Читать интересную книгу Творения - Максим Исповедник

Позиция официального Константинополя в VII в. по «делу Максима», разумеется, не была тождественна церковной. Свидетельства истинно православных христиан о его подвиге стали появляться почти сразу после его кончины[2053], а прп. Иоанн Дамаскин (правда, за пределами империи) уже в начале VIII в. слагает видимо первый канон в его честь и широко использует его творения в своих богословских и философских сочинениях[2054].

Время внесло свои поправки и в «официальную версию». Сегодня прп. Максим — один из самых читаемых и почитаемых святых. Оценка, данная ему его истинно православными современниками, усвоившими ему еще в VII в. имена «Богослова» (поставив его тем самым в один ряд с Иоанном и Григорием Богословами[2055]), «Философа» и «жилища философии»[2056], получила официальное признание[2057]. Пустил корни и иконографический извод истории почитания Максима. 13 августа, в день его кончины, празднуется память о перенесении (в Константинополь) его мощей[2058], которого никогда не было[2059]. Это празднование, очевидно, должно служить символическим свидетельством восстановления в Византии справедливости в отношении святого.

Однако тот факт, что прп. Максим не только не был прославлен, но и вообще не был упомянут в положительном контексте на VI Вселенском соборе привлекает к себе, несмотря на это, все большее внимание историков и церковных публицистов. Осмысляя его, они делают те или иные выводы, релевантные и для сегодняшней церковной жизни. Показательно в этом отношении недавнее высказывание профессора МДА, прот. Валентина Асмуса: «…бескомпромиссная акри- вия прп. Максима Исповедника, который отказывался причащаться со всеми пятью патриархами и со «всей Вселенной», небезальтернативна. Прп. Максим обвинял в ереси монофелитства тех, кто отменил монофелитский Экфесис и им не руководствовался[2060]. VI Вселенский собор, осудивший ересь монофелитства, ни словом не упомянул прп. Максима. И даже когда еретик Макарий патриарх Антиохийский изрыгнул на прп. Максима клеветы и хулы, Собор не сказал ни единого слова в его защиту» [2061].

В действительности, как мы показали, позиция прп. Максима безальтернативной не была: альтернативой ее была позиция молчаливо подтвердивших его анафематствование отцов VI Вселенского собора. В каждом срезе истории каждый христианин находится в ситуации выбора из таких альтернатив[2062]. Но время на иконе Предания стирает противоречие между ними: отцы Собора прославляют Максима; Церковь чтит память и его, и их[2063]. Эту икону мы и попытались подновить.

Приложение. Casus Vitaliani

Момент в истории монофелитских споров, когда папа Римский Виталиан вступил в общение с еретиком патриархом Петром, представляет особый (не только научный) интерес. Если о. Иоанн Мейен- дорф верно характеризует весь период гонений на православных, наступивший после 654 г., как «самую низкую в моральном отношении точку в истории Церкви Константинополя»[2064], то относительно 658 г. и последующего десятилетия, когда Рим пребывал в общении с Константинополем, не будет преувеличением сказать, что это была самая низкая точка в истории Церкви — не только Константинополя, но и Рима (по крайней мере, в эпоху Вселенских соборов). Напомним, что это был момент, когда, как заявили Максиму эмиссары патриарха Петра, уже все Церкви на земле, после признания папой Виталианом его исповедания, «объединились между собой».

Чтобы оттенить серьезность этой ситуации, сравним ее с широко обсуждавшимся на Западе «казусом Гонория» [2065]. Там проблему представляет посмертное осуждение этого папы как еретика, и его общение с другим еретиком, тоже осужденным посмертно, патриархом Сергием. Однако и с Римской, и с Константинопольской Церковью в то время был в общении св. патриарх Софроний Иерусалимский; вообще, никто из святых с Гонорием общения не разрывал (а прп. Максим даже считал его святым); не обвинялся в ереси при жизни Гонория и патриарх Сергий.

Гораздо серьезнее обстоит дело в случае с папой Виталианом. Он был в общении с Константинопольской Церковью, в которой царила ересь, и с которой поэтому отказались общаться святые[2066]. Обратить внимание на этот момент церковной истории важно потому, что он ставит нас перед экклесиологическим вопросом: где на земле находилась в этот момент Церковь? Мы не претендуем на то, чтобы этот (богословский, по сути) вопрос решить, но считаем необходимым его поставить и указать на некоторые факты, которые могли бы способствовать его прояснению. Для начала, однако, отметим факторы, которые могли до сих пор способствовать созданию иллюзии, что такого вопроса просто нет.

