Читать интересную книгу "Тайны, что мы храним - Ана Вудс"

которые зажимал под мышкой.

– Зимний бал! Зимний бал! – выкрикивал он, идя по коридору и раздавая всем по листовке.

На ходу я посмотрела, что на ней было написано. В этом году зимний бал в Роузфилде должен был состояться в первую неделю декабря. Бал-маскарад под названием «Арктические танцы». Уголки моих губ поднялись.

До этого мне приходилось бывать только на своем выпускном балу, и он закончился досрочно: два идиота зажгли сигары под детектором дыма, и сработал спринклерный ороситель. Толпы кричащих парней и девушек, включая меня, выбежали из здания, промокшие до нитки. Это был абсолютный кошмар, причем кошмар не лучшего сорта! Оставалось только надеяться, что бал в Роузфилде пройдет иначе.

Телефон завибрировал, и я нажала на новое уведомление. На экране появилась фотография полной тарелки с рыбой и картошкой фри, под ней текст:

Кушать подано

Мила лучшая! Я быстро засунула листовку и телефон в сумку и ускорила шаг: нужно поспешить, пока еда не остыла.

13. Хейзел

Последние две недели были ужасными. Совмещать все оказалось сложнее, чем я думала. Пары, объемные домашние задания по каждому предмету, работы, которые нужно сдать к концу семестра, подготовка к промежуточным экзаменам, большой итоговый проект по композиции, йога и плюс ко всему поиск следов. Между делом я аккомпанировала Миле, чтобы она могла подготовиться к прослушиванию, которое должно состояться через два месяца. Требовалось не менее пятидесяти часов в сутках, чтобы все успеть.

Я была абсолютно измотана, а мешки под глазами уже точно свисали до пола. О сне не шло и речи, и я боялась, что к концу семестра полностью выгорю. К счастью, нам с Тристаном выделили концертный зал по субботам с четырех до восьми, так что я могла выспаться.

Ну, хотя бы немного, потому что даже по выходным Мила не переставала развлекать все общежитие своим пением. Однако это был приятный способ пробуждения.

Заспанная, я вышла из комнаты и потерла глаза рукой, убирая следы прошедшей ночи. Сон был тревожен, меня мучили кошмары. Они так долго не появлялись и вот опять обрушились на меня. Снова и снова я видела смерть Люси, хотела вмешаться, но сестра не замечала меня, а я не могла к ней прикоснуться. Спасти ее не было никакой возможности, и оставалось лишь наблюдать, как она умирает прямо у меня на глазах.

Я ненавидела этот сон, он вызвал во мне столько безнадежности. Не хотелось признавать тот факт, что некоторые вещи нельзя изменить, но с ними приходится смириться. Как бы ты ни отрекался от ужасных вещей, это не сделает их недостоверными. К сожалению.

– Доброе утро, – пробормотала я.

У небольшой плиты стояла Шарлотта и, напевая, переворачивала в сковороде яичницу. Улыбаясь, она повернулась ко мне.

– Доброе утро. Надеюсь, ты хорошо спала. Хочешь тоже пару яиц? – Как всегда, веселый и мелодичный голос. Поверх красного платья в стиле шестидесятых длиной до колен Шарлотта надела фартук в горошек, который делал ее похожей на Минни Маус.

– С удовольствием, – ответила я и широко зевнула. – Спасибо.

– Садись, сейчас принесу, – пропела Шарлотта, снова взявшись за сковороду. Сначала мне было немного неловко, что она так сильно о нас заботится: она убирала за нами, готовила для нас по выходным и иногда по вечерам, а по пятницам даже ездила на велосипеде в ближайший магазин за покупками. Я много раз предлагала ей свою помощь, но Шарлотта не хотела и слышать, к тому же я узнала, что для нее это способ снять стресс. Она делала это не для того, чтобы нам угодить, или из чувства долга, а потому что действительно хотела.

Что ж, раз ей так комфортно, не собираюсь ее останавливать. Наверняка у нее на это свои причины.

Мы жили вместе уже больше месяца, но я все еще не могла раскусить Шарлотту. Она была добрым и заботливым человеком и очень мне нравилась. Было приятно, что она рядом, однако меня жгуче интересовало, почему она так озабочена тем, чтобы соблюдать все правила.

За последние несколько недель произошло два случая, когда мы с Милой нарушали устав: один раз мы слушали музыку до одиннадцати вечера; в другой раз я случайно полностью отключила будильник, вместо того чтобы нажать на повтор, из-за чего проспала и опоздала на занятие.

Подняв указательный палец, Шарлотта осуждающе упрекнула нас в проступке и подчеркнула важность соблюдения правил, однако в подробности вдаваться не стала. Я подозревала, что это как-то связано с ее родительским домом, но она никогда не рассказывала о своей семье, а когда речь заходила о родителях, быстро меняла тему.

Я села на диван и откинулась на подушку. Меня не волновало, что я еще в пижаме. Сейчас только половина десятого, до похода в концертный зал у меня еще добрых шесть часов. Стоит признать, что я с нетерпением ждала возможности впервые порепетировать подольше.

Однако дело было не только в этом… мне нравилось проводить время с Тристаном. Я не раз ловила себя на мысли, что рассуждаю, что было бы, согласись я сходить с ним на свидание. Особенно после того, как он недавно сказал, что еще один мой отказ разобьет ему сердце. Меня грызли сомнения в серьезности его слов. Мы никогда об этом не говорили, но этот случай будоражил воображение.

– Держи. – Шарлотта поставила передо мной тарелку с яичницей и тостом и протянула мне чашку чая «Эрл Грей». У него был чудесный запах, щекочущий нос.

– Спасибо, очень мило с твоей стороны, – сказала я и отхлебнула немного, но чай еще был слишком горячий.

Шарлотта села в кресло напротив меня и откусила кусочек своего тоста.

– Не за что, мне только в радость.

– Знаю. Ты просто фантастический повар, – честно призналась я. Шарлотта добавила в яйца какую-то особую приправу, но какую именно – не раскрыла. Приправа придавала им своеобразный, слегка пряный вкус, от которого текли слюнки. Я надеялась когда-нибудь узнать этот секрет.

– Спасибо. – Ее губы тронула искренняя улыбка. – У тебя есть какие-то планы перед репетицией?

Я покачала головой.

– Нет, вообще-то, нет, но, может, я еще поищу потайной ход или что-то в этом духе.

Шарлотта поджала губы и грустно улыбнулась. За последние недели мы несколько раз обошли здание, но все безуспешно. Мы перевернули буквально каждый камень. Если бы потайной ход существовал, мы бы его уже обнаружили.

– Знаю, это безумие, – вздохнув, сказала я и проглотила последний кусочек яичницы.

– Неправда. – Шарлотта быстро покачала головой. – Просто это расстраивает. Хотелось бы сделать больше, но у