Читать интересную книгу Сионизм в век диктаторов - Ленни Бреннер

На практике озабоченность нацистов тем, куда должны выехать евреи, стала беспочвенной после аншлюсса Австрии, где проживало столько евреев, что дальнейшие поиски места их будущего назначения нанесли бы вред всей программе выселения. В октябре 1938 г. нацисты узнали, что поляки собираются аннулировать гражданство тысяч своих еврейских граждан, проживающих в Германии. Поэтому они решили немедленно депортировать евреев в Польшу, чтобы не переполнять Германию тысячами евреев, не имеющих гражданства. Это был тот погром, который привел к массовым насилиям «хрустальной ночи» в ноябре 1938 г.

Много лет спустя история этого погрома была рассказана 25 апреля 19&1 г. на суде над Адольфом Эйхманом. Свидетель Зиндель Гриншпан, тогда уже старый человек, был отцом Герцеля Гриншпана, который, придя в отчаяние от депортации отца назад, в Польшу, убил германского дипломата в Париже и дал нацистам предлог для устройства ужасной «хрустальной ночи». Старший Гриншпан рассказывал иерусалимским судьям о его депортации из Ганновера в ночь на 27 октября 1938 г.:

«Нас посадили в полицейские грузовики, автомашины для перевозки заключенных, по 20 человек на каждый грузовик, и доставили на железнодорожную станцию. На улицах было полню народа, выкрикивавшего: „Евреи — вон! В Палестину!”» 26

Значение свидетельских показаний Гриншнана совершенно потерялось в сумбуре подробностей в ходе суда над Эйхманом. Но те евреи не были отправлены в Палестину, как кричала нацистская чернь; обвинитель в помещении суда в Иерусалиме так и не задал пожилому Гриншпану вопрос, который мы хотели бы задать: «О чем вы думали, о чем думали другие евреи, когда они услышали этот странный крик дикой толпы?» Зиндель Гриншпан давно умер, как умерло большинство, если еще не умерли все другие, пережившие там эту адскую ночь; на наш вопрос нет ответа. Но то, что действительно важно, — это содержание выкриков, а не то, что думали об этом посаженные в полицейскую автомашину.

Однако мы можем с достаточным основанием сказать, что, если бы ССГ оказал сопротивление подъему нацизма, если бы ВСО мобилизовала еврейство против «нового порядка», если бы Палестина была бастионом еврейского сопротивления нацизму, нацисты не посмели бы говорить евреям и толпе, что «Палестина — место для еврея». Возможно, тогда, в ту пятницу, ночью, в Ганновере толпа выкрикивала бы: «Евреи— в Польшу!», или даже прямо: «Убивайте евреев». Безрадостен тот факт, что толпа выкрикивала то, что кричали ей приспешники Гитлера: «Евреи — в Палестину!»

«Нацистов просили о „более сионистском поведении”»

То, что нацисты предпочитали сионистов всем другим евреям, бесспорно. Хотя Иоахим Принц, может быть, содрогнулся, когда в 1937 г. писал свою статью, но он, честный человек, должен был печально признать:

«Сионистам было очень трудно работать. С моральной точки зрения тревожило то, что, как казалось, их рассматривают в качестве привилегированных детей нацистского правительства, особенно когда оно распустило антисионистские молодежные группы и, казалось, в других отношениях предпочитало сионистов.

Нацисты просили о „более сионистском поведении”»27.

В 30-х гг. сионистское движение постоянно подвергалось суровым ограничениям. В период между 1933 г. и ноябрем 1938 г. «Рундшау» запрещалась по крайней мере три раза, когда после «хрустальной ночи» режим окончательно закрыл помещения ССГ. После 1935 г. эмиссарам лейбористских сионистов был запрещен въезд в Германию, но и тогда руководителям палестинских сионистов было разрешено приезжать в особых случаях; например, Артуру Руппину было дано разрешение приехать в Германию 20 марта 1938 г., чтобы выступить на массовом митинге, проводившемся в Берлине, о последствиях восстания арабов в Палестине в 1936 г.

Конечно, у сионистов было гораздо меньше неприятностей, чем у их буржуазных ассимиляционистских соперников Центрального союза, и это было ничто в сравнении с тем, что пришлось пережить коммунистам в Дахау, в то время когда «Рундшау» свободно продавалась на улицах Берлина.

Однако тот факт, что сионисты стали «привилегированными детыми» Адольфа Гитлера, едва ли давал основания считать его сторонником еврейских националистов. Даже фон Мильденштайн, несмотря на все его грампластинки на древнееврейском языке, принял линию партии, когда она перешла к прямым убийствам. На протяжении этого периода нацисты играли с сионистами так же, как кошка играет с мышью. Если Гитлер и поощрял эмиграцию евреев в Палестину, это вовсе не означало, что он позволял им уезжать, куда захочется. Случись евреям уехать в далекую Америку, они стали бы недосягаемы для него и навсегда остались бы врагами Германской империи в Европе. Ну, а если вместо Америки они уезжали в Палестину? «Там, — как один агент гестапо сказал одному еврейскому деятелю, — мы схватим вас»28.

