С чего такие выводы?
— Вы время видели?
— Видела.
— А почему вы не на рабочем месте?
— Так обеденный перерыв же, — развела руками я и, не удержавшись, маленько съязвила, — согласно Трудовому кодексу даже дворникам обед положен…
— Любовь Васильевна, — с невыносимой мукой в голосе прервал меня Алексей Петрович, — обеденный перерыв начался пятнадцать минут назад, а я вас здесь уже полтора часа караулю. Почему вы не на рабочем месте? Или прогул вам за этот день поставить?
— Алексей Петрович, — с ещё более невыносимой мукой в голосе ответила я, — я сегодня вышла на своё рабочее место в шесть утра. С целью убрать вверенную мне территорию до того, как жильцы выйдут на работу.
Я сделала МХАТовскую паузу и продолжила:
— Осуществляю благоустройство и обеспечиваю комфорт для проживающего населения — я специально использовала фразы из договора, чтобы позлить шефа,– Поэтому работу я закончила раньше. И соответственно раньше ушла на обед.
— Любовь Васильевна, — вздохнул Алексей Петрович и обличительно посмотрел на меня, — вы же инструктаж прошли. И с распорядком дня ознакомились. Где в вашей должностной инструкции сказано, что вы вправе самовольно изменять график работы без согласования с руководством?
Я впервые не нашла, что ответить.
— Поэтому я вам таки прогул за сегодня приказом оформлю, — печально констатировал Алексей Петрович и с сожалением посмотрел на меня.
— Как знаете, Алексей Петрович, — с деланно-равнодушным видом пожала плечами я.
Собралась уже уходить, но любопытство победило:
— Алексей Петрович, — а как вы узнали, что я нахожусь не на рабочем месте в данный момент?
— Жильцы пожаловались.
— Женщина?
— Это не имеет значения, — отрезал Алексей Петрович и завёл машину.
Ну и ладно, я примерно догадываюсь, кто это мог быть.
Немного обидно, конечно, но, как говорится — «первый блин комом». Поэтому мне ничего не оставалось, как развернуться и идти на почту.
Дорога моя, кстати, пролегала мимо вверенного мне участка.
— Подождите! Эй! Я к вам обращаюсь!
Я обернулась: меня окликнула «дама с собачкой», Элеонора Рудольфовна из двадцать девятой квартиры.
Я остановилась и вопросительно посмотрела на неё.
— Где вы там ходите⁈ Вам разве ваш начальник выговор не сделал⁈ — возмущенно пророкотала Элеонора Рудольфовна, — там рабочие Иванову из второго подъезда балкон на первом этаже делали, сами ушли, а мусор и песок побросали. И теперь он тащится в наш подъезд и квартиры. Идите убирайте!
— Увы! — развела руками я, — придётся вам потерпеть до завтра. Представляете, мой начальник мне не только выговор сделал, но и прогул поставил за сегодняшний день. А я без оплаты не работаю. Так что нанимайте дворника из другого двора. Или самостоятельно.
— Так вы что, убирать не будете? — удивлённо переспросила Элеонора Рудольфовна.
— Конечно не буду, — злорадно ответила я, — более того, чтобы впредь не было таких инцидентов и мне прогулы не ставили — больше выходить к шести утра не буду. Рабочий день у меня по графику с восьми тридцати и до шести.
— Но как…
— А вот так! — улыбнулась я и злорадно добавила, — всего доброго!
Почтовое отделение, к которому относилась улица Комсомольская, находилось в небольшом одноэтажном здании, которое стояло чуть на отшибе от городской суеты. Внутри пахло бумагой, сушеными яблоками и расплавленным сургучом.
Мои надежды на то, что очереди не будет, не оправдались (да что за день сегодня такой⁈). Очередь была, и была немаленькая. Более того, пока работоспособное население трудилось, почту оккупировали старушки. Очевидно сегодня выдавали пенсию.
Прикинув, что стоять тут и стоять, я подошла сбоку и сказала замотанной работнице:
— Извините, вы не подскажите…
Не знаю, услышала ли меня работница, а вот бабульки прекрасно услышали и наперебой заволновались.
— Ишь какая!
— Без очереди не пустим!
— Не лезь без очереди!
— Будешь за Агрипиной!
— Тихо! — рявкнула я. — Согласна! Буду за Агрипиной! Кто тут Агрипина?
Толстенькая, как колобок, румяная бабулька с готовностью подняла руку. Стояла она аж в самом конце очереди, почти у двери.
— Я буду за вами! А работника я сейчас хочу только спросить. Я ключ от абонентского ящика дома забыла. Попрошу запасной, а то с моим радикулитом возвращаться туда-сюда — хуже нету!
Выдав этот спич, я протиснулась мимо прибалдевших старушек к стойке и спросила:
— Я ключ от абонентского ящика дома забыла. Возвращаться далеко. У вас есть запасной, минут на пять? Мне только письма забрать.
— Женщина! У нас нет запасных ключей от абонентских ящиков! — проскрежетала работница противным донельзя голосом, — если вы потеряли ключ, придётся платить. И какой номер вашего ящика?
— Три.
— Секунду, — она раздражённо вытащила мятую, изрядно замусоленную тетрадь и пролистала её, — так у вас здесь задолженность за два месяца!
— Я всё оплачу, — торопливо проговорила я, тщательно скрывая радость от слов работницы о то, что ключ только один, — на заводе зарплату не платят, мне послезавтра долг должны принести отдать. Я тогда и заплачу.
— Ну ладно, — равнодушно кивнула работница и тут же утратила ко мне интерес, набросившись на какую-то растерянную старушку в очках.
А я бочком, бочком, вышла из очереди и вошла в коридорчик, где находились абонентские ящики.
Убедившись, что работница занята старушками и обо мне забыла, я быстренько вытащила ключ из сумочки и вставила его в скважину.
Немного пришлось повозиться, но, в принципе, открыла сразу.
Я сунула руку туда и нащупала много чего интересного.
Во-первых, это была пачка денег. Ого! Увесистая такая пачка, и купюры крупные. В коридорчике был полумрак, да и боялась я, что кто-нибудь сейчас войдёт, так