменить свое отношение к бывшему было сродни фантастике. Только не так… не путем заточения в клетке. Особенно если в роли клетки выступала старая ржавая фабрика посреди какой-то свалки.
Черт. Как же я хочу принять ванну и отмыть всю эту грязь…
Я осмотрела санузел, он был вполне приличным. Рукомойник, зеркало. Унитаз. Ну и главное — ванна с бойлером, полным горячей воды. Постаравшись выбросить из головы все дурное, я залезла в воду и провела так добрый час. Просто откисая и нежась в белой пене. Это была минутка удовольствия: после воистину убойной недели просто принять ванну и знать, что тебя ждет пара чистых полотенец — что может быть лучше такой награды? Разве что ванна у себя дома…
Но пока что мне это не грозило.
Хорошенько вымыв волосы и обмотавшись полотенцем, я вернулась в комнату и… вздрогнула от гостя. Вернее, гостьи.
— О черт! — схватилась я за сердце, когда увидела перед собою Стеллу. — Ты меня… ты меня напугала.
— Прости, — извинилась мулатка. — Я не хотела тебя напугать.
— Макс… Макс разрешил мне тут заночевать. Он сказал, что… что теперь это моя комната, так что…
— Все нормально, — улыбнулась девушка. — Слушай, — терла она лоб, — так некрасиво вышло. Ты, наверное, решила, что я… я ведь даже не представилась. Меня зовут…
— Стелла, — опередила я собеседницу.
— Д-да… — смутилась она. — А ты… тебе уже кто-то рассказывал обо мне?
— Да так. Слышала пару раз твое имя. Вот и все. Больше ничего о тебе не знаю. Только то, что ты правая рука Макса Чернова.
— Что, правда? Это Макс тебе так сказал? Ну, ладно. Не важно. Просто я хотела, чтобы ты знала — я понимаю, как тебе тут сложно. Ты ни в чем не виновата, просто так вышло. Я знаю, что в прошлом ты и Макс — вы были вместе. Понимаю, что это важно для него, но… по-моему, — оглянулась она на дверь, — Макс не отдает себе отчета в том, что он творит. Он не понимает, как больно тебе сделал. Именно поэтому я сказала так… ну, была возмущена тем, что он брал тебя на переговоры с картелем. Это… — вздохнула она и хлопнула в ладоши, — это просто безумие. Макс реально чокнутый парень. Это факт.
— Пхе… — стало мне легче от того, что хотя бы кто-то в этой дурке меня понимал. Особенно когда этот кто-то — тоже девушка, как и я. Кто же поймет типично женские проблемы, как не другая женщина.
— Слушай, — терла руки Стелла, — может, тебе что-то нужно? Какие-то… лекарства, не знаю, одежда… Прокладки?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Нет. Нет, спасибо. Это лишнее. Но если что, я буду знать, у кого спрашивать… Разве что одежду понормальней.
— О, это запросто. Завтра я пороюсь в своем гардеробе и выберу тебе что-нибудь по моде.
— Не обязательно по моде — просто что-нибудь нормальное.
— Нормальное — это как? — уточнила Стелла.