Дракон сделал шаг вперёд, в его руке заблестело зеркальце, наподобие того, что я видела в прошлый раз, только это было крупнее и имела форму сильно вытянутого овала.
Волколдлак взглянув на Гумонда и дождавшись его знака, обошёл койку, на которой лежала Фарф, и сдёрнул белые покрывала с двух стоящих напротив зеркал, высотой доходивших до изголовья кровати, у которой они стояли.
Поверхность их была матовой, лишь в самом центре поблёскивал огонёк, смотреть на который долго не представлялось возможным из-за рези в глазах.
Дракон поднёс маленькое зеркальце к своим губам и что-то зашептала в него, а дознаватель сел на постель, на которой лежала моя подруга, и взял её ладонь в свою. Мне хотелось подойти ближе и сказать ему, что не надо обращаться с ней грубо, но я не могла сдвинуться с места.
Так и осталась стоять, обхватив пальцами опустевшую чашу, пока града Тулия молча не забрала у меня её.
Я оглянулась, ища поддержки, но так и не получила её. Ректор отступила к двери, а Персилия старательно избегала моего взгляда, будто стыдилась, что не могла помочь, но и признаваться в слабости декану не хотелось.
Лишь целительница стояла рядом, и я была ей за это благодарна. Ведь она не могла не чувствовать вибраций, барабанящих по коже и отдающихся тихим шелестом листьев в ушах!
Но в следующее мгновение, когда шёпот Дракона соединился с рычанием волка, вибрации стали настолько сильными, что я почувствовала боль, будто меня хлестали плетью. Не до крови, так, в назидание.
Вскоре и гранда Тулия отошла дальше, туда, где не слышно было навязчивого шёпота и не ощущалось магических вибраций, которые, словно паутина, опутали воздух комнаты.
Я видела всё, что происходит. Вглядывалась в напольные зеркала, чьи поверхности потеряли матовость. И когда уже потеряла счёт времени, мне удалось увидеть в отражении своего доппельгангера.
Анигер прищурила бирюзовые глаза, её поза говорила о том, что пантера готова к прыжку на неведомого врага, но вскоре её образ растаял, уступив место портрету мужчины с двумя лицами, одно поверх другого.
Я слабо видела настоящий облик Истинного, но снова не сомневалась, кто мелькнул в зеркале, запомнились лишь его торчащие в стороны короткие волосы грязно-ржавого оттенка.
— Скорее, Регина! — произнёс Гумонд и, не объяснив толком, схватил меня за руку и подвёл ближе. — Возьмите её за руку. Мы с Дазромаком сможем держать поле, пока вы не найдёте её.
— Найду? Но как? — вопросы теснились в голове, вызывая ломоту в висках. Я ничего не понимала, более того, никогда ничего подобного не делала. Да никто и не учил! Вдруг не получится?
— Она послушается вас, — устало добавил дознаватель и пристально посмотрел на меня. От этого взгляда мне стало жутко неловко, но отстраняться я не имела права. Ради Фарф!
Мы втроём, стоя на коленях вокруг койки пострадавшей, взялись за руки, и я поняла, о чём мне твердили Истинные.
Ладонь Фарфелии была горячей, особенно в центре, там, где чернел ожог, по форме напоминающий морского ежа. Рука Дракона, напротив, была холодна, словно лёд. К счастью, мне не пришлось снова узнать, какова на ощупь ладонь Волкодлака.
Я закрыла глаза и сосредоточилась, туман, застилавший всё вокруг, стал ещё гуще. Он казался мне живым созданием, хищником, способным поглотить всё живое. И тянул ко мне свои лапы, желая получить и мой Дар.
— Опасно, — шипела Анигер, хотя я и не видела её.
— Зови её! — раздался рядом голос Гумонда. — Быстрее, иначе станет поздно.
— Фарф, это я, Регина.
Мой голос оказался слабым писком, и ответа я не получила. А туман подбирался ближе.
— Фарф! — крикнула я что есть мочи, ответом было лишь слабое эхо.
Я знала, что надо делать в таких случаях, и хотя всё моё существо восставало против, я сжала губы и бесстрашно ступила в серый туман.
Глава 14
— Стой, Регина! — услышала я окрик Гумонда, но даже если бы решила повернуть обратно, пути назад уже не было.
