главный начальник руководит с одного места (откуда видит все сражение), а командиры низшего звена непосредственно контактируют и руководят воинами, позволяла монголам наличными у них средствами связи эффективно выполнять свои функции: высший начальник подает сигналы вестниками, условными фигурами знамен и боем барабанов (иногда и вестовыми стрелами), а командиры в бою — устными приказами, указаниями своей плети, при этом различные подразделения узнают друг друга по знаменам, кличам-
уранам и условленным звукам барабанов. Система ямов и эстафет, с другой стороны, обеспечивала поставку своевременной информации с дальних расстояний и границ империи, что весьма помогало планированию операций армии.
4.3. Тактическая разведка, караульно-сигнальная служба и организация биваков и лагерей
4.3.1. Организация тактической разведки
Тактическая разведка была важной составляющей организации монгольской армии. Практически во всех источниках при случаях подробного описания сражений дается упоминание о разведке или специально выделенном для разведки авангарде. Функции конных отрядов разведки и авангарда были следующие: сторожевая служба — выделение, иной раз на сотни километров вперед, сторожевых конных отрядов небольшой численности; патрулирование отрядами численностью в несколько сотен — частое и постоянное, днем и ночью, всех окрестностей; взаимодействие с дальней (стратегической) разведкой для проверки их сведений на местности в ходе боевых действий.
В описании тактических приемов Пэн Да-я с самого начала отметил важную роль разведки в организации боя, поскольку монголы «первым делом изучают рельеф местности, выведывают у врага положение дел». Вообще же роль тактической разведки у монголов ХШ описывает так: «За пределами городов, в селах, имелись конные дозоры, разбросанные по всем направлениям и хозяйничавшие [в тех местах]. При тревоге от внезапно появившихся клубов пыли [от подходящего войска] [дозоры] реагируют разведыванием и выслеживанием со всех сторон. Если [они] получают [подтверждение] истинности этих [известий], то срочно докладывают [своим] непосредственным командирам, а [от них донесение] доходит до главных начальников конного войска [татар]»[276].
Такие отряды получали задачу или скрытного наблюдения («рассеяться по границе… и наблюдать из засад»[277]), или активного поиска противника и сбора о нем информации («подошел отряд татар, собирающий сведения о Джелал ад-Дине, его цели и о том, какие султанские войска прибыли»[278]). Аналогичный дозорный отряд был уничтожен русским войском в 1223 г. в начальной стадии боев в районе реки Калки. Но, судя по окончательному результату сражения, он свою задачу выполнил — монголы получили достаточно информации о подходящем русско-половецком войске, чтобы выбрать выигрышную тактику.
Как видим из сообщения Пэн Да-я, немаловажную роль в разведке играла доставка информации, ее своевременность и срочность. Кроме конной эстафеты использовались монголами также сигнальные огни, называемые «кострами-эстафетами» (подробнее о них будет сказано в следующем подпараграфе). Передаче срочной информации разведчиков или дозорных патрулей посвящено в ХШ и единственное такого рода замечание Сюй Тина: «[Я, Сюй] Тин, видел, как они [татары] много раз использовали эстафету из собак»[279], которое он поместил в своем комментарии к сообщению Пэн Да-я о патрулях. Это сообщение вызывает сложность в понимании — так, немецкие китаисты Р. Olbricht и Е. Pinks, сделавшие полный академический перевод ХШ на немецкий язык, затруднились дать ему ясное объяснение. Тем не менее суть наблюдаемой Сюй Тином организации передачи разведывательной информации можно понять, сопоставив некоторые сообщения из «Юань ши».
В тексте ХШ стоит выражение гоу-пу, букв. «собака-станция». Хотя Р. Olbricht и Е. Pinks и предлагают считать это ошибкой или искажением исходного текста, но поскольку сам Сюй Тин считал, что он пишет комментарии и дополнения к тексту Пэн Да-я, то это место должно было быть понятным сунским читателям именно в контексте предыдущего описания способа передачи разведывательной информации монголами через эстафету из костров. В «Юань ши» имеется прямое упоминание о «собачьих ямах» (гоу чжань), т. е. использован термин, практически идентичный тому, что есть у Сюй Тина, — ведь знак чжань является просто китайской транскрипцией монгольского слова джам (т. е. ям в другой огласовке) и тождественен по смыслу китайскому знаку пу (стоящему в рассматриваемом месте ХШ). В этом сообщении ЮШ говорится: «В седьмой луне 7-го года Янь-ю (август 1320 г.)… [Ин-цзун] упразднил темничество чжурчжэньских [войск] вместе с тосугулусунами при собачьих ямах»[280]. Упомянутое монгольское слово тосугулусун помогает лучше понять функции этих «собачьих ямов»: его значение «выясняющий, проверяющий», а в трактате «Все чины» ЮШ о нем, как о должности в номенклатуре чинов Юань, еще сказано: «На каждой [почтовой станции] находится тосугулусун, в его ведении выявление из гонцов и послов самозванцев и преступников»[281]. Кроме того, в «Основных записях» правления Шунь-ди упоминается, что, когда некий чжурчжэньский князек возмутился и объявил себя наследником государства Цзинь, мятеж был подавлен «тосугулусуном области водяных татар (шуй-дада)»[282]. Сказанное приводит к выводу, что «эстафеты из собак» или «собачьи ямы» были вполне реальным явлением, представлявшим собой инструмент для передачи информации и ведения разведки, преимущественно на границах (все вышеприведенные примеры относятся к пограничным местностям Юань, на территории современной Внутренней Монголии и частично Маньчжурии).
4.3.2. Караульно-сигнальная служба и устройство военных лагерей
Монголы редко ставили свои войска на постой внутри городов — обычно там держались контингенты из немонгольских войск. Сюй Тин специально отмечает это обстоятельство: «[Я, Сюй] Тин, не наблюдал у татар, [чтобы они] располагали крупные [контингенты] войск внутри тех городов Хэнани, по которым я проезжал на север. Внутри городов — [центров] округов и уездов — также не было ни одного воина [татар]»[283]. Монгольские же войска размещались в поле, в специально устроенных для них лагерях и биваках. По этой причине для монголов было весьма важным создать хорошую караульно-сигнальную службу, а также связь, обеспечивавшую быструю передачу информации между такими лагерями. Ниже приводится описание всей этой системы, которую зафиксировали авторы XIII:
«Они [черные татары] разбивают лагерь утром, пока светло [им] необходимо разведать условия местности [вариант — военную позицию] вокруг»[284];
«[Когда] они [черные татары] разбивают лагерь, то непременно подыскивают высокий холм. Шатер главнокомандующего обязательно ставится к юго-востоку. Перед ним устанавливаются конные патрули, на татарском языке торчи[285], которые, сменяясь по очереди, охраняют местность (только прямо перед [шатром] войска не размещены). По сторонам шатра [главнокомандующего] и позади палаток сановников [расположены] все подразделения войск, каждое из которых подчинено своему военному предводителю, которые расставляют их по порядку. Кроме того, знатные [черные татары] распределяют службы и приказывают разойтись на незанятые места для удобства фуражирования и расквартирования. [Предводители] оставляют в лагере не расседланными на ночь каждую вторую лошадь в качестве меры предосторожности против непредвиденных