— Они вас боятся? — ещё сильнее заинтересовалась я. — Мои друзья ничего об этом не говорили.
— А история тоже ничего не говорит? — с добродушной иронией уточнил Шандатиль и, остановившись, взял меня за руку. — Кити, ты умна, но так наивна. Вспомни легенды об эльфах. В ваших книжках они расписаны невероятными сказками, но если исключить значительную долю романтизации, то остаются голые факты.
Я нахмурилась, вспоминая эти красивые легенды.
— Если честно, для меня эти истории всегда были, как ты и сказал, сказками, — глядя в его лицо, призналась я. — Не думала, что там есть доля истины.
— В сказках её гораздо больше, чем в учебниках по истории. — Эльф спрятал снисходительную улыбку в уголках губ. — И? Помнишь картинки из тех книг?
— Конечно, — кивнула я, — мне сразу вспомнилась одна, как тебя увидела. Ещё подумала, что ты невероятно похож на изображённого эльфа. На том рисунке он восседал на драконе, с пикой в руке, а рядом бежала большая собака…
Я осеклась и с ужасом посмотрела на Шандатиля. Тот спокойно пояснил:
— Оборотень, Кити. Они издревле были нашими рабами и лишь триста лет назад получили свободу.
— Лишь, — невольно хмыкнула я и тут же возмутилась: — А почему в наших учебниках этого нет?
— Потому что раньше не было ведентов по обмену, — тихо рассмеялся Шандатиль, и тут же лицо его приняло суровое выражение. — Эльфы не любят делиться своими тайнами. Это смертельно опасно. И дроу это доказали.
— То есть, — я поспешила увести тему разговора от дроу, потому что одно упоминание о тёмных портило моему парню настроение, — шиахванцы боятся порабощения?
— Подчинение эльфам заложено в их сути, — спокойно пояснил он. — Совсем слабые могут и на колени упасть. Сильные даже не вздрогнут, но присутствие эльфа и им неприятно, потому что…
— Хочется подчиниться, — закончила я и с чувством протянула: — Вот оно как!
Ощутив щекотку под мышкой, хихикнула и оттянула ворот блузки.
— Липучка, вылезай. Мне щекотно!
— Здесь тепло и безопасно, — наотрез отказалось существо.
— Вот что с ним делать? — посетовала я и, проследив за взглядом эльфа, направленным на моё открывшееся декольте, поспешно поправила одежду.
— Ну хорошо, сиди там, — буркнула, ощущая, что краснею.
Отвернулась, боясь заметить насмешку на лице Шандатиля. Но он не стал бы… Или нет? И тут заметила, как в кустах мелькнул знакомый силуэт. Ахнула:
— Арк?
Понимая, что его засекли, парень хищно сузил оранжевые глаза и скрылся в кустах. Через минуту он, заправляя на ходу простую рубаху в холщовые брюки, приблизился к нам уже в человеческой ипостаси.
— Что ты здесь делаешь? — беспокойно оглядываясь, накинулась я на друга. — С ума сошёл? А что, если тебя узнают? Или Райли вспомнит? И нам запретили видеться, помнишь?
— Я не к вам. — От его незнакомого, полного презрения взгляда, я отшатнулась. Он сказал «к вам»? А шиахванец опустился на одно колено перед Шандатилем. — Я хочу вернуть долг, который взял на себя мой отец.
Глава 33
В домике Аргата царила полутьма, и витал аромат дымной смолы и сладкой корицы. Сам старик колдовал у очага и, помешивая что-то в видавшем виды котелке, бормотал себе под нос названия трав. Кажется, садовнику очень хотелось угодить гостю и подать самый лучший напиток, который можно приготовить в таких условиях.
Не я удостоилась такой чести и не шиахванец, посматривавший на меня так, что сердце кровью обливалось. Аргат расстарался для эльфа.
— Прошу вкусить, Ваше Светлейшество, — передал он кружку, от которой шёл пар, Шандатилю.
— Арк, — зашипела я, воспользовавшись минуткой. Не могла больше терпеть странное отношение ко мне старого друга. Подалась ещё ближе и сузила глаза: — Ты на меня обиделся, что не сбежала с тобой к тётке Иде? Мы же всё обсудили, и…
— И больше нам говорить не о чем, — отрезал оборотень. Отодвинулся подальше, при этом поморщившись так, будто от меня дурно пахло. — Знал бы, что ты такая, и не посмотрел бы в твою сторону.
