Совсем обалдевшая от этого странного диалога Анукрис переводила взгляд с одного мужчины на другого.
Старший мождей плюнул и, толкнув плечом помощника седака, вышел из темницы. Его тяжелые шаги захлопали по кирпичным ступеням. Вслед за начальником покинул камеру и стражник.
Помощник старшего писца покачал головой:
— Господин Моотфу очень вспыльчивый человек. Сейчас он ушел, но может очень скоро вернуться, и тогда я не смогу тебе помочь.
— А вы хотите мне помочь? — встрепенулась молодая женщина.
— Иди за дверь и проследи, чтобы нам никто не мешал, — приказал Карахафр своему спутнику.
Когда тот вышел, воткнув факел в кольцо на стене, он подвинул ближе скамейку.
— Конечно, хочу! Я не думаю, что Тусет и Небраа колдуны.
Анукрис от удивления открыла рот, но тут же захлопнула, морщась от боли в челюсти.
— Их оклеветали, — с жаром продолжал седак. — Но это надо доказать. А для этого мне необходимо встретиться с Алексом? Ведь это он приходил к Тусету в ночь, когда убили Небубиса?
— Я не знаю, о чем вы говорите, господин, — пролепетала молодая женщина, пряча взгляд. Она совершенно растерялась и не знала, что думать.
— Ты мне не доверяешь, — вздохнул Карахафр. — А вот Тусет верил. Он даже показал мне тайник в сундуке с «дыханьем богов». И объяснил, почему Алекс не мог убить Нефернут.
Молодая женщина окончательно растерялась.
— Я могу помочь и тебе, и Алексу, и Тусету, — продолжал настаивать собеседник. — Для этого надо только узнать, кто его оклеветал и убил слуг.
— Это Сетиер и Моотфу! — неожиданно для самой себя выпалила Анукрис.
— Ты сможешь это доказать перед судьей? — быстро спросил седак.
— Да! Я готова поклясться своим посмертным спасением и всеми богами Реки!
— Этого мало, — тяжело вздохнул Карахафр. — Нельзя обвинять таких знатных людей по одним твоим словам.
Собеседница упрямо молчала. Она хорошо помнила слова Шило: «Не верь человеку, желающему помочь тебе просто так».
— Мне жаль, — помощник старшего писца встал. — Увидимся на суде. Если ты до него доживешь.
Сердце молодой женщины сжалось. Этот мужчина сейчас уйдет, а разъяренный Моотфу вернется и тогда точно замучит её до смерти.
— Постойте! — вскрикнула она, спуская ноги с лежанки.
— Слушаю, — обрадовано обернулся Карахафр.
Анукрис отчаянно решала, что можно сказать, а что нет. О храме они уже знают. Не так их и много в Абидосе. А вот о роли во всем этом Мерисид, кажется, нет. Иначе и её бы схватили. «О Анук, Баст и мать Исид! — воззвала к богам молодая женщина. — Помогите! Пусть этот человек не окажется подлецом! Молю вас, спасите меня еще от одного предательства».
— Я на самом деле не знаю, где сейчас прячется Алекс, — тихо проговорила она. — И я его ждала сегодня ночью.
— Это мне и без тебя известно, — отмахнулся седак. — Лучше скажи, зачем ему понадобилось похищать посох Тусета?
«А будь, что будет, — в отчаянье решила узница. — Пусть решают боги».
— Внутри посоха был спрятан папирус.
— Что?! — вскричал Карахафр, бросаясь к двери.
— Поднимись на лестницу и предупреди, если этот буйвол решит вернуться! — приказал он кому-то и тут же вернулся обратно.
— Что за папирус?
— Донос Минхотепа, писца наместника живого бога в Нидосе, и записка одного горожанина, — прошептала Анукрис. — Из-за них нас уже хотели убить.
И она рассказала о приключениях в городе, называвшемся «жемчужиной короны Келл-номарха».
Седак вытер выступивший на лбу пот.
— Тусету уже после убийства Нефернут предлагали отдать папирус. Но он отказался.
Молодая женщина замолчала.
— Что случилось дальше? — спросил Карахафр, заметно волнуясь.
— На Алекса напали у канала, рядом с моим домом, — продолжила собеседница. — Он пробрался в сад, где я его и нашла. Мы не знали, что происходит. Но тут прибежала Мерисид и рассказала, что Нефернут и слуги Тусета убиты чужаками.
— Мерисид знала, что Алекс прячется у вас?
— Нет! — быстро возразила молодая женщина. — Она бы сразу его выдала. Мерисид очень любила свою подругу.
— Знаю, — кивнул седак.
— Я объяснила Алексу, как добраться до брошенного храма Баст. Потом уговорила мужа, чтобы он отпустил меня на могилу тети…
— Которая похоронена на кладбище храма Баст? — догадался собеседник.
— Да, — кивнула Анукрис. — Там я смогла тайком от слуг переговорить с Алексом. Он велел больше туда не приходить, а ждать его в третью ночь в саду, после того как начнет спускаться луна.
— Он приходил?
— Да, и велел узнать, где хранится посох Тусета…
— Зачем? — перебил её Карахафр.
— Он рассказал про донос Минхотепа.
— Так тебя не было с ним, когда убили тюремного сторожа? — разочарованно проговорил помощник старшего писца.
— Конечно, нет! — как ей показалось, очень натурально, удивилась узница.
— Как же ты узнала, если почти не выходила из дома?
— Расспросила Мерисид, — ответила Анукрис. — Просто так, болтали.
— Значит, ты больше не ездила в храм Баст?
— Нет. Алекс запретил.
— И ты не знаешь, где он прячется?
— Он не говорит.
— Но вчера ты его ждала?
— Да, господин, — вздохнула молодая женщина. — Алекс очень хитрый. Наверное, он заметил мождеев и спрятался.
— Или его предупредил твой муж? — высказал предположение Карахафр. — И они сбежали вместе?
— Не знаю, господин, — развела руками молодая женщина. — Небраа ненавидел своего брата. И все время ревновал меня к Алексу.
Собеседник помолчал, что-то соображая.
— Алекс не мог прислать Треплоса?
— Нет, — покачала головой Анукрис. — Я не видела его после убийства Нефернут. А позавчера ночью он пришел ко мне в спальню.
— Вы любовники? — удивился Карахафр.
— Нет! — тут она по-настоящему обиделась. — Я никого не ждала. Треплос пробрался в дом и меня разбудил.
И не видя причин скрывать, рассказала о несчастном поэте все, что знала.
— Как же мне встретиться с Алексом? — озадаченно проговорил седак.
— Я рассказала вам все, что знаю, господин, — всхлипнула узница. — Мне нечего добавить даже под пытками.
Помощник старшего писца встал.
— Завтра будет суд. Тебя пошлют на очистку каналов в Даманкур. Там тебя никто искать не будет. Думаю, если донос дойдет до светлых очей живого бога, жизнь, здоровье, сила, ты скоро вернешься домой.
Он вышел, забрав с собой факел и скамейку, а Анукрис упала на колени и, глядя в сереющее пятнышко крошечного оконца, стала молиться. Правильно ли она сделала, рассказав этому человеку так много? Или наоборот, так мало? «О покровительница Анук, о мать богов Исид, о светоносный Амош-Раа! Помогите, спасите меня, наставьте на путь истинный! Что говорить, что делать? Я так молода, слаба и несчастна».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});