Одним из них является то, что папа Виталиан оказался вычеркнут из диптихов Константинопольской Церкви. Казалось бы, это свидетельствует о том, что сами еретики признали Виталиана чуждым своей ереси, коль скоро его вычеркнули. Вспомним, однако, что произошло это только после 678 г. (т. е. через шесть лет после его смерти), тогда как внесен в эти диптихи Виталиан был в 658 г., когда установил общение с еретиком патриархом Петром и сам, несомненно, как считают авторитетные историки[2067], внес его имя в диптихи Римской Церкви. Так что в течение двадцати лет (в том числе — практически весь срок своего понтификата) Виталиан был в диптихах Константинопольской Патриархии, и сам был в общении с патриархом Петром, подпадавшим под анафему Латеранского собора.

Иллюзии «беспроблемности» Виталиана подкрепляет и почитание его во святых в Римско — Католической Церкви[2068] (в отличие, скажем, от пап Северина, Иоанна IV и Феодора I[2069], которые категорически отвергли монофелитство[2070], но в Риме среди святых не значатся). Об этом почитании свидетельствуют и православные месяцесловы, следующие латинским[2071]. В некоторые святцы Виталиан попал даже как священномученик[2072], каковым он никогда не был.

Мы не собираемся вступать в спор с традицией почитания папы Виталиана во святых, но лишь отметим, что это почитание препятствует адекватной постановке нашего вопроса. О том, как в этой традиции обошлись с фактом апостасии Виталиана, мы скажем ниже.

Первые попытки замять вопрос можно заметить уже в ходе VI Вселенского собора. Чтение послания патриарха Петра папе Виталиану было на Соборе прервано римскими легатами, которые заявили, что святоотеческие писания в этом послании были приведены Петром отрывочно, «потому что он хотел подтвердить свою заднюю мысль об одной воле и об одном действии»[2073]. После этого сановники, согласившись с легатами, предложили не читать дальше это послание, и «святой Собор» с ними согласился. Так что текст послания патриарха Петра папе Виталиану в Деяния Собора не вошел, о чем можно только сожалеть.

Впрочем, те же слова римских легатов свидетельствуют, что послание патриарха Петра было еретическим. А что папа Виталиан его принял, мы тоже знаем определенно. Что же случилось дальше? Почему имя папы Виталиана было все же вычеркнуто из диптихов?

Ответ, представленный в католических энциклопедиях и отражающий мнение ряда ученых, состоит в следующем. Патриарх Константинопольский Феодор и патриарх Антиохийский Макарий настаивали на вычеркивании имени папы Виталиана из диптихов Константинопольской Церкви потому, что он после смерти императора Константа отверг Синодальное послание занявшего в 669 г. Константинопольскую кафедру Иоанна V, не согласившись с его неправославным исповеданием веры[2074].

В рамках этой же версии Келли реконструирует позицию папы Виталиана после смерти Константа следующим образом: «Констант II был убит на Сицилии 15 сентября 668 г., и армия попыталась объявить императором армянина Мизизия; но Виталиан оказал существенную поддержку сыну Константа и законному наследнику, который в качестве Константа IV (668–85) не забыл о своем долге Римской Церкви. Поскольку новый император не стремился к навязыванию Типоса, Виталиан теперь почувствовал себя в силах утвердить православное учение о двух волях во Христе более открыто и даже отказался принять Синодальные послания нового патриарха Иоанна V (669–675), поскольку они были неправославны» [2075].

Из отечественных ученых такой подход к «казусу Виталиана» по существу разделил А. И. Сидоров[2076] выдвинувший, впрочем, в его рамках некоторые свои гипотезы, исходя из одного места в Диспуте в Визии (656), где содержатся угрозы расправы в адрес Римского папы[2077] (тогда это был еще папа Евгений). Сидоров высказал мнение, что эти (или аналогичные) угрозы вполне могли дойти до Рима, и когда в 657 г. папа Виталиан сменил почившего папу Евгения, он, помня об участи папы Мартина и упреждая расправу над собой и Римской Церковью, в общении с Константинополем воздерживался от осуждения Типоса и поддерживал «внешне дружественные отношения», что выразилось, в частности, в торжественном приеме, оказанном Ви- талианом императору Константу в Италии в 663 г. Когда же Констант умер, папа Виталиан «стал энергично выступать против монофели- тов» [2078]°.