с четырех сторон и восьми направлений откликаются [на него], одновременно объединяют силы и все вместе наносят удар.
Кроме этого приема [черные татары применяют]:
еще вот что — если [черные татары] сходят с коня, держа на руке круглый плетеный щит, на ходу пуская стрелы с каждым шагом прямо в цель, то с обоих флангов [они] непременно разгромят [строй противника], и тогда обязательно смешают [его], преследуют смешавшегося [противника] и быстро врываются [в ряды] врага;
или — если [черные татары] видят удобный момент для зажимания пехоты [противника] всадниками, то тогда сзади пехоты [противника] располагают отряд [конницы], который, когда [черные татары] обращают в бегство врага, встречным ударом атакует противника;
или — если крепкие позиции [противника] не поддаются прорыву всеми тактическими приемами, то непременно гонят [на них] крупный рогатый скот;
или — [черные татары] плетьми [гонят] диких лошадей [на противника], чтобы создать помеху вражескому построению в совершенно непреодолимую позицию;
или — если частокол алебард выставлен из строя [противника] и конница, получив сопротивление, прекращает свою атаку, то [черные татары] устанавливают кольцо всадников [вокруг противника], которые на отдалении патрулируют и время от времени пускают стрелы, вынуждая противника тратить силы на передвижения, через некоторое время такого напряженного противостояния у противника обязательно кончится продовольствие;
или — если нехватка травы и воды заставляет уходить [противника], то [черные татары] атакуют и принуждают [его сдаться]; или — [когда] строй противника уже в движении, то поэтому [черные татары] не спешат атаковать, выжидая его [противника] усталости и истощения, и только после этого врываются внутрь [его рядов];
или — если войск мало, то сначала [черные татары] покидают [данную] местность, волоча за собой деревья и вызывая пыль, поднимающуюся до небес, [так что] противник подозревает, что войско [черных татар] велико, и всякий раз оказывается в растерянности, а [черные татары] не теряются — наступают на него и всегда могут разбить;
или — [черные татары] заставляют взятых в плен слушаться их приказов, и те сражаются, [так что черные татары] побеждают, воспользовавшись изнурением сил противника от атак [этих пленных на его] отборные и обученные части;
или — как только [черные татары] скрестят клинки [с противником], то симулируют поражение и бегут, для обмана бросая поклажу, вот почему враг [отвлекается] на подбирание золота и серебра;
или — [когда черные татары] делают такой вид, что действительно терпят поражение, а их преследуют, не прекращая атаковать, их [черных татар] засадная конница выступает и никого не оставляет [из противника].
И еще — [черные татары] и когда терпят поражение, то в результате удачи и при наличии искусной тактики добывают [в итоге] победу»;
«Если они побеждают, то преследуют противника, наносят быстрые удары и убивают, не допуская [чтобы кто-нибудь] спасся. Если они терпят поражение, то рассыпаются на все четыре стороны и убегают, так что преследователи не в состоянии их настигнуть»[248].
Как видим из представленных текстов, основной упор в своих тактических приемах монголы делали на разрушение позиции противника. По понятным причинам главное внимание китайские разведчики из империи Южная Сун обращали на выяснение способов борьбы монгольской конницы с пехотой — ведь основной частью войск сунской армии была именно пехота (причем пехота наемная), а слабость сунской конницы против конницы чжурчжэней или монголов в Сун хорошо осознавали и не питали иллюзий на сей счет[249]. Поэтому едва ли не единственное упоминание о приемах конного сражения есть у Пэн Да-я: «При столкновении с противником боевой строй [черных татар] таков: рассыпной, по 4–5 [человек в группе], так чтобы [они] никоим образом не скапливались в толпы, которые смогут быть охвачены противником». Описанная ситуация, когда монголы опасаются окружения своих конных подразделений, возможна, только если и противник применяет конницу. Ведь даже в описании отступления монголов Пэн Да-я говорит, что «если они терпят поражение, то рассыпаются на все четыре стороны и убегают, так что преследователи не в состоянии их настигнуть», каковая ситуация возможна или при сражении монголов с пешим противником, или с таким противником, конница которого совершенно негодная.
За вычетом экзотических приемов (вроде выгона на вражеские позиции крупного рогатого скота) тактика монголов в полевом сражении сводилась к выявлению слабых мест позиции противника (визуальной разведкой и прощупывающими атаками), с последующими сосредоточением сил против выбранного для атаки места и одновременным маневром по заходу в тыл врага обхватывающим маршем конных масс по дальним дугам. После этого этапа подготовки монголы начинали стрелковый бой, обстреливая выбранный пункт в позиции противника попеременно меняющимися подразделениями своих конных лучников. Причем монголы предпочитали делать это путем обстрела издали, залпами своих конных лучников. Очень хорошо это иллюстрирует пассаж из жизнеописания Мухали: «Собрав большое войско и опираясь на гряду Хуанлинган, цзиньцы выстроили войско на южном берегу [Хуан]хэ, показывая, что будут сражаться насмерть. Мухали сказал так: „Здесь невозможно использовать воинов с дальних расстояний, надо применить ближний бой, чтобы одержать победу“, — и приказал всадникам спешиться, натянуть до отказа [луки] и залпами пускать [стрелы]. Еще [Мухали сам] спешился и руководил сражением, в результате [он] одержал большую победу над ними [цзиньцами] — их, утонувших и убитых, было множество»[250]. Как видим, здесь говорится о необычной ситуации, когда нельзя было применить привычную и рутинную тактику («невозможно использовать воинов с дальних расстояний»), т. е. ситуации настолько редкой, что ее потребовалось отметить особо.
Эта фаза могла иметь вариации — ведь суть ее была в расшатывании и разрушении позиции противника, поэтому кроме стрелкового боя могли применяться и другие, описанные Пэн Да-я приемы: «Устанавливают кольцо всадников [вокруг противника], которые на отдалении патрулируют и время от времени пускают стрелы, вынуждая противника тратить силы на передвижения, через некоторое время такого напряженного противостояния у противника обязательно кончится продовольствие», монголы «делают такой вид, что действительно терпят поражение, а их преследуют, не прекращая атаковать, их [черных татар] засадная конница выступает», «то симулируют поражение и бегут» для выманивания с позиции, заставляют противника тратить силы на передвижения, «выжидая его [противника] усталости и истощения, и только после этого врываются внутрь [его рядов]» и т. д.[251] После обнаружения слабости позиции противника или ее расстройства наступает последняя фаза — на ослабленного противника, который или уже бежит, или отступает без порядка, бросаются отряды конных воинов с достаточным количеством защитного доспеха и ударным оружием, чтобы окончательно превратить его в бегущую толпу, которую гонят в сторону вышедшей ранее в тыл коннице монголов. Разгром завершается их совместным избиением окруженного и потерявшего всякую организацию противника, ставшего просто сдавленной со всех