— Быстро же ты! — сказала Ханна, встречая ее у подножия лестницы.
— Все было очень просто. Я позвонила в какое-то казино, поговорила с девушкой-администратором, и она дала мне список всех часовен, где священники изображают из себя Элвисов.
— А ты узнала у священника настоящее имя Брэнди?
Андреа самодовольно усмехнулась:
— Конечно, узнала. Но пока ты не дашь мне пекановых орешков, я тебе ничего не скажу.
— Держи. Я увидела, что они кончаются, и отсыпала для тебя немного.
— Спасибо. Теперь мне нужна чашка горячего кофе и пара твоих новых печений.
— Каких именно? Лайзиных Плюшек или Божественного Печенья к Чаю?
— Я и не знала, что вы привезли два новых сорта, — удивилась Андреа. — Это меняет дело.
— Тебе принести и того и другого?
— Да. Ханна, и нельзя ли побыстрее? Мои орехи почти закончились. Наверное, он из-за ребенка.
— Кто?
— Мой аппетит. Я весь вечер объедаюсь конфетами и тортами и все-таки хочу еще.
Ханна сбегала за кофе и печеньем.
— Угощайся, — сказала она, поставив перед Андреа тарелку.
— Это Лайзины Плюшки? — уточнила Андреа, готовясь откусить от одного из печений.
— Да. Ты обещала мне все рассказать. Я жду.
— Мы-э-ы-э-ы-а-эй.
— Что?
— Мы-э-ы-э-ы-а-эй, — Андреа с усилием проглотила печенье, отпила большой глоток кофе и сказала: — Прости. Печенье оказалось слишком вкусным. Настоящее имя Брэнди — Мэри Кей Хинкельмейер.
Ханна записала имя на салфетке со снежинками и показала сестре:
— Пишется так?
— Да. Ей двадцать шесть, и она родилась…
— Где? — спросила Ханна. Андреа замолчала и хитро улыбнулась. — Андреа, не тяни! Если ты хочешь, чтобы я весь вечер бегала взад-вперед тебе за печеньем, я нажалуюсь Майку, и он арестует тебя за вымогательство.
Андреа засмеялась.
— Ладно, я и так скажу. Просто хотелось, чтобы это был настоящий сюрприз. Мэри Кей Хинкельмейер родилась в Брауэрвиле, Миннесота!
— Брауэрвиле? — переспросила Ханна, не веря своим ушам. — Дело сдвинулось! Здесь наверняка найдется кто-то из Брауэрвиля. Может быть, у кого-нибудь там родственники. Этот человек мог знать саму Мэри Кей, когда она была маленькой, или знать ее родителей.
— А вот и я! — объявила Мишель, подлетая к их столику. — Я была у Майка и рассказала все, что знаю про Брэнди!
— Молодец. Это для него важно.
Мишель пожала плечами:
— Не знаю. Я как раз собиралась сказать про кольцо, но у него зазвонил телефон, и Майк отправил меня сюда. Мол, поговорит со мной потом.
Ханна задумалась. Хотя телефонный звонок мог быть очень важным, Майка, кажется, не заинтересовал рассказ Мишель. Может быть, он просто не успевает справиться с потоком информации. Надо ему помочь. Например, она могла бы пойти к нему и рассказать, что Мартин и Брэнди ссорились из-за кольца. Это ведь очень существенно. И еще она могла бы (спасибо Андреа) описать кольцо.
— Готова к бою? — спросила Ханна, заметив, что Андреа доела печенье.
— Да, — сестра одним глотком допила кофе. — Печенье к Чаю просто тает во рту. Что мы должны делать?
— Погуляйте среди гостей и узнайте, не был ли кто-нибудь знаком с Брэнди, когда она жила в Брауэрвиле.
— Брауэрвиль? — брови Мишель поползли вверх. — Я знаю пару ребят оттуда. Могу их расспросить. Нам известно ее полное имя?
— Да, благодаря Андреа. Мэри Кей Хинкельмейер. Просто найди тех, кто знает эту семью. Мы их попозже опросим.
— Будет сделано, — сказала Андреа, поднимаясь на ноги. — А ты чем займешься?
— Пойду загляну в пасть льву. Должен же он понять, насколько важно для следствия кольцо Брэнди.
Ханна постучалась в дверь комнаты для совещаний.
— Да? — сказали за дверью.
Голос Майка звучал так резко и неприветливо, что Ханна даже отшатнулась.
— Прости, что отрываю тебя от работы. Но у меня важное дело. —
— Входи.
Не слишком приветливо. Пожав плечами, Ханна открыла дверь.
— Я хотела спросить про обручальное кольцо Брэнди. Его нашли на теле?
— Это тебя не касается.
— Ладно. Тогда тебя не касается, как оно выглядело и сколько стоило. И еще тебя не касается, что Мартин с Брэнди из-за него поссорились.
— О'кей. Хорошо, — Майк жестом пригласил Ханну сесть. — Я был груб. Прими мои извинения.
— Принимаю. Я знаю, тебе сейчас не до любезностей, — Ханна села напротив Майка. — С чего начать?
— Опиши кольцо. Мне нужно все записать.
Ханна вытащила из кармана пригоршню мятых салфеток и отыскала среди них нужную.
— В центре изумруд в два карата, а может, и больше. Вокруг бриллианты огранки в стиле Тиффани, каждый в полкарата. Само кольцо из платины. Очень дорогое.
— Какова примерная цена? — спросил Майк, подняв глаза на Ханну.
— Ну… — Ханна глубоко вздохнула и попыталась унять бурное сердцебиение. Майк такой усталый, вымотанный — и желанный как никогда. — Кольцо видела Андреа. Говорит, оно должно стоить тысяч пятьдесят, не меньше. Думаешь, Брэнди убили из-за него?
— Возможно.
— Значит, на пальце его не было?
— Этого я не говорил.
— Я сама догадалась, — улыбнулась ему Ханна. Нехорошо подтрунивать над уставшим человеком. Но Ханне всегда нравилось одерживать над Майком верх. — Если я еще что-то узнаю, обязательно тебе сообщу. А если я вдруг тебе понадоблюсь, просто отправь за мной кого-нибудь.
— Ты всегда мне нужна, — Майк встал из-за стола и прикоснулся губами к ее губам. — Не сомневайся. А теперь можешь идти и веселиться. Мне нужно работать.
Ханна встала и вышла из комнаты, не зная, радоваться ей или сердиться. С одной стороны, было приятно услышать, что она всегда нужна Майку. Но с другой стороны, когда тебя выпроваживают веселиться в одиночестве, потому что ему надо работать… Это испортило все удовольствие от комплимента. Или просто они теперь квиты?
Размышляя над их с Майком личным счетом, Ханна вернулась в банкетный зал. У подножия лестницы ее поджидала Мишель.
— Наконец-то. Я кое-что узнала. Не совсем то, что ты хотела, но очень важно.
— Что именно? — спросила Ханна, отходя с Мишель в свободный уголок.
— Я спросила у Бетти Штрауб про семью Хинкельмейер, но она таких не знает. Я уже хотела уходить, но вдруг она рассказала одну местную сплетню. Оказывается, миссис Баскомб подозревает мэра в том, что он связался с Брэнди во время поездки в Лас-Вегас. Бетти слышала, как они ссорились. Ханна, мне кажется, это правда. Они сидят так далеко друг от друга, как только можно сидеть за одним столиком.
— Ты с ними поговорила?
— Нет, я решила сначала дождаться тебя.