Уже традиционно ели молча и скованно, остальные не рисковали пересекаться взглядами, как нашкодившие подростки, ожидающие окончательного приговора от разгневанного родителя. Что ж, я тоже сдам обороты, уткнусь в тарелку, даже вновь по-доброму удивлюсь кулинарным талантам Иннары: простая каша, а не оторваться. Уподобилась остальным? Вполне, теперь же можно осторожно из-под ресниц продолжить наблюдение за присутствующими. Гарор, как всегда, собран, но не напряжен, будто все происходящее его совершенно не волнует. Лишь единожды, с минуту назад, он повернулся ко мне и, поймав мой взгляд, одобрительно кивнул. Это реакция по поводу вчерашнего? Или я уже сегодня совершила некий поступок, заслуживающий его похвалы? Впрочем, неважно, главное, что его действительно можно вносить в список союзников. Старуха, напротив, всем своим видом показывала, что я никто и звать меня никак. Лишь порой она бросала на меня такой взгляд, что непроизвольно в голове представлялись пытки с последующим расчленением. Интересно, а чего Иннара вообще взъелась-то на меня? Да, я, конечно, сказала пару ласковых слов, но в целом пока еще ничего ей плохого не сделала. Хотя, думаю, вся разгадка заключается в девчонке. А, ну теперь и в полете тоже. Девчонка, так по-глупому потерпевшая поражение, казалась все той же скромницей и зубрилкой. Только примешалось что-то новое. Ну, детка, взгляни на меня, на свою неожиданную соперницу. Что я увижу в твоих волнующих очах? Ненависть? Ревность? Что-то еще более ужасное, что даже уроню от неожиданности ложку? Нет, маленькая чертовка не поддается, не показывает свою сущность, словно чувствует, что я готова ее прочесть вдоль и поперек. Она продолжала молча созерцать тарелку и неторопливо поглощать пищу, лишь напряжением подрагивающих плеч давая понять, что прошли те, безопасные, времена. Сам Арвелл ел торопливо, будто не чувствуя вкуса, задумавшись о чем-то своем, и, похоже, безрадостном.
Доели, кто быстрее, кто медленнее. Иннара принялась разливать чай. Небрежно подтолкнула кружку супругу, вскользь погладила по плечу девушку, с благоговением поднесла напиток дракону, лениво и не сразу вспомнила обо мне…
Странная семейка.
А ведь действительно все эти люди какие-то странные, разбросанные. Пусть я мало провела здесь времени, но ведь не могу не замечать, что каждый из них сам по себе, собираются лишь для общей трапезы и после разлетаются по своим делам. По отдельности, как чужие. Тот же дракон — сколько раз я его видела за столом? Два, три раза? За три-то дня. Ладно, пусть не три, но все равно. Нет здесь ни семейного тепла, ни уюта, ни взаимной родственной нежности, по большому счету. Так, что-то мелькает порой, но не более того. Может, это только сейчас, но все равно неестественно, когда собравшиеся за одним столом напоминают два лагеря противников, едва удерживающихся от объявления войны: старуха с девчонкой против меня и Гарора. А главный приз — хранитель?
— Ладно, хватит. — Я снова распрямила плечи, дождалась, когда все обратят на меня внимания. — В моем мире на люди на похоронах и то веселее выглядят. Что тут происходит?
Переглянулись старики, недоуменно посмотрела, так и не позволив почесть содержимое души, Эллис, рассеянно поднял голову Арвелл.
— Мне озвучить свои догадки? — Нетерпеливо просипела я, порядком уставшая от всех этих недомолвок и утаиваний. Нет, с горлом определенно надо что-то делать, да и физиономией — тоже.
— Не стоит, — мягко осадил дракон.
Произнес и замолчал, явно собираясь с мыслями. С тяжелыми, похоже мыслями, не способными здесь кого-то порадовать. Что у тебя не так, ящерка ты моя разноглазая? Что за беда стряслась, что так медлишь с ответом?
— Я - дракон, принадлежащий к древнему роду, последний потомок. Полное мое имя — Арвелл-Сорайн-Корруан Треторриага Вега Содвердс Дестаби тридцать седьмой прямой наследник линии Рутхел, потенциальный владелец нынешней Фортисы. Впрочем, я известен больше как Арвелл Вега Рутхел.
Ого, как круто прозвучало! Правда, из всего сказанного я запомнила от силы половину, но пока это не столь важно, наверное. А остальные как отреагировали? А остальные, судя по всему, ничего нового для себя не услышали. Эллис даже кивнула, будто подтверждая правоту сказанного. Я удивленно подняла брови, нахмурилась, пытаясь оценить значение услышанного.
Рутхел продолжил, его голос зазвучал сильнее, не позволяя перебивать или комментировать.
— И всем присутствующим, кроме Кармы, думаю, известно, что для вступления в право наследования я должен выполнить ряд условий. Все условия выполнены, кроме одного: до конкретного срока, определенного еще Великими, я должен обзавестись спутницей. Срок этот истекает менее, чем через сорок дней.
— Женой, что ли? — Ухмыльнулась я. — Ну и порядки в ваших реальностях.
Кажется, со своей небрежностью я перегнула палку, все же проскользнуло нежелательное даже мною легкое презрение. С другой стороны, не могу я обойтись без пары едких комментариев, когда речь заходит о всякой сопливо-розовой ерунде с ажиотажем и всякими предсвадебными хлопотами. Как там в последнее время в социальных сетях цитировали? «Семья заменяет все, поэтому подумай, что тебе важнее — все или семья». Как-то так примерно. Так вот, все мне важнее.
— Да. Женой. — Отчеканил дракон так, что все застыли. — Вступив в право наследования, я стану гарантом безопасности для королевской семьи и спокойствия для нашей страны. Есть вопросы?
Шевельнулась Эллис, несмело начала:
— И это…
И умолкла, не позволив прозвучать предположению.
Арвелл вздохнул:
— Да, ею станет одна из вас.
Что? Я что-то не то услышала? Или ящерица что-то не то перед сном сожрала? Как он там говорил? Вернее, я… Говорить, блин, настроить! Даже уже и не знаю, как тут выразиться можно, чтобы переводчик не перемкнуло в моей голове.
Я медленно и незаметно выдохнула, обхватила руками кружку, и совершенно спокойно, будто интересуясь погодой, осведомилась:
— А почему не дракон, Арвелл? Почему не тебе подобная?
Молчит. Снова молчит, но по глазам, по чиркнувшей по переносице вертикальной морщине видно, что перелопачивает в своей голове уйму информации. Вроде как, пойди же, объясни все, расскажи о всей путанице, порожденной необходимостью занять причитающееся место, о традициях и размышлениях, о непоколебимом и раз и навсегда установленном порядке.
— Потому.
И снова в себе, будто несколько разочарованный необходимостью здесь присутствовать и говорить о таких вещах. Узрел что-то в глубинах собственной души и обратился к нам — ко мне, к Эллис с немым вопросом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});