Я растерянно моргнула. Что это сейчас было? Конечно, хорошо, что Арк больше не пускает слюни при виде меня, но зачем до абсурда доводить? Мы взрослые люди, которых разделяют обязанности перед семьями, в случае оборотня — кланом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Рад видеть тебя в добром здравии, волк, — протянул Аргат кружку моему другу… Бывшему, судя по всему. — Тебе повезло, что рядом оказался такой сильный светлый.
— Да, — отставил оборотень угощение. — И я знаю, что мой долг взял на себя отец. Этой ночью я прошёл посвящение и выказал желание уйти, пока не отслужу вам.
Он сполз со стула и, кривясь от унижения, снова встал на одно колено.
— Мне этого не нужно, — глотнув чая, всё так же спокойно ответил эльф.
— Но от моего отца вы приняли обещание, — глянув исподлобья, зарычал Арк.
— Его предложение не было навязанным, — холодно пояснил Шандатиль. — И вполне может статься, что я им не воспользуюсь. Сейчас мне не нужен… — Он на миг замолчал, будто подыскивая более мягкое слово. — …Попутчик.
— Я буду охранять вас! — не отступал Арк.
— Мне ничего не угрожает, — возразил эльф.
— А она? — Мне достался такой прожигающе-злой взгляд, что я едва не свалилась со скамьи.
— Я?!
— Ты! — дёрнул верхней губой оборотень. — Я не понимаю, как отец не убил тебя во младенчестве…
— Довольно!
Голос эльфа гулом прокатился по комнате, в камине погас огонь, с треском распахнулась дверь, ветер загудел и, играя сухими листьями, закрутил их в вихри по деревянному полу.
Я никогда не видела Шандатиля таким, и от страха сердце пропустило удар, а затем забилось как сумасшедшее. Не стоило забывать, что этот прекрасный парень, одна улыбка которого повергает меня в эйфорию и заставляет мечтать о пяти маленьких детишках с такими же светлыми волосами и острыми ушками, — представитель могущественной древней расы.
Он воин и вряд ли за двести с чем-то лет не лишил кого-то жизни. Таких же сильных и невозмутимых тёмных эльфов, шиахванцев или людей — не так и важно. Шандатиль может одним движением эгры поставить принца тёмной крови на колени. А Райли обладает самым большим потенциалом в академии.
Те эльфы, которые переезжали из резервации в столицу, не ососбо отличались от наших магентов по уровню силы, лишь кичились своим происхождением и положением. Шандатиль был другим. Был прекрасным и опасным…
— Не хотел этого делать, — раздался мелодичный голос эльфа, и я увидела его чёрный силуэт, приблизившийся к Арку. — Но ты не оставляешь мне выбора, шиахванец.
— Нет, — бросилась я к ним, схватила эльфа за руку, — не убивай его!
В этот момент садовник зажёг дрожащей рукой свечу и стала видна улыбка на лице эльфа.
— И не собирался. — Он мягко привлёк меня к себе. — Кити, я не сделаю ничего, что причинит тебе боль.
— Но что же…
— Боль? — перебил меня Арк и подошёл вплотную, пытаясь оттеснить меня от Шандатиля. — Она может сделать вам больно!
— Нет. — Эльф положил ладонь на лоб парню, и тот мгновенно обмяк.
Я узнала и жест, и свечение эгры: Шандатиль так же лишил воспоминаний Райли. Когда Арк рухнул на пол, эльф вопросительно посмотрел на садовника.
— Я позабочусь о шиахванце, — понимающе кивнул тот. — Не беспокойтесь.
Шандатиль осторожно потянул меня к выходу и, когда мы оказались под ночным небом, сжал мою руку:
— Мне жаль, что я напугал тебя.
— Нет… — Я опустила голову и вздохнула. — Да. Немного. — Улыбнулась и покосилась на парня. — Но это не тебя, я… — пыталась быстро придумать достойное объяснение своему поведению, — темноты боюсь!
— Какая милая ложь. — Он остановился и, притянув меня к себе, прикоснулся губами к моим.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Поцелуй уже не был первым, но у меня всё равно в животе всё похолодело, дыхание перехватило, и даже колени задрожали. Сейчас, под тёмным, мерцающим миллиардами звёзд небом, на тёмной тропинке, в уединении, я была готова умереть. Потому что невозможно быть счастливее…