Туман зашипел и сомкнулся за спиной, отрезав возможности к отступлению. Мир вокруг сразу померк, но туман оказался не таким уж густым, чтобы нельзя было разглядеть, что творится вокруг.
У меня возникло ощущение, что я бреду в сумерках по незнакомому полю, как ковром, покрытому мелкими жёлтыми цветами. Они сияли в полутьме, как светлячки или глаза незнакомых существ.
Иногда в тумане мелькал тени, я шарахалась от них, доверившись внутреннему чутью. Порой я пыталась позвать Фарфелию, но язык прилипал к нёбу, а в голове путались мысли, вплоть до того, что я забывала имя подруги, да и собственное могла назвать с трудом.
Идти становилось всё трудней, ноги вязли в траве, как в подтаявшем снегу. Я быстро теряла силы, а тени вокруг появлялись всё чаще. Мне пришлось даже опуститься на мягкую траву, чтобы передохнуть.
— Отдохни! — еле слышно шелестела она. — Ляг на мягкую перину и закрой глаза. Здесь не надо никуда торопиться, здесь нет опасности, и время течёт так, как нужно тебе.
Сонливости я не испытывала, но мне действительно нужно было восстановить силы и задействовать Дар. Иначе я никогда не найду Фарф, а она без помощи не отыщет дорогу к свету.
Я не знала, что это за место, не чувствовала опасности, но понимала, что здесь можно бродить целую вечность. Наверное, это своего рода Чистилище, куда попадают неприкаянные души, лишённые Дара, и бродят, пока кто-то сердобольный не упокоит их тела. Интересно, они понимают, что происходит?
Об этом я думала, лёжа на траве и смотря в низкое серое небо, затянутое клубами тумана. Силы потихоньку возвращались ко мне, и я уже хотела было встать. Когда совсем рядом услышала, как меня зовут по имени. Голос был далёким, низким приятным баритоном.
Я резко присела, голова закружилась, поле передо мной расплывалось, пришлось даже зажмуриться. А когда я открыла глаза, всё вокруг снова изменилось.
Сумерки отступили, туман поредел, а звуки и запахи стали столь яркими, что с непривычки хотелось закрыть нос и уши. Вот только сделать это не получилось: вместо рук я увидела чёрные кошачьи лапы. Захотела подняться на ноги, но поняла, что и ног у меня больше нет.
«Анигер, — подумала я. — Как так получилось?»
— Регина! — звали двое из противоположных концов поля. Первый голос принадлежал Дракону, а второй — Фарфелии. Не задумываясь, я кинулась к подруге.
Бежать стало значительно легче, на мгновение опустив голову, я увидела истинный облик жёлтых цветов. Все они горели тем же огнём, что и артефакт, который дознаватель назвал Пожирателем.
Их назначение было схожим: не обладая силой артефакта, они тем не менее брали временем. Проведя среди них день или два, жертва ослабевала и уже не могла найти дорогу обратно.
— Регина! — голос Фарф слабел, но она уже была совсем рядом. Поле с жёлтыми цветами осталось позади, теперь по обе стороны моей тропы стоял густой непроходимый лес.
Я нашла подругу, вернее, её тень, когда деревья растаяли позади. Фарф, одетая в бледные, будто давно не стиранные одежды, кружилась на месте, вытянув руки перед собой.
Я хотела было подбежать ближе, но вовремя вспомнила, как выгляжу. Сказать ничего нельзя, ну не мяукать же?! Я вообще не была уверена, что Анигер умеет мяукать, а рык хищного зверя только испугает подругу.
Но когда она повернулась ко мне лицом, я сразу поняла причину странного поведения Фарф. Её глаза были абсолютно белыми, без зрачков. Фарф ослепла.
Я мысленно позвала её, больше для того, чтоб убедиться, что она не способна услышать, но неожиданно получила слабый отклик.
— Регина, это ты? — прошептала подруга, и я скорее поймала вибрацию её речи, чем расслышала слова.
— Иди на мой голос, — всё, что оставалось мне предложить.
Ища Фарф в этом странном Лимбе, я не загадывала, что буду делать, если и вправду найду её. Уже само это предположение казалось нереальным, и вот мы стоим напротив друг друга: я — в облике зверя, она — оглушённая и ослепшая, почти полностью лишённая Дара.