Сионисты не могли утверждать, что они были обмануты Гитлером; они сами обманули себя. Теории Гитлера по вопросу о сионизме, включая его точку зрения о мнимой неспособности евреев создать государство, распространялись в

Германии на доступном немецком языке с 1926 г. Сионисты игнорировали тот факт, что Гитлер ненавидел всех евреев и что он клеймил их собственную идеологию. Сионисты были просто реакционерами, которые наивно подчеркивали черты сходства между ними и Гитлером. Они убедили себя, что коль скоро тоже были расистами, выступали против смешанных браков и против левых, коль скоро чувствовали себя иностранцами в Германии, то этого было достаточно, чтобы заставить Адольфа Гитлера считать их единственными «честными партнерами» для дипломатической разрядки29.

Примечания

Adolf Hitler. Mein Kampf, p. 56.

2 Tbidem.

3 Francis Nicosia. Zionism in Nationalist Socialist Jewish Policy in

Germany. 1933–1939. — “Journal of Modern History”, p. D1257—1259

4 Hitler. Mein Kampf, p. 324–325.

5 Ibid., p. 320.

6 F. L. Carsten. Fascist Movements in Austria, p. 96.

7 Hitler. Mein Kampf, p. 679.

8 Donald Niewyk. Socialist, Antisemite and Jew, p. 149.

9 Elizabeth Poretsky. Our own People, p. 134.

10 “No Violence Urged”. — “Israels Messenger”, Shanghai, 10 April

1933, p. 19.

11 Norman Baynes (ed.). Hitlers Speeches. 1922–1939, vol. I, p. 729.

12 Nicosia. Zionism in Nationalist Socialist Jewish Policy, p. D12263.

31 "Hamburg-Haifa Direct Shipping Line”. — “Zionist Record”, 20 Oc-

tober 1933, p. 15.

14 “Members of Pro-Palestine Committee in Germany put on Antisemitic Blaculist”. — “Jewish Weekly News,” Melbourne, 30 March 1934, p. 6.

15 The Weiner Library. Its History and Activities 1934–1945. —

“Jewish Central Information Office”.

16 Jacob Boas. The Jews of Germany: Self-Perception in the Nazi Era as Reflected in the German-Jewish Press 1933–1938. University of California, Riverside, 1977, p. 110.

17 Heinz Hohne. The Order of the Deaths Head, p. 333.

18 Leopold von Mildenstein (pseudonym von Lim). Ein Nazi Fahrt nach Palestina. — “Der Angriff”, 9 October 1934, p. 4.

19 Jacob Boas. A Nazi Travels to Palestine. — “History Today”, Lon-

don, January 1980, p. 38.

20 Hohne. Order of the Deaths Head, p. 333; Karl Schleunes. The

Twisted Road to Auschwitz, p. 193–194.

21 Margaret Edelheim-Muehsam. Reactions of the Jewish Press to the

Nazi Challenge. — “Leo Baeck Institute Year Book”, 1960, vol. V, p. 324.

22 “Baal is not God”.— “Congress Bulletin”, 24 January 1936, p. 2.

23 Abraham Duker. Diaspora. — “Jewish Frontier”, January 1937, p. 28.

24 Kurt. Grossmann. Zionists and Nonzionists under Nazi Rule in the 1930s— “Herzl Yearbook”, vol. VI, p. 340.

25 Yehuda Bauer. My Brothers Keeper, p. 136.

2S Hannah Arendt. Eichmann in Jerusalem, p. 228.

27 Joachim. Prinz. Zionism under the Nazi Government. — “Young

Zionist”, London, November 1937, p. 18.

28 Lucy Dawidowicz. The War Against the Jews, p. 115.

29 Boas. The Jews of Germany, p. 111.

8. ПАЛЕСТИНА: АРАБЫ, СИОНИСТЫ, АНГЛИЧАНЕ И НАЦИСТЫ

Арабы, а не сионисты заставили нацистов пересмотреть их просионистскую ориентацию. В период между 1933 и

1936 гг. в Палестину въехало 164 267 еврейских иммигрантов;

только в 1935 г. прибыли 01 854 человека. Еврейское меньшинство увеличилось с 18 процентов населения в 1931 г. до

29,9 процента в декабре 1935 г., и сионисты рассчитывали,

нто вскоре о. ни будут составлять большинство.

Арабы первыми реагировали на такое положение. Они никогда не одобряли английского мандата с его объявленной целью создания еврейского национального очага в их стране. В 1920 и 1921 гг. имели место беспорядки; в 1929 г. после ряда провокаций со стороны сионистских шовинистов и мусульманских фанатиков у Стены Плача восстание мусульманских масс вылилось в зверскую резню, в которой главным образом английскими войсками и полицией было убито

136 евреев и почти столько же мусульман.

Политику палестинских арабов определяла кучка богатых кланов. Наиболее националистически были настроены Хусейны, предводительствуемые муфтием Иерусалима аль-Хаджи

Амином аль-Хусейни. Он был очень религиозен и в ответ на сионистские провокации у Стены Плача поднял правоверных против сионистов, в которых он видел скорее неверных, нежели политических врагов. Он с подозрением относился к любой социальной реформе и был совершенно неспособен разработать политическую программу, которая могла бы мобилизовать в значительной степени неграмотных палестинских крестьян. Как раз отсутствие программы для крестьянского большинства гарантировало, что он никогда не сможет создать политическую силу, способную противостоять меньшему по количеству, но более энергичному по характеру контингенту сионистов. Аль-Хусейни не имел в своем распоряжении достаточных сил вследствие того, что его реакционная политика мешала ему создать их внутри палестинского общества.